Вскоре генерал Рузский был назначен начальником штаба Виленского военного округа. Относительная близость этого военного округа к столичному приводила к тому, что на его базе Генеральный штаб нередко проводил крупные войсковые учения. Поэтому штабу Виленского военного округа приходилось практически постоянно участвовать в разработке замыслов учений, а затем реализовывать их на практике.
Неудачное для российских войск начало войны с Японией потребовало переброски на Дальний Восток из Европейской части страны войск и лучших командных кадров. В числе командированных в Маньчжурию был и начальник штаба Виленского военного округа генерал-лейтенант Н. В. Рузский. Там он возглавил штаб 2-й Маньчжурской армии, которой командовали вначале генерал О. К. Гриппенберг, а затем – генерал А. В. Кульбарс. Война стала серьезной проверкой не только штабных, но и командных навыков Рузского. При его непосредственном участии были разработаны и проведены операции под Сандепу, Матуране, Шуанго, Сатхозе. Он руководил арьергардом, прикрывавшим отход армии от Мукдена. В одном из боев под Николаем Владимировичем была ранена лошадь. Падая, он получил тяжелую травму, но не оставил строй. В память об этой войне у генерала остались украшенные мечами кресты и звезды орденов Св. Анны 1-й степени и Св. Владимира 2-й степени, а также горечь обиды за ошибки высшего стратегического командования, ставшие главной причиной поражения. Не исключено, что именно она сделала Рузского тем осторожным и недоверчивым, каким он стал известен позже.
В начале Первой мировой войны войска 3-й армии Юго-Западного фронта, которой командовал Н. В. Рузский, наступали с района Дубно на Львов. Успешно проведя ряд сражений на реках Золотая Липа и Гнилая Липа, 21 августа соединения этой армии беспрепятственно вошли в оставленный австрийцами Львов. Известие об этом с восторгом было встречено российским правительством. За операции на подступах к Львову Н. В. Рузский получил орден Св. Георгия 4-й степени, а за сам город – 3-ю степень этого же ордена. Его имя сразу же стало широко известным всей Российской империи.
Правда, история с взятием Львова в 1914 году поссорила генералов Н. В. Рузского с командующим соседней 8-й армией генералом А. А. Брусиловым. Последний утверждал, что именно его кавалерия первой вошла во Львов, вследствие чего высокая награда досталась Николаю Владимировичу незаслуженно. Вопрос очень не простой, так как четкой разграничительной черты между армиями в то время не проводили, и отдельные отряды кавалеристов свободно рыскали перед фронтом наступающих войск, особенно если противник не оказывал упорного сопротивления. К тому же сам Львов был достаточно крупным городом, и вполне возможно, что военачальник, находившийся в одной его части, мог не знать того, что происходило в другой. И наконец, третий аргумент – по традиции в Российской армии давали ордена за взятие городов, и поэтому каждый военачальник был заинтересован в том, чтобы первым «положить к ногам Его Величества ключи от очередного города», а тот, кому не удалось это сделать, всячески стремился опорочить удачливого соперника.
Трудно сказать с полной уверенностью, кто из командующих армиями был прав при овладении Львовом. Брусилов выражал свои протесты, но сам Рузский не стал дискутировать на эту тему.
Между тем, боевые действия на соседнем Северо-Западном фронте складывались не в пользу российского оружия. Разгром 2-й армии генерала А. В. Самсонова и частичное поражение 1-й армии генерала П. К. Ренненкампфа потребовали смены командующего фронтом. 3 сентября на место генерала Я. Г. Жилинского был назначен Рузский. Через 12 дней его армии перешли в наступление и овладели городом Сувалки.
Именно к этому периоду относится запись в дневнике великого князя Андрея Владимировича, который императором для прохождения службы был направлен в 3-ю армию. Великий князь приехал в штаб Северо-Западного фронта 1 октября 1914 года и, как того требовал этикет, сразу же направился к его командующему. «Он жил в маленьком деревянном домике, охраняемом кубанскими казаками. Вся комната была уставлена столами, покрытыми картами», – пишет Андрей Владимирович в своем военном дневнике.
Также он дает и портрет самого генерала. На страницах своего дневника в разные дни он пишет:
«Генерал Рузский – человек, явно лишенный всякой внешней красоты. Фигура сутуловатая. Среднего роста. Волосы редкие и седые. Лицо худое, даже аскетическое, и только бойкие живые глаза блещут энергией из-под довольно крупных очков…
… Генерал Рузский очень верующий. Его всегда сопровождает образ, завернутый в простыню, и его ординарец граф Д. А. Шереметев (прозванный «рыжим») носит его с собой, несмотря на солидный размер образа. За это Шереметев и был прозван «мальчик с образом». Даже при выездах на моторах Шереметев везет этот образ с собой…
Командующий Северо-Западным фронтом генерал Н. В. Рузский у своего поезда.
… Рузский – кабинетный человек. Он уже по возрастному цензу должен был уходить и остался исключительно по случаю мобилизации. Последние годы, и довольно много таких, просидел в штабах и военных советах. Строя давно не видал, да и вряд ли когда-либо хорошо и видел. Внешность вовсе не военная. С солдатами говорить не умеет. Здоровьем всегда был слаб, да и мнительность много способствует ослаблению здоровья и энергии. Ему и на улицу нос высунуть трудно. Все боится простуды, да и простужается от всяких пустяков, и всякий насморк считает чуть ли не смертельною болезнью. При этом какая может быть энергия. Конечно, энергии никакой. Это и отзывается на всем. Он и настоять не может на своем решении. В результате он попал совершенно под влияние генерал-квартирмейстера Бонч-Бруевича, который и держит его в руках».
В октябре 1914 года войска Северо-Западного фронта успешно провели оборонительно-наступательную операцию на подступах к Варшаве. По ее итогам именным указом императора Рузский был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени. За всю войну только четыре российских военачальника стали кавалерами 2-й степени этого высшего полководческого ордена Российской империи. Имя Рузского стало широко известно не только в стране, но и за ее пределами.
Но это вовсе не означало, что Рузский уже состоялся как выдающийся военачальник. Это в определенной степени показала следующая, Лодзинская операция, которая была первой крупной самостоятельной операцией генерала Н. В. Рузского в качестве командующего Северо-Западным фронтом.
Лодзинская операция сложилась потому, что после успешного окончания Варшавско-Ивангородской операции русская Ставка начала готовить общее наступление в пределы Германии, а германское командование, зная из перехваченных радиограмм о готовящемся наступлении русских войск, решило упредить их в действиях.
В отношении автора разработки плана этой операции со стороны противника существует две версии. Так, бывший начальник штаба австро-венгерской армии генерал Конрад в своем труде «Из моей служебной деятельности 1906–1918 гг.» пишет, что идея Лодзинской операции принадлежит именно ему и мыслилась им как решительное поражение русских, с возможным даже выводом России из войны. Немецкая официальная история мировой войны (Рейхсархив, т. VI) считает, что план Лодзинской операции был задуман и выполнен самостоятельно Гинденбургом и Людендорфом.
