Эмир пообещал прислать человека сразу с деньгами.
– Если сам эмир не пойдет, можем ли мы отследить его человека? – поинтересовался старший лейтенант.
– Вопрос не в моей компетенции. Я сейчас адресую его подполковнику Веселюку, может быть, он ответит. Ждите. Он позвонит.
Пришлось подождать около восьми минут. Подполковник Веселюк позвонил.
– Старлей, здравствуй!
– Здравия желаю, товарищ подполковник. Купили себе смартфон?
– Еще не успел командировку оформить.
– Не торопитесь, каждый месяц выходят все более совершенные модели.
– Я понимаю, что за прогрессом мне бежать бесполезно. Но давай о делах. Мы взяли под контроль того типа, что движется из Азербайджана к нашей границе. Я хорошо понимаю, что такая винтовка не должна попасть в руки бандитов. Сам будешь контролировать передвижение этого парня или передать данные в ФСБ?
– Сам. Я выделю группу, которая этим займется. У меня есть подходящие люди.
– Хорошо. Как только носильщик перейдет границу, я с тобой свяжусь. По нашим прикидкам, примерно через час он будет на нашей территории. Над границей ясная погода. Мы сможем рассмотреть его и даже сфотографировать. Ты далеко от компьютера Полковникова?
– В двух метрах. Но могу отбыть в любую минуту.
– Тогда я попрошу сейчас сфотографировать парня еще там, в Азербайджане. Фотографию сразу пришлю на компьютер подполковника. Сможешь получить?
– Постараюсь. Если у него не заблокирован пароль почты.
– На своих компьютерах обычно все ставят «флажок» в окошке «Запомнить пароль».
– Я на это и надеюсь. Присылайте. В случае чего я свяжусь с товарищем подполковником, он мне сообщит, что нужно…
* * *
Дверь в грот эмира была распахнута. Стучать в открытую дверь – как-то странно. Пришлось просто слегка потопать ногами, предупреждая о своем визите, перед тем как вступить в грот. Снайпер вошел как раз тогда, когда эмир Абдулмалик убирал в карман телефон. Еще из коридора были слышны отдельные слова. Эмир опять разговаривал по-арабски. Говорил он негромко, и разобрать получалось только отдельные слова, по которым нельзя было понять смысл разговора. Да Снайпер и не старался вслушаться и уловить смысл. Это было как-то не корректно по отношению к эмиру и смахивало на предательство. А Заур сам предателей не любил и знал, как щепетильно относится к этому понятию Бахтияров.
– Извините, эмир, у меня есть вопрос. Я вам не помешаю?
– Спрашивай, Заур. У меня тоже есть к тебе вопрос, и вообще следует решить одно дело, которое лучше всего решать вместе с тобой. Спрашивай…
– Мы выступаем в день или в ночь?
– Я еще не решил, когда мы выступаем. Люди понемногу собираются. Все зависит от того, когда гость приедет в райцентр и куда он оттуда двинется. А чем твой интерес вызван?
– Я готовлюсь к выходу и думаю, брать ли с собой аккумуляторы для ночного прицела.
– Вообще-то, по большому счету, никогда не знаешь, где упадешь… И потому все свое лучше брать с собой, если не известно, в какое место мы будем возвращаться. Но тебе, возможно, ничего брать не придется. Подожди… Не могу сообразить… Давай-ка вместе подумаем…
– Я не понимаю. Говорите, эмир.
– Может кто-то в джамаате обладать твоими снайперскими качествами хотя бы наполовину?
Прежде чем сказать, Заур тщательно обдумал ответ. Он вообще не любил пустых слов.
– Мне кажется, вряд ли… У нас есть парни, которые хорошо стреляют из автомата, есть приличные стрелки из гранатомета, но никто из них не умеет обращаться с оптическим прицелом для винтовки. Это не так просто, как кажется на первый взгляд. Оптический прицел – не бинокль, который просто приближает. Это прибор, с которым нужно уметь работать. Не зря снайперов учат по полгода.
– Я понимаю. И не знаю, как мне быть. Дело в том, что скоро границу перейдет человек, который несет для тебя винтовку «Barrett М82A1». Так, кажется, называется… Калибр «двенадцать и семь». Ты давно, помню я, такую просил. «Дальнобойку»… Знаешь эту модель?
У Снайпера вспыхнули глаза.
– Не только знаю, я даже стрелял из нее, когда учился. И конспект у меня цел. Это на случай, если что-то забыл. «Barrett» – это не просто винтовка. Это целый боевой комплекс. Такая винтовка сделает наш джамаат в десять раз сильнее.
– За счет чего?
– Хотя бы за счет бронебойности. И дальности. Кажется, прицельная дистанция тысяча восемьсот метров. Я смогу с такой дистанции остановить любой БТР, БМП, не говоря уже о грузовике. Если идет толпа солдат или ментов, одна пуля может уничтожить сразу пятерых, даже в бронежилетах. Из-за расстояния они даже не поймут, откуда стреляли. И, что очень важно, федеральные снайперы будут уничтожены раньше, чем до меня доберутся. А они должны уже добираться. Должны стараться добраться. Так всегда бывает. Если где-то успешно работает снайпер, против него выставляют пару снайперов или даже две пары, и начинается охота. Я уже давно чувствую, что охота за мной вот-вот начнется, если уже не началась. Эмир…
Последнее обращение было настолько красноречивым, что слов для пояснения не требовалось. Заур просил эту винтовку. Не просто просил, он умолял.
– Винтовку уже несут. Это вопрос решенный. Конечно, лучшим вариантом было бы послать за винтовкой тебя. Но сложность заключена в том, что ты нужен мне здесь вместе со своим «винторезом». Как быть, Заур?
Снайпер проявил неуверенность.
– Я не знаю, эмир. Вам решать.
– Если я пошлю кого-то другого, посыльный может что-то напутать или что-то не взять? Возможен такой вариант?
– Едва ли. Обычно «Barrett» имеет упаковку в виде жесткого или мягкого кейса. Стоит открыть кейс, и сразу будут видны пустые гнезда. Я проинструктирую того, кто пойдет. С вашего, эмир, разрешения. А оставлять на операцию джамаат без снайпера не годится. Если только саму операцию перенести до возвращения посыльного.
– Это нереально. Не мы диктуем условия и время. Мы только подстраиваемся под них.
– Тогда пусть идет посыльный. Я останусь в джамаате.
– Хорошо. Готовь свой «винторез». Сегодня придется обойтись им одним. Все равно посыльный вернется не раньше завтрашнего вечера. А уж тогда, надеюсь, вся полиция района, да и не одного, не сможет спать спокойно.
Эмиру опять позвонили. Посмотрев на определитель номера, Абдулмалик торопливо и чуть суетливо поднес трубку к уху.
– Да-да, я слушаю вас, уважаемый…
Говорили недолго.
– А почему на автобусе? – не понял Бахтияров. – Так… Так… Ладно. Вы сами его видели? Генерал-полковник? Это очень серьезно. Чин большой. Федерального уровня. А кто он по должности? Понятно. А кто может сказать? Ладно. Это и не так важно. Что? А зачем? А… И куда двинулись? Ясно. Пусть осматривают, пусть вынюхивают. Очень благодарен вам, уважаемый. К вам этот генерал не зайдет? А зря. Хозяина района нужно уважать… Спасибо вам…
