Дару протолкалась через толпу жильцов к двери Ребекки и вошла в комнату.
— О Боже мой!
Квартира выглядела, как после битвы. Повсюду валялись обломки комнатных цветов, осколки горшков, и все было покрыто тонким слоем грязи. Диван отодвинули почти к противоположной стене, а рядом с ним лежало огромное пухлое тело в пурпурном платье, в позе, слишком спокойной для живого. Ребекка съежилась в углу у батареи, прижав к подбородку колени и крепко зажмурив глаза, и качалась взад-вперед.
Дару перешагнула через тостер и наклонилась к телу. Погрузив пальцы глубоко в складки жира, она поискала на шее пульс. Бесполезно.
Это ее не удивило. За годы работы она видела много трупов, но ни один из них не выглядел настолько мертвым, как этот. Обтерев руку о бедро, потому что кожа трупа была одновременно и холодной, и липкой, Дару наклонилась и одернула пурпурную ткань на изрытых ямками коленях.
«И без того мало достоинства в смерти», — подумала она, отлично зная, как расценит ее действия полиция. Вмешательства в картину происшествия полиция не поощряет.
Потом Дару подошла к Ребекке.
— А-ах! А-ах! А-ах!
На каждом вдохе Ребекка издавала короткий плачущий звук, как раненый зверек.
— Ребекка! Ребекка, это я, Дару. Открой глаза, детонька. Все в порядке, я здесь.
Если Ребекка и услышала ее, это не было заметно. Плач становился громче, качания — неистовее. Вдруг она бросилась в сторону, и Дару еле успела ее подхватить, чтобы она не ударилась головой о батарею.
— Детка, все хорошо, все кончилось. Все кончилось. — Роланд присоединился к Дару. Они вдвоем держали Ребекку.
Она стала вырываться, и крики перешли в сплошной визг:
— Нет! Нет! Нет!
— Пошлепать ее по щекам? — предложил Роланд. Ему пришлось кричать, чтобы Дару услышала.
— Рискованно. Можно еще сильнее напугать. Надо ее успокоить. Как-то до нее докричаться.
Роланд нахмурился и постарался понять, почему ему все это так знакомо. Когда-то, давным-давно — «Нет, — поправился он, — меньше недели назад. А кажется, что прошла вечность».
Ребекка была в истерике. Он встал, потянув за собой Ребекку и Дару.
— Надо вывести ее наружу.
— Куда?
— Наружу. Послушай, не спорь, поверь мне. Это не первый раз.
Дару в ужасе взглянула на труп.
— Не это! — рявкнул Роланд. — Вот это! — Он чуть встряхнул Ребекку.
Не имея собственных идей, Дару согласилась и помогла Роланду почти пронести бесчувственное тело Ребекки из квартиры, сквозь толпу зевак, вниз по лестнице. Дойдя до первого этажа, они услышали рев приближающихся сирен.
— Хоть один из этих идиотов догадался вызвать полицию, — проворчала Дару, когда они волокли Ребекку мимо осколков стекла. — Что дальше?
— Вот сюда. — Роланд сошел с бетонной дорожки на траву. Он повернул Ребекку и прислонил к стволу дерева.
Вой оборвался на середине. Ребекка прерывисто вздохнула, прислонилась всем телом к грубой коре и стала всхлипывать, медленно оседая на землю.
Роланд встал возле нее на колени и обнял, бормоча нелепые слова, утешения.
Подъехал первый полицейский автомобиль. За ним второй.
Дару пошла им навстречу. С этим она умела обращаться.
— Састри? Дару Састри? Из Социальной Службы? — Констебль Паттон не верила своему счастью. Это ж надо, чтобы из всех присутствующих…
— Я бы хотела, задать вам несколько вопросов об одном вашем друге. Некто мистер Эван Тарин.
— Прямо сейчас?
В Департаменте ходили легенды, что брови Дару умеют повергать врага наземь одним движением. И это движение было сделано.
Констебль Паттон почувствовала, что краснеет. Джек рядом с ней поежился.
— Нет, не сейчас, — буркнула она.
К тому времени, когда Дару разрешила им побеспокоить Ребекку, тело уже унесли, показания свидетелей записали, а граверный нож забрали как вещественное доказательство.
— Ребекка, — констебль Паттон заговорила голосом, которым обращалась к маленьким детям, — Ребекка, я должна задать тебе несколько вопросов.
Састри ей рассказала кое-что о Ребекке, и она обещала действовать осторожно. «Я не людоед!» — отрезала констебль Паттон. Састри извинилась.
Ребекка подняла голову с груди Роланда и потерла лицо ладонью.
— Вы — полиция, — сказала она, хлюпая носом. — Полиция — наши друзья.
— Это правда. Полиция — твои друзья. «Если бы и с так называемыми нормальными было столь просто!» Нам надо тебя спросить, что сегодня случилось у тебя дома?
У Ребекки задергались губы, а глаза снова наполнились слезами, но она ответила относительно разумно, хотя и на одном дыхании:
— Она постучала в дверь и я открыла и она сказала что меня надо запереть и у нее был нож и я бросила в нее сок и теперь у меня больше нет сока и она уронила нож но пыталась до меня добраться пока ее не съела Тьма.
— Ее съела тьма?
— Ага. — Ребекка снова спрятала лицо на груди Роланда.
Паттон встала.
— Ты слышал? — спросила она у напарника.
Констебль Брукс кивнул.
— Полностью совпадает со свидетельскими показаниями. Кроме последней детали. Ее съела тьма. Хотел бы я знать, что это значит.
— Понятия не имею. — Паттон обернулась к Дару: — А вы знаете?
— Ни малейшего представления, — честно ответила Дару. Но не стала добавлять, что собирается это выяснить.
— Ребята из отдела убийств говорят, что это обширный инфаркт. — Констебль Паттон мотнула головой в сторону стоявших на тротуаре мужчин в безрукавках. Убийства не было, и они несколько расслабились. — В общем, я думаю, вам не стоит беспокоиться. Вы с ней останетесь на ночь?
— Если она не сможет, останусь я, — сказал Роланд.
Паттон ему кивнула.
«Человеку с такими глазами можно верить, — подумала она по дороге к патрульной машине. — У него такой вид, будто он прошел сквозь ад и выжил. Только одет странно».
— Она меня не узнала, — удивился Роланд.
— Ты изменился, — хмыкнула Дару. Роланд пожал плечами и помог Ребекке встать.
— Пошли, детка. Давай зайдем в дом.
Ребекка икнула.
— Роланд, ее съела Тьма.
— Интересно, что бы это значило, — пробормотала Дару.
— А мне интересно, — Роланд посмотрел ей в глаза поверх головы Ребекки, — где сейчас Эван.
— А мы с ней так и не поговорили.
Паттон переложила руль, и патрульная машина с визгом вылетела на Дандес-стрит.
