– У нас снова цирк? – удивился он.
– Нет, гладиаторские бои, – съязвил я. – Что делать, подскажи? Может, припугнёшь их?
– Зачем? Им и так достанется, мама не горюй! – Флейтист из Гаммельна пристроился рядом со мной, оставаясь полностью невидимым, и приготовился наслаждаться зрелищем.
Минут через пять на дорожку вышла Эля. Комитет по торжественной встрече резко оживился:
– Радиоактивная, ты что тут забыла? В другую школу проваливай! Для таких, как ты, специальные – коррекционные существуют, – естественно, начала Надя.
– Смотри, Кущина, тряпкой побью и помоями оболью. Для установления справедливости, – копируя её интонации, не осталась в долгу Элька.
– Смотрела самое популярное видео недели? – встряла в их беседу Лиза.
– Ага, и ваши фото заодно с сайта скачала, чтобы проклинать было удобней. Знаете, что такое «ведьмин срок»? Представьте, идёт человек и вдруг понимает, что не помнит ни как он здесь очутился, ни что делал в последние пару часов. И так – по нескольку раз в день регулярно. А потерянные часы отходят к наславшей проклятие ведьме или к заказчику, жизнь их увеличивают. Будите меня или Щукина донимать – это станет первым, что с вами случится.
– Ой, не могу! – захохотал Лёшка. – Ой, напугала! Она точно дурочка!
– А для начала вы опоздаете на урок. На полчасика или больше с этого места вы не сойдёте! – И шепотом, но всё равно очень громко произнесла Тихонова. – И мобильники у вас на это время не работают. Полностью.
И она побежала по тропинке, так как в школе уже звенел звонок. Пока только с урока, но эта перемена всего пять минут. А урок – на третьем этаже.
– А я-то думал! – разочаровался защитник.
– Ребята, она нас приклеила! – первым взвизгнул Ярик. Ему никак не удавалось оторваться от трубы.
– А! Юбку мне испортила! – заголосила Надя.
– Погоди только, Радиоактивная! – неслось Тихоновой вслед.
Понаблюдав, как Элькины обидчики ёрзают на трубе, не в силах встать с неё, ругаются, кричат, я помчался следом за соседкой. Думать, что она сделала, было некогда.
– Они вообще ходить смогут? – нагнал я Тихонову у самого класса.
– А что им сделается? Через полчаса, а то и раньше, забегают, – она потёрла пальцами виски и обернулась ко мне. – Я ещё ни разу не заколдовывала такую уйму народа, – тут же пожаловалась она. – Голова болит.
– А ты вправду их проклянёшь, как и обещала? – продолжал выпытывать я, пока задерживалась историчка.
– Если бы, – покачала головой девочка. – В газете какой-то бульварной историю вычитала в разделе невероятных историй. Припугнуть их решила. Вдруг поумнеют.
– Вряд ли, – добавил из пустоты Валентин. Хитрец, ходит за нами.
– Кстати, Интернет дождь обещал. Вот бы ливануло, этих промочило, – продолжала злорадствовать моя соседка. С ней лучше не ссориться. – Кстати, про вечер помнишь?
– С тобой забудешь! – ответил я.
«Приклеенные» появились только на втором уроке – помятые и злые. И мокрые, ибо дождь действительно начался. Не отвечая на вопросы товарищей, демонстративно не глядя на Эльку, они расселись за парты, точно воробьи на провода, до конца дня полностью игнорируя нас. Тем лучше. Элька вела себя как ни в чём не бывало: болтала с ролевиками, рвалась к доске на географии.
А я переживал. Сегодня для бывших товарищей я стал невидимым, будто Валентин для моих родителей. Я ведь с этими ребятами с первого класса проучился, с третью из них – вообще в один детский сад ходил. Обидно. Очень. Это Элька – кочевница. Она уже похвасталась, сколько школ сменила. Ей не привыкать. И всё равно я её не брошу. Сам навязался. Куда же теперь прятаться?
* * *
После неожиданно быстро закончившихся уроков Эля повела меня к ближайшей троллейбусной остановке, где нас уже дожидались защитник (со скейтом под мышкой) и Анюта. Одеты по погоде: она в курточке и сапожках, он – в длинном плаще, чёрном, как обманутые ожидания. Ветер растрепал чёрные волосы, торчащие из-под высокой чёрной шляпы. Трость обернулась чёрным зонтом, сейчас сложенным. Прямо оживший кошмар. Даже наш гот – Дохлый Фунтик – так взвоет от зависти – голос свой певческий надорвёт.
– Мы поедем? – нетерпеливо спросила Элька, оглядываясь – не идут ли за нами школьные. Значит, мести ожидает.
– Скорее поплывем, – защитник кивнул на разлившуюся от края до края проезжей части глубокую лужу.
Валентин спустил на воду скейт, принявший форму небольшой лодочки на колёсах. Как и в прошлый раз, мы встали на доску. Защитник, используя зонт вместо паруса, направил нас к старой поликлинике. И, соответственно, к фотоателье.
В половине шестого мы были на месте. Наскоро перекусив купленными в магазине пирожками и йогуртом, отыскали ателье. В торце дома блестела подсвеченная неоном аккуратная вывеска:
Фототовары
Срочное и художественное фото
Что-то не то было с дверью. У высокого крыльца с крутыми ступеньками и неудобным узким пандусом вновь зарядивший дождь затухал, истаивал за завесой повисших в воздухе капель – переливчатых и удивительно крупных. Стоило их коснуться – капли взрывались мириадами брызг и серебристыми звёздочками оседали на одежде.
Дверь оказалась не пластиковой, а обычной, деревянной, выкрашенной светло-коричневой краской, с ярким шариком металлической ручки. Элька, как самая главная, первой взялась за неё и толкнула, нарушая полумрак скрывающегося за ней помещения.
Я ожидал чего угодно: чертей, демонов, вампиров, эльфов – всех тех удивительных и пугающих созданий, которыми населены книжные миры. А встретил лишь морщинистую старуху в невзрачном сером платье с распущенными по плечам длинными волосами цвета «соль с перцем». Замершая возле кассы, она вполне вписывалась в окружающую обстановку. В тесном помещении по стенам тянулись ряды полочек с фотоальбомами, рамками, старинной фотоплёнкой (как будто сейчас кто-то снимает дедовскими способами!). Подсвеченная витрина с дешёвыми цифровыми «мыльницами» внушала ещё меньше доверия.
Зато за ней, незаметные с первого взгляда, одна над другой в металлических блестящих рамках висели три фотографии. Я сразу понял – тот, кто обрабатывал изображение, мастерски владел программой Photoshop. Позабыв, зачем мы здесь, я приблизился вплотную к невероятным фото и словно растворился в них.
На самом верхнем я разглядел невозможное в природе белое животное – нечто среднее между барсом и антилопой. Мне казалось, я даже слышу стук его копыт по лестнице ничем не примечательного жилого дома. Длинный пушистый хвост едва не касается грязных бетонных ступеней. В кошачьих глазах отражается свет неяркой лампочки и силуэт девочки в голубом летнем платьице. Девочка сидела на корточках на верхней ступеньке и протягивала существу половину белого батона.
Другой снимок сохранил память об озарённой полной луной лесной реке, сияющей, словно расплавленное железо. Над ней висел деревянный мост с верёвочными перилами. А между перил, точно в аквариуме, плескалась вода и плавали рыбы и русалки.
