Завещание это было составлено в Версале 15 ноября 1757 года, то есть за шесть с лишним лет до смерти маркизы.
По собственным оценкам маркизы де Помпадур, сделанным совместно с Колленом, ее имущество и кое-какие расходы состояли на тот момент из следующих пунктов:
Серебряная посуда 37 600 ливров
Золотая посуда и безделушки 150 000 ливров
Потратила на всевозможные удовольствия 1 338 867 ливров
Потратила на питание за девятнадцать лет 3 504 800 ливров
Потратила на путешествия, спектакли и праздники 4 005 900 ливров
Жалованье слугам за девятнадцать лет 1 168 886 ливров
Получено в виде пенсий 229 236 ливров
Шкатулка из золотых коробочек, вставленных друг в друга 294 000 ливров
Шкатулка с бриллиантами 1 783 000 ливров
Коллекция гравированных драгоценных камней 400 000 ливров
ИТОГО 13 512 289 ливров
В марте 1761 года к завещанию были добавлены фарфоровые изделия, драгоценные камни, платья, книги, мебель, конные упряжки и дома на сумму еще в почти 9 000 000 ливров, и общая сумма составила 22 433 918 ливров. Потом к этой сумме были добавлены еще кое-какие расходы и имущество и получилось 23 213 918 ливров.
Одних только книг в библиотеке маркизы де Помпадур насчитывалось более 3500 томов, в том числе более 800 томов французской поэзии, 700 романов, 215 книг по философии, 52 сказки и т. д. Все книги были переплетены в телячью кожу или сафьян красного цвета с позолотой.
Вообще складывается впечатление, что маркиза своих вещей никогда не продавала. Книги, картины, мебель, драгоценности, белье и тому подобное тоннами заполняли принадлежавшие ей замки и дворцы. Ее сундуки ломились от великолепных нарядов, а подвалы — от дорогих вин. Полная опись ее личного имущества в конечном итоге составила порядка 30 000 пунктов, и двум чиновникам на ее составление потребовалось более года.
В своих «Исторических достопримечательностях» Жозеф Ле Руа, бывший служащий версальской библиотеки, произвел скрупулезнейшие подсчеты и сделал заключение, что всего «царствование» маркизы де Помпадур стоило Франции почти 37 000 000 ливров. Точнее — 36 924 140 ливров. Если исходить из того, что один луидор (монета, содержавшая 7,65 г золота) равнялся двадцати четырем ливрам, то эта сумма эквивалентна примерно одиннадцати с половиной тоннам золота.
Тридцать семь миллионов ливров… Чтобы понять, насколько это много, достаточно сказать, что в те времена в крупных городах Франции ремесленник, получавший один ливр в день, считался вполне обеспеченным человеком. На крупной мануфактуре в Сен-Гобене оплата квалифицированного рабочего колебалась от 310 до 620 ливров в год, а жалованье генерального директора доходило до 2400 ливров. Твердая цена фунта хлеба (примерно 450 г) составляла 3 су (0,15 ливра), примерно столько же стоила пинта вина (0,93 л), цена цыпленка не превышала 15 су (0,75 ливра), дюжины деревянных башмаков сабо — 25 су (1,25 ливра). При снабжении армии ружье стоило 18 ливров, пистолет — 10 ливров, сабля с рукоятью — 8 ливров, кожаное седло с поводьями — 33 ливра, а хороший нормандский конь — 250 ливров.
Вопреки свидетельствам иных историков — ведь они мало заботятся о достоверном описании событий — смерть мадам де Помпадур глубоко потрясла Людовика XV. Перед тем как уединиться у себя в апартаментах, он поведал своему доктору:
— Лишь я один могу понять, что только что потерял…
Маркиза де Помпадур была погребена 17 апреля 1764 года в часовне монастыря Капуцинок рядом с могилой матери и дочери. Место это находится в самом центре Парижа, там, где сегодняшняя Авеню де ля Пэ выходит на Вандомскую площадь.
Ни от часовни, ни от могил нынче не осталось и следа.
Несмотря на то что маркиза де Помпадур вошла в историю как некоронованная королева, игравшая видную роль не только во Франции, но и во всей Европе, направляя внешнюю и внутреннюю политику, вникая во все мелочи государственной жизни, покровительствуя наукам и искусству, вся ее жизнь уместилась в короткой эпитафии:
«Здесь покоится та, которая двадцать лет была девственницей, десять лет — шлюхой, а тринадцать лет — сводницей».
Глава шестая
Мадам дю Барри
Если просто посмотреть на перечень невиданных богатств, собранных фавориткой за пять лет, можно заключить, что Жанна меньше думала об управлении страной, чем о своих собственных интересах.
ПОЛЬ ЛЕЖЁН, современная французская писательница, историк
Любовница от графа дю Барри
Когда маркизу де Помпадур похоронили, король снова отдался мимолетным связям и никогда больше не произносил ее имени. Это никого не шокировало, кроме доброй Марии Лещинской, написавшей президенту Парижского парламента Шарлю Эно:
«О ней здесь больше не вспоминают, как будто бы она и вовсе не существовала. Таков наш мир — тяжело любить его».
За одной дамой приходила другая, но все они, несмотря на их богатый опыт и красоту, не могли «удержать пыл короля». Пресытившись, Людовик XV перестал смотреть на придворных дам. Очаровать его можно было лишь чем-то необычным. Недели напролет гонцы рыскали по всем провинциям в поисках юной особы, еще не повзрослевшей и в то же время уже достаточно испорченной, чтобы разбудить чувства заскучавшего короля.
Заканчивался 1764 год, а место фаворитки так и оставалось свободным. И вот именно в это время графу Жану дю Барри пришла в голову мысль подарить королю свою любовницу. Ее звали мадемуазель Ланж: двадцать пять лет, очаровательное личико, великолепное тело, удивительное знание жизни — и весьма легкий нрав. Взять хотя бы то, что граф дю Барри часто уступал ее своим друзьям, когда оказывался несостоятельным должником, и никто из них пока не выражал по этому поводу ни малейшего недовольства.
Жанна Бекю, она же Манон Лансон
Ее настоящее имя было Жанна Бекю. Она родилась 19 августа 1743 года в Вокулёре, практически на родине знаменитой Жанны д’Арк.
Мать ее, Анна Бекю, была дочерью простого торговца мясом, стала портнихой и буквально коллекционировала любовников. Поэтому точно ответить на вопрос, кто был отцом Жанны, невозможно. Говорят, что это был некий Жан-Жак или Жан-Батист Гомар де Вобернье, королевский сборщик податей. А может быть, это был и кто-то другой. Во всяком случае, в наследство Жанне он не оставил ничего, кроме удивительной красоты, которая стала проявляться, едва девочка появилась на свет.
В 1747 году мать Жанны покинула Лотарингию и отправилась на поиски лучшей жизни в Париж. Там она вышла замуж, а свою дочь пристроила в монастырь Святой Анны, что на улице Сент-Женевьев, заплатив за годовой пансион. В монастыре, где Жанна провела несколько лет, ее обучили молитвам, чтению, письму, рисованию, игре на клавесине, а также основам астрономии и географии.
