Тук-тук.
Бум-бум.
Карни дернулся в кресле, мгновенно пробужденный огненным выплеском адреналина. Отбросив одеяло в сторону, он встал, почти не чувствуя артритной боли в коленях. Медленно повернувшись, попытался отыскать источник шума, и тот раздался снова. Бум-бум. Карни развернулся на месте, устремив взгляд в короткий коридорчик, ведущий в остальные помещения дома.
Стук донесся с задней стороны дома – кулаком по стеклу, нетерпеливый, но не злой. Но кажется, будто стекло вот-вот разобьется.
Повернув железный ключик, Карни открыл футляр напольных часов и левой рукой остановил качание маятника. А правую просунул мимо него и ухватил дробовик, всегда в ожидании таящийся там за тиканьем часов.
Стук раздался снова, и Карни двинулся по коридорчику, дающему ему шанс сориентироваться и собраться с духом. Звук шел не со стороны его спальни, ванной или второй спальни поменьше, служащей ему кабинетом. Домик в пустыне невелик, да и много ли комнат нужно стареющему вдовцу?
Пригнувшись проскользнув в кухню, Карни посмотрел на жалюзи, висящие над отодвигающейся стеклянной дверью, ведущей в патио. Патио обнесен невысокой глинобитной стеной. В любую обычную ночь за стеной бы не было никого, кроме змей да койотов, но змеи и койоты не стучат по стенам и не барабанят по стеклу. Жалюзи закрыты. Свет в патио не горит.
– Кто там? – крикнул он сквозь закрытые жалюзи, нацеливая дробовик на дверь. Если его хотят убить, то голос уже выдал его местонахождение, и пришельцы могут открыть пальбу сию же минуту. Но станут ли убийцы стучаться?
– Друзья, мистер Карни, – ответил сиплый голос, но сиплый не по-стариковски.
Джон скользнул в сторону, к плите, и боком обошел кухонный островок, чтобы зайти к жалюзи под углом.
– По моему опыту, – крикнул он в ответ, – друзья не колотят в твою заднюю дверь за полночь.
– Извините, если мы вас разбудили, – снова прохрипел тот же голос. – По поводу позднего часа ничего не попишешь. Мне надо поговорить с вами, и довольно срочно.
«Да уж я догадался», – подумал Карни.
– Вы вооружены? – осведомился он.
– Да, сэр. Но никто из нас оружия не доставал. Если бы мы хотели не поговорить, а чего-то другого, окна стоят нараспашку.
Протянув руку, Карни открыл жалюзи. Между планками виднелись силуэты пяти человек, очерченные лунным светом. Нацелив на них дробовик, старик включил свет в патио, и пришельцы заморгали от его внезапной яркости. Стоявший впереди прищурился, но не поднял рук, чтобы заслонить глаза, соображая, что неожиданное движение может спугнуть Карни, заставив нажать на спусковой крючок.
– Руки вверх, медленно, – приказал Карни.
Те подчинились. Стоящий впереди бородатый блондин сделал это первым, остальные последовали его примеру. Стоявший позади массивный рыжеволосый человек сделал это последним и с явной неохотой.
Карни внимательно оглядел их лица.
– Я не знаю ни одного из вас.
– Я знаю, как это должно выглядеть, – сказал блондин, обладатель хрипловатого голоса. – Меня зовут Джекс. Мне кажется, вы могли встретить мою сестру Тринити…
Перед мысленным взором Карни вспыхнуло воспоминание. Стрельба и брызги крови по всей кухне Оскара Темпла. В памяти встало лицо женщины, и он увидел несомненное сходство. Сердце Карни грохотало в груди, а теперь вдруг пропустило удар, и ноздри обжег тяжкий металлический дух свежей крови.
– Ирландская девушка? – спросил он, возвысив голос, чтобы было слышно сквозь стеклянную дверь.
– Она самая. – Приглушенно. Явно спокойнее.
– У вас нет акцента.
– Разные мамы. – Положив мозолистую ладонь на стекло, блондин спокойно посмотрел на него: – Она в опасности, мистер Карни. Я только хочу вытащить ее к чертям отсюда и доставить домой к матери.
Похвальный настрой. Джон проникся к девушке симпатией, едва она подошла к его стенду на оружейной выставке, и не только потому, что ее акцент напомнил ему о родине. Его восхитила ее неукротимая энергия. Но дробовик он опустил вовсе не поэтому.
Похоже, косматые мужики в его патио удивились, когда старик поднял жалюзи до самого верха и отомкнул дверь. Отступив назад, он нацелил дробовик на дверь, но палец держал поверх скобы. Джон Карни постарел, и время от времени руки у него трясутся. Если уж он подстрелит кого-нибудь, то, черт побери, только намеренно.
– Только ты, – сказал он Джексу. – А твои друзья пусть располагаются в патио со всеми удобствами.
Субъекта с эспаньолкой и ужасающими шрамами на лице это вроде бы огорчило.
– А получить чашечку кофе никак?
Расслышав в его произношении местечковые британско-ирландские нотки, Карни улыбнулся:
– Ты не гость. Ты чужак, разбудивший меня среди ночи.
Стоявший рядом бледный бородач с волосами, стянутыми на затылке в пучок, кивнул:
– Он прав.
Отодвинув стеклянную дверь, Джекс вошел в кухню, а остальные четверо разбрелись по патио, осваивая мебель и растягиваясь на ней, как будто все на свете им до лампочки. Их не тревожило, что он может поубивать их из дробовика, и это поведало Карни, что они вовсе не собирались убивать его. Впрочем, и в дом Оскара Темпла он тоже вошел, даже не помышляя, что кто-нибудь умрет.
– Запри за собой, – велел он Джексу, подчинившемуся без недовольства.
– Можно сесть? – справился тот.
– Ты тоже кофе не получишь, – заявил ему Карни.
Джекс улыбнулся, но тут же сморщился. Включив лампочку над кухонным столом, Джон увидел синяки и кровоподтеки на лице гостя.
– Тяжелая ночка?
– Я жив, – ответил Джекс. – Предпочитаю, чтобы так было и дальше и чтобы Тринити тоже жила.
– Она сказала мне, что ее зовут Кейтлин Данфи. Я слыхал, как один из них звал ее Тринити
[10]
, но тогда не смекнул, что это ее так зовут, пока ты не сказал. Но я все едино понял бы, про кого ты. Ты малёк на нее похож. Плюс, кроме нее, я давным-давно не встречал женщин, из-за которых в моем патио могли объявиться вооруженные мужики… Кстати, как вы все сюда добрались? У вас спереди фургон?
– Лайбы, – коротко пояснил Джекс.
Карни чуть не расхохотался, представив, как эти пятеро головорезов наяривают на велосипедах по пустыне в окружении ящериц и пылевых смерчиков. А потом до него дошло, что парень имел в виду мотоциклы, и веселье как рукой сняло. Неужто он проспал рев пяти приближающихся двигателей? Тревожная мысль. Если бы они хотели причинить ему вред, он действительно был бы уже на том свете.
Опустив дробовик, Карни прислонил его к рабочему столу.
«Ты сумасшедший. Вот так взять да и впустить этого субъекта в собственный дом…»
