– Это по типу Хозяйки медной горы? – Нагаев улыбнулся. – Не думаю, что ОНА охраной занимается. Что для нас хабар, то для нее, возможно, отходы производства, мусор. Такое предположение еще покойный Пильман высказывал. Охрана артефактов – это, скорее, из области сталкерских легенд. Да, определенная взаимосвязь между количеством артефактов и аномальной активностью прослеживается, это бесспорно. Но увлекаться всякого рода корреляциями я бы не стал.
– Но вы же свою диссертацию именно на взаимосвязях защитили, – сказал Стеблов. – Если я правильно понял.
– Да, защитил. И докторскую на этой же почве защитил. – Нагаев помрачнел. – Однако в один не прекрасный момент все мои теории о взаимосвязях пошли псу под хвост. Точнее, под хвост этой даме. Не любит ОНА закономерностей. И даже, как мне кажется, порой смеется над нами.
– Так мы пойдем к «железке» или нет? – спросил Михаил. – А то тут уж больно колючек много. Или так по опушке и будем топать?
– Я предлагаю по опушке, пока к проселку не выйдем, – сказал Лукич. – Вдоль леса спокойней идти, чем вдоль «железки» или шоссе. Да и вдоль деревни даже. Вечно там какая-нибудь нечисть попадается.
– Я согласен, – сказал Колян. Ему тоже не улыбалось пристраиваться в хвост наркокаравану. Да еще и взбудоражившему Зону на тракторах. Совсем эти наркодельцы оборзели. Не иначе как «трассером» обзавелись. Два месяца назад в отряде особого назначения он бы им кишки на колеса намотал, трактористам хреновым!
И они потопали вдоль опушки. По пути, наконец, нашли подходящий по размеру ботинок для Стеблова. До этого наталкивались на останки нескольких трупов, да все не то. То размер неподходящий, то обувка от старости уже подгнила. А один раз обувь зажеванная оказалась, как будто чувак в «мясорубку» угодил. Даже приближаться не стали: «мясорубка» аномалия консервативная, перемещаться с места на место без особых причин не любит.
Но в четвертый раз труп оказался в самый раз. Вернее, не труп, а часть ноги. Чуть выше колена человеку ногу оторвало – в том смысле, что остальное размозжило, а голень осталась цела. Вместе с ботинком. Видимо, «тещина рука» постаралась, ее почерк.
В тот момент они уже почти добрались до проселочной дороги, которая вела прямиком к Сельской. К той самой дороге, о которой Лукич упоминал. По ней до станции меньше километра оставалось. Колян, наблюдая за тем, как Стеблов примеряет чужой ботинок, даже подумал, не сделать ли прямо здесь привал. К тому времени они отмахали без отдыха около трех часов и изрядно вымотались. Особенно Нагаев.
И привал получился. Но совсем не такой, на какой рассчитывал Варнаков.
– Руки вверх! Не дергаться! Стоять! – донеслось с нескольких сторон. И на поляну один за другим выбежали несколько человек с «калашами» наперевес. Сначала – четверо, а чуть позже – еще двое.
Уже в первую минуту Колян понял, что на них налетели бандиты. Понял и по внешнему виду, и по манере выражать свои не очень глубокие мысли. И застали они их врасплох. Прямо как детей малых. Значит, ждали. Следовательно – засекли и пасли. И выходило, что все началось со встречи с караванщиками.
Варнаков это сообразил, пока их загоняли в центр поляны, обыскивали, связывали руки. Отбиться не было никакой возможности. Чего и куда дергаться, когда на тебя вкруговую шесть стволов наставлено?
Громче всех орал невысокий жилистый мужичок в черной майке по имени Антип. А может, и по кличке. Хрен их разберет, блатоту. Когда группу выстроили в шеренгу, Антип вразвалочку прошелся вдоль нее, искоса поглядывая в лица. Ни дать ни взять комбат на плацу. Правда, рожа у этого «комбата» выглядела гнусно – небритый, разбитая верхняя губа раздулась под носом свежим фингалом. Антип остановился напротив Нагаева и, ткнув в него пальцем, спросил гнусавым голосом:
– Это ты – Равиль Нагаев? Верно?
Старик помялся, покосился на Коляна, стоявшего рядом.
– Что ты зыркаешь, падла?! – взвизгнул Антип. – Ты на меня смотри, падла! Еще раз спрашиваю: ты Равиль Нагаев?
Старик вскинул голову, но продолжал молчать. Он растерялся и не понимал, что делать.
– Да, он – Равиль Нагаев, – произнес Варнаков. Он вмешался, потому что решил помочь старику. Бандиты явно знали того в лицо. И неудивительно. В особенности если исходить из того, что Сидоренко работал на Родю Волчка. Если Нагаев начнет играть в партизана, то поступит глупо и лишь разозлит бандитов. Зачем отрицать очевидные вещи?
Антип переместился к Коляну и вкрадчиво спросил:
– А ты кто, мил-человек?
Ни противный голос, ни выражение гнусной, как у хорька, физиономии, не предвещали Варнакову ничего хорошего. Но он не удержался от усмешки. Бандит явно косил под легендарного Горбатого из фильма «Место встречи изменить нельзя». Надо же, у каждого свои примеры для подражания. Он вот в детстве…
Додумать не успел. Антип ударил ему в лицо коротко и резко – без замаха. И рот сразу же наполнился кровью.
– Знаю я, кто ты, – ощерившись, процедил бандит. Глаза у него были стеклянные, как у куклы. – Можешь не отвечать. Ты – мент поганый. Еще раз вякнешь без разрешения – кровью умоешься… И ты – тоже мент!
Он подскочил к Стеблову и ткнул ему пальцем в лоб.
– Пух! Ты убит.
– С чего ты взял? – спокойно отреагировал Михаил.
И немедленно получил кулаком в печень.
– А вот ты и неправ. – Антип довольно захихикал. – Я тебе слова не давал, а ты хайло раззявил.
– Эй, Антип, – окликнул разошедшегося бандита здоровенный мужик в тюбетейке. Висевший на его широкой груди АКМ с подствольным гранатометом казался игрушечным. – Ты не увлекайся, елы-моталы. Забыл, чего Родя велел?
– Я не забыл, Мирза, – прогнусавил Антип. – Но должен же я с этими козлами разобраться?
– А за козла – ответишь, – сказал Колян и смачно плюнул в сторону гнусавого. Кровавый плевок угодил тому в район икры, четко обозначившись на серых спортивных штанах.
– Ах ты, падла ментовская! – Антип аж зашелся от бешенства. Он сорвал с плеча АКС, явно намереваясь использовать автомат вместо дубинки, но его намерения прервал Мирза. И сделал это самым решительным образом – дав короткую очередь вверх. Тут же добавил для ясности:
– А ну прекрати, придурок!
Антип с испуга присел, потом недовольно сморщил лицо.
– Мирза, ты чего? Охренел? Они же наших ребят завалили: Корня и Пельменя. Вот эти двое. Я их сразу срисовал еще у дома на Чайковского.
– Это ты охренел. Успел анаши курнуть?
– А чего?
– Того, елы-моталы! Нам что Родя сказал? Брать старика, чтобы вел к Цветку. А остальных – на базу. Родя сказал – разберусь и лично в «студне» утоплю.
– Да я сам их утоплю! – взвизгнул Антип.
– Перебьешься, убогий. Родя с них хочет допрос снять…
Воспользовавшись перепалкой между бандитами, Лукич на шажок придвинулся к Варнакову и прошептал:
