34
Машина, увозившая архиепископа на север, по шоссе, ведущему на Флоренцию, быстро приближалась к гряде высоких, поросших виноградниками холмов. Ориньяк осматривал их умиленным взглядом крестьянина, вернувшегося в родные края после многих лет скитаний.
Личный шофер папы, которому поручено было доставить Ориньяка домой, встревоженно оглядывался назад. Опытный сотрудник итальянской тайной полиции, он сразу же определил, что у них на хвосте висит какая-то машина. И хотя он пока ничего не говорил архиепископу, однако дилетантская беспечность пассажира уже начинала раздражать его.
— Почему вы так часто оглядываетесь? Что-то случилось? — поинтересовался наконец архиепископ, когда, в очередной раз оглянувшись, водитель чуть не прозевал крутой, уводящий на серпантин небольшого перевала, поворот.
— Это должно беспокоить прежде всего вас, — как можно любезнее ответил водитель. И никакая интонация не могла снять заложенной в смысл его слов раздражительности.
— Все мои тревоги остались в Риме.
— Это вам так кажется, ваше преосвященство. Я же вижу, что нам основательно сели на хвост.
— На хвост? — машинально переспросил архиепископ. — Ну и что?
— А то, что нас «пасут» от самого Рима И дай Бог, чтобы в машине оказались люди из итальянской службы безопасности. Или ангелы-хранители из личной гвардии папы.
— Есть еще и третий вариант, — все с той же безопасностью продолжил его размышления архиепископ, — в машине люди монаха Тото.
— Это еще кто такой?
— Не важно. Главное, что его имя хорошо известно папе. Это люди Тото сопровождают меня. Если только машина действительно «пасет» нас, как вы изволили выразиться.
— Дай-то Бог, — задумчиво усомнился шофер. — Будь они людьми, отвечающими за безопасность папы, я бы об этом знал.
В двух метрах перед ними возник задок медленно идущего «хорьха». Водитель попытался обойти его, но «хорьх» ловко упредил маневр и вновь оказался впереди, явно намереваясь погасить скорость архиепископского «мерседеса».
Тем временем пикап, следовавший до этого за «мерседесом», оказался рядом с ним и до предела прижал его к бровке шоссе, за которой виднелся обрыв с каменистой осыпью. Водитель мстительно взглянул на Шардена.
— Это и есть люди вашего монаха?
— Они погубят нас, — едва слышно пробормотал архиепископ. — Кто их послал?
Еще через несколько мгновений, заставив «мерседес» остановиться, трое парней спортивного вида выскочили из пикапа и рванули дверцы папской машины.
— Архиепископ Ориньяк? — поинтересовался один из них, буквально выволакивая при этом священника из машины.
— Я, я архиепископ! Это машина самого папы римского! Она неприкосновенна.
— Ты слышал? Его волнует судьба машины, — ухмыльнулся парень, обращаясь к своему напарнику. Вели они себя спокойно и нагло.
— О машине мы позаботимся так же, как и о нем.
— Пока мы доберемся до предназначенной ему виллы, он успеет отслужить две-три мессы.
— Что делать с водителем, оберштурмфюрер? — поинтересовался третий, доселе молчавший верзила, но уже по-немецки.
— Нас он больше не интересует, — небрежно бросил тот, что мертвой хваткой держал за предплечье Ориньяка.
— Он никого больше не интересует.
Выждав, пока мимо пронесется несколько машин и этот дикий уголок шоссе снова опустеет, двое эсэсовцев оглушили шофера, усадили его за руль и столкнули машину с утеса.
35
Обратив внимание на то, что его завозят на виллу и вводят в здание, не завязывая глаз, Ориньяк понял: живым ему отсюда не выбраться. Он пришел к такому выводу, вспомнив все, что знал о повадках мафии и спецслужб.
— Архиепископ Шарден? — прогромыхал над священником человек с багровыми шрамами на лице, уже заметивший, что у архиепископа от страха подгибаются нош. — Он же Ориньяк?
— С вашего позволения, — пробормотал священник. — А вы тоже из монашеского ордена христианских братьев?
— Из монашеского ордена «Черный легион», — громыхал, словно камни дробил, Скорцени под ржание стоявших за спиной у пленника эсэсовцев. — Слышали о таком?
— Извините, не приходилось.
— Представился случай познакомиться. Перед вами штурмбаннфюрер СС Скорцени. Только попробуйте заявить, что никогда не встречали этого имени!
— Боже, — опустился на колени не в меру располневший архиепископ. — Как же, слышал.
«Знал бы он, что каких-нибудь три часа назад я пугал его именем самого папу римского! — в страхе подумалось архиепископу. — Видел бы я этого человека до посещения папы, слова мои были бы куда убедительнее».
— Вы — тот самый Скорцени, что освободил из-под ареста Муссолини. Которому лично я верен и поныне.
— Верноподданнические чувства, преподобный, вас не спасут. Избавить вас от ада может лишь правдивый, как исповедь на Страшном суде, пересказ вашей беседы с папой. Неспешный, со всеми подробностями, намеками и недомолвками.
— Но зачем вам это? Обычный разговор о делах церкви.
— Как раз это меня и интересует. Для начала несколько уточнений. Люди, которые послали вас к папе, назвали себя монахами ордена христианских братьев? Не так ли?
— Один из них. Собственно…
— Отвечайте односложно: «да» или «нет»?
— Да, господин… господин Скорцени.
— Но вы-то сразу поняли, что они такие же монахи, как парни, которые доставили вас сюда — магистры богословских наук?
— Тут, видите ли…
— Поняли или нет?
— Все намного сложнее. Видите ли, у меня случились некоторые неприятности…
— Мне плевать на ваши неприятности! — свирепым голосом оборвал его Скорцени. — Настоящие неприятности ожидают вас здесь. Отвечать на мои вопросы! Кто эти люди на самом деле? Я понимаю, что они не вручали вам своих визиток. Но предположения, ваши предположения?
— Англичане. Очевидно, англичане. Тот, что приходил ко мне, монах Тото, из разведки. Я это понял.
— Монах Тото? Уже кое-что. Поподробнее опишите его.
— Как?
— Словно смотрите на икону. Представьте, что он уже висит перед вами.
Архиепископ, как мог, описал внешность монаха. Скорцени скрепя сердце, внимательно выслушал его.
— Вы давали обязательство сотрудничать с монахом Тото?
— Нет.
— Так «да» или «нет»?!
— Я же сказал «нет».
— Слишком невнятно, архиепископ. Сли-шком невнятно! Достаточно того, что я простил вам совершенно бездарно описанный портрет монаха Тото. Вы точно помните, что не подписывали обязательств сотрудничать с английской или любой другой разведкой? — один из стоявших рядом эсэсовцев схватил архиепископа за клок седеющих волос на затылке и запрокинул его голову, чтобы Скорцени удобнее было беседовать с ним.
