Книга Эльфиния. Зачарованный город, страница 20. Автор книги Дорофея Ларичева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эльфиния. Зачарованный город»

Cтраница 20

До дома мы домчались минут за семь против получасовой тряски в троллейбусе.

– Вау! – подражая героиням иностранных фильмов, восторженно выдохнула Анюта и, пошатываясь, ступила на асфальт. – Ты настоящий волшебник! Или маг?

– Предпочитаю именоваться чародеем, – холодно поправил её Валентин. Он помолчал пару мгновений и решил разъяснить нам разницу. – Маг – от слова «может», то есть знающий магию досконально и умеющий ею пользоваться в полном объёме. Чародей – «чары делает», тот, кто просто применяет магию, независимо от умения и величины собственного таланта. Волшебник… Хм, этим словом нельзя охарактеризовать степень умений, поэтому я его не люблю.

Он постучал тростью по доске, уменьшая её до прежних размеров, взял скейт под мышку и отошёл в сторону, давая понять – чудеса на сегодня закончились.

– До завтра, – неуверенно сказал я Эльке.

– Вряд ли. Три рулона обоев меня дожидаются. Родители специально в воспитательных целях оставят, – покачала она головой и зашагала к своему подъезду.

И нам домой пора.

Всю следующую неделю я с содроганием следил за развитием ситуации в школе. Поединок «Тихонова vs Кущина» набирал силу. Красавица Надечка преследовала Эльку, угрожала, обзывала, настраивала против неё класс. Класс пока с интересом предпочитал наблюдать со стороны, довольствуясь местами в первом ряду.

К ужасу Кущиной, у Тихоновой появились защитники – наши ролевики. Особенно Лёнька, по которому Надя вздыхала. Тайно, как ей тогда казалось. В их присутствии открыто нападать на Элю Кущина стеснялась. А Элька точно приклеенная крутилась возле парней, выспрашивала, вовсю интересовалась историей сообщества и его героями, советовалась – какой костюм лучше надевать на тренировки, приносила диски с музыкой. Короче, всячески Кущину доводила.

Над моими предупреждениями Эля посмеивалась, говоря:

– Ты видел, как я Вику наказала? Значит, должен понимать – я могу за себя постоять. И гораздо лучше, чем ты предполагаешь.

Я не был так уверен в этом. Пусть в классе никогда не дрались, всё когда-нибудь меняется. Даже в таком устоявшемся мирке, как наш.

В «А» по прихоти школьного руководства всегда попадали самые многообещающие дети – способные к учёбе или имеющие влиятельных родителей. Поэтому драться у нас было не принято. Мы не «Б» класс, где действительно учатся «дети с рабочих окраин», как снисходительно величала их Викина мать, наша классная руководительница. Мы всегда были самые-самые. Звёздный набор, обещающий стать звёздным выпуском.

Первые места на олимпиадах (даже чаще, чем у лицейских). Большая часть наших входила в школьную сборную самодеятельности. В нашем классе была лучшая юношеская команда «Что? Где? Когда?». Среди игроков терпели даже Язву – именно она давала наибольшее число правильных ответов. Гитарист Петька-двоечник и гот – Стёпка Кабанов, ой, простите, Стефан, по прозвищу Дохлый Фунтик – наш тенор с уже изменившимся повзрослевшим голосом, в столь юном возрасте имели грамоты общероссийских юношеских музыкальных фестивалей.

Мы действительно были лучшими и гордились этим. Даже личности вроде меня, кто почти нигде не участвовал. Ежегодное первое место по области на олимпиаде по биологии не в счёт. Им уже никого не удивишь.

К девятому классу обязанности были строго распределены, каждый знал, чего друг от друга ждать. И вдруг выстраиваемое годами равновесие оказалось нарушено приходом новенькой – не-пойми-кем из города Москвы. Со сплошными пятёрками в последних четвертях. К тому же красивой. По мне, так красивее Нади с Викой. Что ещё хуже – уверенной, не стремившейся прибиться к чьей-то компании после первого знакомства с «элитой». Кому это понравится?

Но чем дальше я следил за Элей, тем больше понимал – неспроста она это затеяла, неспроста не ищет путей к примирению. То ли дело было в самой Наде, то ли в её помощнике, Лёшке, как оказалось – эльфе. Я не понимал, а соседка молчала. Порой мне начинало казаться – Тихонова провоцирует их из спортивного интереса. Так маленькие дети могут дразнить посаженную на цепь собачонку, твёрдо зная – не сорвётся, не укусит.

В безобидности старосты я уверен не был. Чувствовала она себя в жизни надёжно защищённой. Родители – не из простых: отец – судья, мать – большая начальница в городской администрации, старший брат – успешный бизнесмен. Есть кому заступиться. С такой семьёй Надечке самое место в престижной школе где-нибудь в Лондоне. Но не в нашей глуши. А вот она захотела оставаться королевой деревни, не стесняясь хвасталась, мол, без её надзора класс рассорится, распадётся на враждующие группки, лишится звания лучшего в школе.

А ещё Кущина была готова очень на многое, лишь бы не уступить место дочке нашей классной руководительницы – извечной сопернице Вике Шелег.

Жизнь Вике испортила учительская солидарность. Ставя всем в пример дочку коллеги, они с первых классов вызвали к ней стойкую аллергию со стороны других отличников. Спасало Вику неумение долго злиться и полное отсутствие мстительности. Ко всем, за исключением старосты. Но после семи лет «недружбы» противоборствующие армии выбросили белые флаги и подписали акт о перемирии перед лицом новой, неведомой опасности.

В среду противостояние перешло в открытую форму. После уроков настала наша с Элькой очередь дежурить. Как ни в чём не бывало я отправился за водой, а когда возвращался с полным ведром, увидел Петьку, запирающего класс на ключ. Элькины вещи валялись в коридоре на полу.

У лестницы дежурила Кущина. Завидев меня, она не убежала, а лишь довольно выкрикнула:

– Слабо дверь выбить, Щука? Иди, освобождай свою Радиоактивную!

Поставив ведро, я бросился к Петьке, но тот швырнул ключ Наде за миг до того, как я его настиг. Бить Жукова смысла не имело. Догонять Кущину – тем более. Поэтому я возвратился к двери и постучал:

– Эля, ты здесь?

– Что, Эля? – зло фыркнули мне в ответ. – Из-за них мне теперь с родителями ссориться придётся.

– Эля, я схожу в учительскую. Оттуда позвоню Наталье Михайловне. У неё запасной ключ должен быть.

– Что, уже и дверь взломать нельзя? – разочаровалась Элька. Да, разозлили её как следует.

– Не стоит, поверь мне. Иначе мы виноваты окажемся.

– Звони, – обиженно согласилась Тихонова. – И вещи мои подбери. Вон валяются, отсюда вижу.

Как же, в скважину замочную подглядывает.

Я собрал рассыпавшиеся тетради в сумку и, закинув ту на плечо, потащился на второй этаж – жаловаться. Скажите, зачем держать в штате уборщиц, если кабинеты всё равно моют дети? Дежурство – это открытый способ поиздеваться над малышами, когда взрослых нет рядом. Меня пару раз так старшеклассники подлавливали, лупили просто так, деньги отбирали. Не сейчас, классе в пятом. И попадал не один я, многие из наших. Потом драчунов самих кто-то отлупил, и они присмирели.

До математички я дозвонился минут через пятнадцать. Странно, она уже успела доехать до дома и теперь мчалась обратно. Сказала: «Ждите!» – и бросила трубку. К сожалению, меня тогда это не насторожило. Не насторожили и злые восклицания Эльки из-за двери минут через десять. Ей-то в окно было видно школьное крыльцо…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация