Таким образом, идея развертывания боевых действий в Чечне с привлечением Вооруженных сил Российской Федерации, скорее всего, начала прорабатываться только в конце ноября 1994 года. К тому времени в распоряжении российского командования на Северном Кавказе не было не только необходимой группировки сил и средств, но даже плана конкретных действий. Зато в избытке были личные амбиции некоторых высокопоставленных чиновников и страстные желания других тайных сил втянуть Россию в войну, чтобы отвлечь ее народ от других происходивших в стране событий.
Чеченцы же вели себя откровенно вызывающе. В конце 1993 года Чечня отказалась принимать участие в выборах парламента России. Чеченский парламент выступил против включения в новую российскую Конституцию положения о Чеченской Республике как о субъекте Российской Федерации. На основании этого у Москвы появилась возможность говорить о намерении Дудаева и его окружения вбить клин в целостность Российской Федерации и подать пример другим национальным образованиям в составе суверенного государства.
В начале 1994 года оппозиционные Д. Дудаеву силы предприняли очередную попытку атаковать позиции Национальной гвардии вблизи Грозного, но и она закончилась неудачно. Руководитель группировки И. Сулейманов 9 февраля был захвачен сотрудниками Департамента безопасности Чечни, после чего мятежная группировка быстро распалась.
В конце мая 1994 года была предпринята попытка покушения на Д. Дудаева, также неудачная. На пути следования кортежа чеченского президента была подорвана автомашина, стоявшая на обочине дороги. Погибли министр МВД Чечни, его заместитель и шофер, но Дудаев остался невредимым.
Тем не менее факт, что к концу 1994 года Дудаеву удалось создать и вооружить весьма многочисленные формирования. По различным данным, они насчитывали около 40 тысяч человек. Часть командных кадров дудаевцев имела опыт боевых действий в Абхазии, остальные приобрели определенные навыки на различных учебных сборах и в многочисленных вооруженных акциях на территории самой Чечни. Кроме того, на службе у чеченского президента состояло от 5 до 8 тысяч наемников из стран ближнего и дальнего зарубежья. Их «боевая работа» щедро оплачивалась свободно конвертируемой валютой.
В сложившейся обстановке 29 ноября 1994 года Совет безопасности Российской Федерации рассмотрел вопрос «О восстановлении конституционной законности, правопорядка и мира в Чеченской Республике». В этот же день было опубликовано обращение Президента Российской Федерации в связи с событиями в Чечне. 30 ноября 1994 года в связи с продлением вооруженного конфликта в Чеченской Республике, неподчинением требованиям о прекращении огня, сдаче оружия, роспуске вооруженных формирований, освобождении всех захваченных и насильственно удерживаемых граждан, гибелью гражданского населения и в соответствии со статьей 88 Конституции Российской Федерации был издан Указ Президента РФ «О мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики». Этим указом создавалась группа руководства действиями по разоружению и ликвидации вооруженных формирований, введению и поддержанию режима чрезвычайного положения на территории Чеченской Республики в составе: П. С. Грачева (руководитель), Н. Д. Егорова, В. Ф. Ерина, А. С. Круглова, А. С. Куликова, А. И. Николаева, В. Н. Паничева, Б. И. Пастухова, А. В. Старовойтова, С. В. Степашина, П. П. Ширшова, С Н. Юшенкова. В соответствии с указом министру обороны как руководителю группы были предоставлены соответствующие права и полномочия, о которых знал очень ограниченный круг лиц.
Имеются сведения, что мнения членов Совета безопасности в отношении действий России в Чечне радикально отличались. Министр обороны П. Грачев якобы предупреждал о трудностях, с какими непременно встретятся российские войска в Чечне. Его не поддержали Виктор Черномырдин и Иван Рыбкин, которые в немедленном вторжении видели простейший выход из создавшейся ситуации. Президент Б. Н. Ельцин поддержал последних.
Куликов Анатолий Сергеевич, командующий Внутренними войсками МВД (1992–1995), министр внутренних дел Российской Федерации (1995–1997), генерал армии
Вскоре был разработан план предстоящей операции. Планом мероприятий определялись задачи министерств и ведомств, сроки их исполнения. В частности, учитывая сложившуюся обстановку и сделав ставку на невозможность разрешения конфликта политическими средствами, Президент Российской Федерации возложил на Объединенную группировку войск следующие задачи:
1. Стабилизировать обстановку в Чечне.
2. Разоружить незаконные военные формирования.
3. Восстановить законность и правопорядок в соответствии с законодательными актами Российской Федерации.
Для руководства действиями по разоружению и ликвидации вооруженных формирований, введению и поддержанию режима чрезвычайного положения на территории Чеченской Республики создавалась группа руководства во главе с министром обороны П. С. Грачевым. В ее состав вошли также министр внутренних дел В. Ф. Ерин, заместитель министра внутренних дел А. С. Куликов, главнокомандующий пограничных войск А. И. Николаев, директор Федеральной службы контрразведки С. В. Степашин, заместитель генерального прокурора – главный военный прокурор В. И. Паничев и другие.
Для выполнения поставленных задач было решено провести специальную операцию силами Министерства обороны во взаимодействии с внутренними войсками МВД и ФСК (Федеральной службы контрразведки) России. По всей видимости, четкого плана этой операции не было, по крайней мере не согласовывалось взаимодействие разнородных сил и средств, что само по себе является преступлением в отношении элементарных законов военного искусства.
Леонид Шевцов, начальник штаба объединенного командования российских войск на Кавказе
Сошлемся на свидетельства генерала армии А. С. Куликова, в то время заместителя министра внутренних дел России. Он пишет, что в начале ноября 1994 года на совещании, проходившем в кабинете С. Степашина на Лубянке, услышал поверхностное мнение начальника Генерального штаба М. Колесникова в отношении войсковой операции федеральных сил, которую планировали провести в Чечне. Он пишет, что «еще в конце лета было принято решение, обязывающее Генеральный штаб спланировать варианты военно-технического решения восстановления конституционного порядка в Чечне. Я знал об этом и сразу же направил отвечающим за эту проблему генералам план, который некогда был разработан в Главном управлении командующего внутренними войсками и отвечал всем требованиям сложившейся обстановки… План этот, конечно, взяли, но наших специалистов отправили восвояси: был он мало кому нужен, как и наше сотрудничество в этом деле. Иной вариант плана, созданный Генштабом и принятый к исполнению, я увидел только в декабре, когда мы входили в Чечню вместе, и армия, и внутренние войска…»
