29 июня части дивизии были атакованы танковым полком и батальоном мотопехоты противника. Удар врага с тыла был остановлен, а на исходе дня советские части сами перешли в контратаку, вынудив вражеских танкистов отступать.
В это время на подступах к Верба противник неожиданно был атакован стрелковым полком 140-й стрелковой дивизии 36-го стрелкового корпуса. Ночная атака полка вызвала у врага панику и заставила его в беспорядке откатываться в район юго-западнее Верба. К сожалению, это была единственная атака одного из полков 36-го стрелкового корпуса, развернувшегося на восточном берегу реки Иква. Дивизии этого корпуса не имели связи с окруженной группировкой и ничего не знали о ее действиях.
В ночь на 29 июня главные силы 6-го механизированного корпуса, потеряв большое количество танков, артиллерии и автотранспорта, вышли из окружения и сосредоточились за боевыми порядками 37-го стрелкового корпуса. 34-я танковая дивизия с частями других дивизий вела бои в окружении до 2 июля 1921 года.
В ночь на 2 июля окруженные части во главе с бригадным комиссаром Н.К. Попелем прорвали вражеское кольцо и сосредоточились в лесу юго-западнее Млинов. В группе оставалось 395 человек, 17 танков и 12 машин. Выведя из строя технику, группа в ночь на 4 июля начала движение на северо-восток. 24 июля вместе с остатками 124-й стрелковой дивизии она вышла в полосу 5-й армии в районе Белокоровичи (западнее Киева).
Итак, контрудар механизированных корпусов Юго-Западного фронта, и, в частности 8-го механизированного корпуса, был организован при ряде просчетов, каждый из которых мог привести к его провалу. Не учет этих моментов – грубейшая оплошность командира, но сам Д.И. Рябышев стремится представить их, как неожиданные случайности. Нужно заметить, что избегать таких «случайностей» учат в военной академии и тренируют всю последующую жизнь в процессе учений. Но, как видно, генерал-лейтенант Д.И. Рябышев на академических занятиях ничему не учился, а на учениях не занимался повышением своих знаний и навыков. В вопросах организации и проведения контрудара было выявлено множество вопросов, которые так и остались без ответа.
Проведение контрудара частью сил при незнании общей обстановки – равносильно самоубийству. Но член Военного совета Юго-Западного фронта потребовал пойти на этот шаг, и командир корпуса выполнил эту крайне безграмотную команду, ослабив свое соединение и обрекая на гибель тысячи людей.
Оперативные результаты контрудара были более, чем скромными. Часть его сил оказалась в окружении, другие не выполнили поставленные перед ними задачи. Правда, корпусу удалось нанести некоторые потери противнику и придержать наступление его соединений. Оценки результатов боевых действий 8-го механизированного корпуса в период с 26 июня по 1 июня 1941 года в разных отечественных источниках весьма противоречивы.
Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер 27 июня 1941 года в своем дневнике в отношении действий 8-го механизированного корпуса записал: «Русские соединения, атаковавшие южный фланг группы армий «Юг», видимо, были собраны наскоро». И несколько ниже: «В полосе группы армий «Юг» 8-й русский танковый корпус наступает от Броды на Дубно в тыл нашим 11-й и 16-й танковым дивизиям. Надо надеяться, что тем самым он идет навстречу своей гибели».
В подтверждение героических действий соединений 8-го механизированного корпуса Д.И. Рябышев приводит выписки из Военного дневника Ф. Гальдера за 28 июня – 1 июля 1941 года. В частности, в конце 29 июня начальник генерального штаба сухопутных войск Германии писал: «На фронте группы армий «Юг» все еще продолжаются сильные бои. На правом фланге 1-й танковой группы 6-й русский танковый корпус глубоко вклинился в наше расположение и зашел в тыл 11-йтанковой дивизии. Это вклинение противника, очевидно, вызвало большой беспорядок в нашем тылу в районе между Бродами и Дубно. Противник угрожает Дубно с юго-запада, что при учете больших запасов вооружения и имущества в Дубно крайне нежелательно.
Линия Мажино
Запись утра 30 июня. «Напряженная обстановка в районе Дубно разрядилась. Вклинение противника довольно серьезно помешало продвижению 16-танковой и 16-й моторизованной дивизий, а также на несколько дней задержало 44, 111 и 229 пехотные дивизии, следовавшие во втором эшелоне за 3-м танковым корпусом. Стремление ликвидировать возникшие трудности любыми средствами наблюдается повсюду. Нового притока сил противника из глубины не обнаружено».
Запись утра 1 июля. «На фронте группы армий «Юг»… инцидент в районе Дубно, видимо, исчерпан. 8-й русский танковый корпус окружен. По-видимому, у него не хватает горючего. Противник врывает танки в землю и таким образом ведет оборону.
Во Львове захвачено большое количество трофеев, в том числе надземные и подземные склады горючего… Около одной трети расхода горючего покрыты трофейными запасами».
Таким образом, все получилось не так, как планировалось и хотелось командованию до начала войны. Кто виноват и что делать, не знал никто.
Падение «китайской стены» – «линии Мажино»
Франция и ее союзники также извлекли уроки из опыта захвата фашистской Германией Польши, Советско-финляндской войны 1939–1940 гг. и стали усиленно готовить «линию Мажино», уделяя серьезное внимание на подземную составляющую этого комплексного сооружения. Повышению устойчивости и активности обороны способствовал пересеченный рельеф местности.
Форт Лёближуа
Это учло германское командование, готовя очередную агрессию. План «Гельб» или «Срез серпом» предусматривал на первом этапе захват фортов, прикрывающих важнейшие направления, выводящие в глубь Франции, Бельгии и Голландии. Для решения этой задачи привлекались различные силы, в том числе 7-я и 22-я воздушно-десантные дивизии. Несколько воздушно-десантных отрядов высаживалось для захвата важнейшего форта крепости Льеж – Эбен-Эмаэль
[1]
. Десантники на планерах, буксируемых самолетами Ю-52, должны были внезапно захватить Эбен-Эмаэль.
10 мая 1940 года эти отряды бесшумно приземлились рядом с фортом, и подготовленные саперы-десантники начали штурм укреплений. В короткий срок часть форта была захвачена
[2]
.
Промежуточное укрепление (на плане – половина симметричного сооружения)
Способы борьбы с гарнизоном, укрывшимся в подземных бетонных казематах, были простыми. Германские солдаты забрасывали в артиллерийские амбразуры гранаты. Одновременно с этим десантники подрывали стволы бельгийских артиллерийских орудий, а в броневых колпаках кумулятивными зарядами пробивали отверстия, через которые затем огнеметами прожигали помещения и капониры форта. В течение считаных минут семь казематов и 13 орудий были уничтожены. Когда все выходы на поверхность были блокированы, германские десантники стали гранатами и огнеметами методично истреблять попавших в ловушку бельгийцев.
