Из-под ресниц кинула взор на магистра, тот смотрел на отца и загадочно улыбался, а вот лорду Тьеру-старшему весело не было, он гневно продолжил:
– Ты понимаешь, в чем суть, Дэя, вроде сидишь с этой белобрысой… с этим, в общем… он тебе кивает, вопросы умные задает… А потом узнаешь, что успел выдать все коды от охранных заклятий и родной сын уже вне пределов досягаемости. А этот – улыбается!
С тяжелым вздохом лорд-директор устало произнес:
– Даже не сомневался, что ты обязательно поведаешь именно эту историю моей… – взгляд на меня, – совсем не невесте.
Я вернулась к поеданию каррисы.
– Сын, она хуже твоей матери, – вдруг заявил лорд Тьер-старший. – Тангирра к моменту, как я взялся налаживать отношения, уже пресытилась личной свободой, а Дэя только-только вкус жизни ощущать начала. Как тебе карриса, деточка?
Карриса в горло больше не лезла. Хмуро взглянув на отца Риана, я все же рискнула высказаться:
– Не особо приятно, когда тебя в твоем же присутствии обсуждают.
– Ну, – лорд развел руками, – бывает, прости старика.
– Прощаю, – нехотя сказала я.
Рассмеявшись, лорд Тьер заметил:
– Это зря, Дэя, в наших кругах прощать кого бы то ни было не принято, наследие времен Хаоса, знаешь ли.
У меня вдруг сердце замерло… Остановилось, а после забилось втрое быстрее… Как нити, как звенья цепи, как осознание… Наследие Хаоса! И перед глазами словно вспыхивали картинки:
…Темная эльфийка – Связующее проклятие.
…Кронпринцесса – ненависть к магистру, и о проклятиях она знала, об обоих – Связующем и Страсти.
…Артефакты – пробудившиеся и цепью, казалось бы, случайных событий ворвавшиеся в мою жизнь.
Но кто-то же их все выкрал! Кто-то, кто знал, зачем они понадобятся! И пластину с описанием ритуала тоже выкрал! И вот…
– Лорд Тьер, у меня вопрос. – Он кивнул, я продолжила: – Что за история с похищением артефактов рода Тьер?
И тут я заметила разом скривившиеся у обоих магов лица. Причем явно оба не хотели об этом говорить. Ну и ладно, я ко второму вопросу перешла:
– Хорошо, допустим, мы не будем обсуждать, кто и зачем их выкрал из Лангреда, который вы считаете неприступным. – Две пары черных глаз очень недобро сверкнули, но я еще вопрос не задала, так что продолжила: – Мне непонятно, кто и зачем выкрал их из императорской сокровищницы?
Я очень-очень ждала ответа, и, кажется, даже Тьер-старший собирался ответить, но случилось нечто непредвиденное.
– Лорд Даррэн Эллохар, – произнес чей-то неживой голос.
Тьеры переглянулись, магистр мрачно произнес: «Впусти», его отец хмуро сказал:
– Твоя мать редко ошибается в лордах, Риан, и мне кажется, стоит прислушаться к ее мнению в данной ситуации.
Усмехнувшись, лорд-директор насмешливо произнес:
– Хорошо, выслушаю, какие результаты дал первичный допрос морской ведьмы, вне стен Лангреда.
– Мм-м, так давно не видел эту рожу белобрысую, – радушно протянул Тьер-старший и, повысив голос: – Допуск на нижний уровень.
Вспыхнуло синее пламя.
Магистр Эллохар появился на пороге лаборатории и несколько мгновений привыкал к царившему здесь полумраку, затем грациозно обернулся к нам и воскликнул:
– Лорд Тьер, как же я рад вас видеть! – Не знаю, чего в этом восклицании было больше – сарказма или ехидства. – Стареем, уважаемый? Вы меня на подходе к замку с минуту продержали.
– Лорд Эллохар, друг мой! – Вот в заявлении Тьера-старшего сразу все было ясно – просто издевается. – Да какие наши годы! Ты-то почему тормознул на подлете? Осторожничать начинаем, да, Эллохар? Стареешь, друг.
Магистр удержал улыбочку и тоже, явно издеваясь:
– Всегда любил умных, внимательных, а главное – достойных собеседников… Да что мы все обо мне?! Ты-то как, Тьер? Выглядишь уже не очень, но для старика пойдет. Как жизнь, как здоровьице?
– Здоровее некуда, – едва сдерживая смех, ответил отец Риана. – А вот ты, умный, внимательный и достойный мой собеседник, поговаривают, спиваться начал…
И я отчетливо увидела, как сужаются черные глаза Тьера-старшего, но мне и так было ясно, что определенный намек в высказывании присутствовал. И он развил тему:
– А пить, говорят, предпочитаешь в Мирах Хаоса… Жаль, компанию выбираешь… неподходящую.
Намек обрел полную ясность.
И не знаю, как магистр Эллохар, а я обсуждения этой темы совсем не хотела.
– Так огневодка только в Мирах Хаоса есть, лорд Тьер, – старательно улыбаюсь. – А, как известно, это любимый напиток лордов Темной империи.
– Да‑а‑а? – Тьер-старший направил взгляд чуть прищуренных глаз на меня. – А еще поговаривают, с недавних пор в Мирах Хаоса стали появляться… дроу, причем в сопровождении.
Я побледнела, но решила, что молчать в этой ситуации глупо.
– А также поговаривают, что вмешиваться в чужие дела не стоит, – намекнула я.
Но Тьер-старший отступать не собирался:
– Полагаешь, это не мое дело?
– Именно так, – подтвердила я.
И вот теперь мы сидели и смотрели друг на друга, и лорд Тьер явно не желал отступать, а я всеми силами не хотела конфликта, потому что буквально сегодня Эллохар рисковал, спасая лорда-директора, а это поступок друга. Настоящего. И становиться между их дружбой я не имею никакого права. Я себе просто этого не прощу.
В этот момент прозвучал заданный недобрым тоном вопрос Риана:
– Что происходит?
Этого я, к сожалению, ожидала, не ожидала слов Тьера-старшего:
– А происходит, сын, следующее – твой «лучший друг» прикладывает все усилия, чтобы отбить у тебя твою любимую «совсем не невесту». И сдается мне, что на усилиях твой «дружище» не остановится.
Тишина, установившаяся в лаборатории, вдруг стала угрожающей. А я, тихо простонав, не сдержавшись, спросила у Тьера-старшего:
– Зачем?
Удивленно вскинув бровь, тот переспросил:
– Что «зачем», Дэя?
– Зачем вы это делаете, лорд Тьер? – Я чувствовала, что начинаю просто злиться.
Но и отец Риана отреагировал весьма раздраженно:
– Потому что я могу допустить многое, но не обман моего сына за его спиной, и кем – теми двумя, что пользуются его безграничным доверием!
Я не знаю, как на это реагировал Риан, я продолжала смотреть на Тьера-старшего, ему и высказала:
– Обман?! О каком обмане идет речь? А вам не приходило в голову, что я просто не желала доводить ситуацию до конфликта? Да, мне не понравилось поведение магистра Эллохара, и он об этом знает, как и о том, что я никогда не отвечу взаимностью. На этом все. Ничего не было и не будет.
