Но в этот миг гигантский паук прыгнул вниз и очутился прямо у них на пути. Его огромные паутинные железы внезапно стрельнули в их сторону толстым липким канатом. Андрей едва успел рвануть девушек назад – паутина упала на то место, где они только что стояли. Это было безумно страшно! Обычные пауки не стреляют вот так паутиной! Но это не был обычный паук. Да и ничто вокруг не выглядело сейчас обычным. Витрины и стены прямо на глазах обрастали толстым слоем паутины.
– Где мой оператор?! – завизжала Лидия Белохвостикова.
И тут они его увидели.
Восьминогий монстр подскочил к замешкавшемуся оператору и с силой ударил его лапой. Оператор и еще двое мужчин, находившихся у него за спиной, пролетели несколько метров через зал и вылетели наружу, пробив стеклянную стену здания. Осколки так и брызнули во все стороны. Лидия испуганно вскрикнула.
Но Никита не мог оторвать глаз от человека в плаще, явно наслаждающегося всем этим кошмаром. Похоже, смятение и паника доставляли ему удовольствие.
Незнакомец извлек из-под плаща длинный трезубец, покрытый витиеватой резьбой, оперся на него и снял с головы капюшон.
Это была женщина.
Лоб и верхнюю часть ее лица скрывала замысловатая маска в форме паука, длинные темные волосы, заплетенные в множество косичек, свободно спускались по спине.
Грудь и плечи пришелицы плотно облегали доспехи, наскоро сшитые крупными стежками из лоскутов толстой кожи, на руках сидели кожаные перчатки с железными когтями. Тугой живот был обнажен, – отчетливо просматривался рельеф мышц; на бедрах сидели коричневые штаны с широким поясом, облегающие сверху и расклешенные внизу. На ногах незнакомки были грубые высокие ботинки на ребристой подошве.
Женщина подняла голову и увидела Клебина, Грекова и Мебиуса, которые, словно окаменев на своем балконе, с ужасом наблюдали за происходящим. Незнакомка тряхнула плащом, сбросив с себя оставшихся пауков, перехватила трезубец двумя руками и легко запрыгнула на балкон. Она совершила потрясающий прыжок, невозможный для обычного человека, но в суматохе, царящей в зале, мало кто обратил на него внимание.
Зато Никита видел. И был просто поражен.
Профессор Клебин и доктор Греков смотрели на женщину, помертвев от страха. Мебиус с кривой усмешкой медленно поднял воротник, скрывая лицо. Затем извлек из нагрудного кармана очки с темными стеклами и надел, вмиг превратившись в безликого незнакомца.
– Кто ты?! – нервно взвизгнул Греков.
– Можешь звать меня Арахной, – хрипло проговорила она.
– Что тебе нужно?!
– Немного справедливости.
– Справедливости?! О чем ты?! – не понял Греков.
– О нем. – Арахна указала на Клебина.
Профессор Клебин коротко всхлипнул от страха.
– Я тебя не знаю! – прохрипел он. – Я в первый раз тебя вижу!
– Око за око, зуб за зуб, профессор, – насмешливо произнесла Арахна. – Жизнь за жизнь. Это значит, что мне нужна твоя жизнь!
– Что?! – взвизгнул перепуганный Клебин. – Мебиус! Что вы стоите?! Сделайте что-нибудь!
Мебиус с готовностью стащил с руки перчатку. Яркие искры сверкнули на его хромированных пальцах.
Арахна резко крутанулась на месте и с силой ударила секретаря ногой в грудь. Не ожидавший такого Мебиус, коротко вскрикнув, вышиб балконные перила и рухнул вниз, на высокую витрину, мгновенно разнеся ее вдребезги и взметнув к потолку целый столб искр и осколков.
Доктор Греков метнул испуганный взгляд вниз. Мебиус был жив. Он яростно барахтался в огромном клубке паутины, пытаясь выбраться и от этого еще больше запутываясь.
Арахна громко расхохоталась и вдруг прыгнула на Клебина. Вцепившись в старика когтями, она свалила его с ног и впилась в его шею зубами. Профессор Клебин издал пронзительный вопль и задергался, пытаясь освободиться. Но Арахна держалась крепко.
Обезумевший от страха Греков сломя голову кинулся вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек.
Никита больше не мог оставаться безучастным.
Он прыгнул и приземлился на перила. Балкон дрогнул, Арахна оторвалась от Клебина и обернулась к Легостаеву. Увидев его, она расплылась в улыбке.
– О! – бодро произнесла Арахна. – Все больше и больше гостей на нашей вечеринке!
Никита покосился на Клебина. Старик лежал на спине с широко раскрытыми глазами. Без сознания или… Его горло распухало на глазах. Где-то Никита такое уже видел, но где?
Оборотень уставил свои кошачьи глаза на Арахну. Она удовлетворенно вытерла рукавом подбородок.
– Ты убила его?! – воскликнул Легостаев.
– Надеюсь!
– Но за что?
– Он сам напросился, ты уж мне поверь! – Она хрипло рассмеялась.
– Кто ты?
– Арахна! – с вызовом произнесла она.
Никита вздрогнул. Он вдруг вспомнил свое краткое общение на форуме.
– А ты кто? – спросила она.
– У меня нет имени.
– Я тебя знаю.
– Неужели? – невозмутимо поинтересовался Никита.
– Ты – тот самый оборотень, о котором пишут газеты. Признаюсь, я давно хотела познакомиться с тобой!
– Вот как? – удивился Никита. – Зачем?
– Мы с тобой очень похожи! – заявила она. – Ты и я, мы оба – не такие, как все. И потом, ты парень, а я девушка.
Она сделала шаг ему навстречу.
– Может, нам заключить союз? – игриво спросила Арахна. – Получится отличная пара. Мы перевернем этот город с ног на голову! Я столько лет сдерживала себя, но теперь это позади! Хочу развлечений и разрушений! Что скажешь, оборотень?
В это время снизу раздался чей-то истошный вопль.
– Сотворить такое могла только сумасшедшая, – угрюмо сказал Никита. – А я не заключаю союзов с психопатами.
Лицо Арахны исказилось от ярости.
– Тогда сдохни!
Она вскинула трезубец… Остро отточенные лезвия просвистели возле самого Никитиного горла. Парень резко кинулся на пол и перекатился через спину. Трезубец вновь метнулся к нему. Легостаев откатился в сторону – и острия вонзились в пол совсем рядом. Он откатился еще раз, и лезвия вновь ударили в то самое место, где он только что был.
Никита рывком вскочил на ноги. Арахна бросилась на него с яростным кличем.
Глава тридцать пятая
Догадка доктора Грекова
В «Куполе мира» царил настоящий хаос.
Охваченные паникой люди разбивали стеклянные стены здания, чтобы выбраться наружу. Гигантский паук, угрожающе щелкая жвалами, бесновался среди развороченной выставки, пытаясь кого-нибудь схватить. Несколько посетителей выставки уже корчились на полу, обмотанные паутиной, и вопили от ужаса.
