— А как я ее увижу, если стена?
— Так вот я не пойму, откуда стена взялась? У меня на карте нет никакой стены, не обозначена! Слышь, Серег, может, ты знаешь?
— Да я-то откуда??? Сам мучаюсь! Она мне знаешь как нравится! Я вокруг нее и так, и эдак, а подобраться не могу — стена! Ворота есть, но они на таком конкретном замке, что и с ломом не пробьешься.
— Перелезть не пробовал?
— Пробовал! И с разбегу, и в прыжке. И таранить пробовал. Ни фига не получается. Крепко строили, на совесть. Гляди, камни какие. Монолит!!!
— Ты это, Серега… Погуляй пока еще чуток. Только далеко не отходи. А я на ту сторону, к ней. Выясню, что за стена.
Амурчик вспорхнул и легко перелетел на лужок, повиснув прямо над объектом.
— Эй, девушка! Милочка! Ми-ла!!! Да тебе говорю, не вертись, ты наверх посмотри!
Девушка в ромашках сначала встревоженно заозиралась, а потом глянула наверх.
— Ой! Ангелочек!
— Я не Ангелочек! Я Амур!
— Кто-кто?
— Амур в пальто! Не понимаешь, что ли? Амур, бонжур, гламур, ля мур… Я — посланец богов, прилетел пронзить твое сердце стрелой Амура. Ферштейн?
— Да, да, ферштейн, конечно! Я согласная! Пронзай скорее, а то я тут одна-одинешенька, а знаешь как хочется пару себе найти? Только где они, мужчины-то?
— Да я готов! И мужчина на примете имеется. Сергеем звать. Только он по ту сторону стены. Несостыковочка!!! Я ж вас одной стрелой должен, чтоб любовь — одна на двоих. Ты давай, выйди туда. Он ждет.
— Не могу… — увяла красавица.
— Чего не можешь? — не понял Амур.
— Выйти не могу, — трагически закусила губу девушка и заревела.
— Так, стоп! — скомандовал Амур. — Нет, ну я балдею! Три тыщи лет на этой работе, и все удивляюсь: ну откуда вы, женщины, столько слез берете? И почему, когда разобраться в чем-то надо, вы сразу в рев? Оно что, помогает?
— Помогает, — всхлипнула Милочка. — Знаешь как себя жа-а-а-а-а-алко-о-о!!!!!
— Слушай, у меня заказов — невпроворот, — строго сказал Амур. — Если тебе недосуг — так я полетел. Мне тут тебя утешать некогда!
— Хорошо-хорошо, — испугалась Милочка, торопливо вытирая слезы. — Я уже все! Наплакалась.
— Ну вот и лады, — с облегчением сказал Амур. — Теперь давай о деле. По какой причине ты не можешь отсюда выйти? Знаешь?
— Меня животные к воротам не подпускают…
— Как не подпускают?
— Вот смотрите…
Милочка поднялась и сделала несколько шагов по направлению к воротам. Зверинец, который мирно пасся, пощипывая травку, бросил свои дела и угрожающе напрягся, выставил вперед рога, зубы и копыта.
— Вот видите… — горестно сказала Милочка, отступая на свой пригорочек.
— Ага. Понятно. Это пространство — твой внутренний мир, да? Стало быть, и животные тоже твои, прекрасная пастушка. Кого ты тут пасешь на лугу своей души?
— Я не зна-а-а-аю… Они стра-а-а-ашные!!! И проти-и-и-и-ивные!!!
— Отставить нюни! Еще раз, красавица. Это! Твое! Пространство! Души! Если ты впустила в нее что-то страшное и противное — так и выпустить только ты сможешь.
— А нельзя их как-нибудь… Ну, всех разом куда-нибудь девать, и чтобы я не видела???
— Это кто же должен сделать?
— Ну, вы, например! Я заплачу, вы не сомневайтесь!
— Так, дожились, — саркастически вздохнул Амур. — Как в песне поется, «амуры на часах сломали лук и стрелы…». Вот уже и предложения о частном найме поступают… Простите, я и так при исполнении служебных… Ты, Милочка, пойми: мое дело — влюбленных соединять. Вынул, стрельнул, улетел. Все! А «до» и «после» — это уж вы сами. Без меня!
— Значит, не можете? — обреченно вздохнула Милочка.
— Я — нет. Ты — да. Ты ж своей души хозяйка! Всего-то на всего назови каждую зверюшку по имени, что она там для тебя обозначает… И отпусти! И давай быстрее, у меня график и лимит!
— Ладно, — прерывисто вздохнула Милочка. — А как?
— О боже! — воздел глаза кверху Амур. — «Что за комиссия, создатель…» Ну ладно. Гляди сюда. Вон млекопитающее мычит. Что за корова живет у тебя в душе? Родная, что ль?
— У меня? Родная? Корова? Да вы что! Я в городе живу! С самого рождения! — удивилась Милочка.
— Но корова-то имеется! Значит, есть в твоей жизни корова, есть… Вспоминай давай!
— Не могу… — вконец расстроилась Милочка.
— Ну кто тебе, образно говоря, молоко дает? Кто тебя питает? При этом, может, мычит?
— «Не мычит, не телится», — вспомнила Милочка. — Это начальница моя говорит так, когда ругает.
— Часто ругает, что ли?
— Да каждый день! То юбка слишком короткая, то по телефону разговариваю долго, то цифирки в отчете перепутала… А сама — вообще корова, толстая, вредная и одевается как лахудрища.
— Мммммууууу! — протяжно замычала корова, грозно выставляя вперед рога.
— Ну вот тебе и корова-начальница определилась! — радостно сообщил Амурчик. — Чудненько!
— Чего ж тут чудненького? — возмутилась Милочка. — Она же меня сейчас забодает!
— А что ей остается делать? — безмерно удивился Амур. — Как ты к ней, так и она к тебе. Если ты ее не любишь, с чего ей-то тебя любить???
— А за что ее любить, за то, что ругается, да?
— Это ты уж сама найди, за что ее любить! — предложил Амурчик. — Всегда можно что-нибудь хорошее в человеке найти! Вот попробуй ее поблагодарить — и посмотрим, что получится. Давай, начинай!
— Ну… Спасибо тебе, корова, за то, что платишь мне зарплату… Без задержек даже!
Корова перестала рыть копытом землю и замерла с открытым ртом.
— Еще спасибо, что до сих пор меня не уволила… Даже после того, как я цифирки перепутала.
Корова озадаченно моргнула и склонила голову набок.
— А еще спасибо, что ты такая толстая, я как на тебя посмотрю, так сразу о своей фигуре вспоминаю… Тортики лопать перестаю…
Корова начала бледнеть и словно таять в пространстве.
— И спасибо, что ругаешься, а то бы я вообще с телефона не слезала! — крикнула Милочка.
Корова с тихим хлопком растворилась в воздухе.
— Вот это да! — восхитилась Милочка. — Это что, теперь начальницы нет, что ли?
— Начальница есть, — сообщил Амур. — Твоей обиды на нее нет. Лопнула, понимаешь ли! Одним препятствием к счастью меньше.
— С ума сойти… — прошептала Милочка.
— Ну, давай с овцами разбираться, — поторопил ее Амур.
— Ага! Сейчас только, соображу, кто это!
