– Флейтист, скажи, я такой же шальной был?
– Хуже, – признался защитник. – Пойдёмте к троллейбусной остановке. И не смотрите на меня так. Я сам не знаю, что творится вокруг.
Эля приотстала от них и снова осторожно посмотрела вверх.
Вам попадалась когда-нибудь ёлочная гирлянда в виде светящихся трубочек? Теперь представьте себе миллионы таких сияющих гирлянд, словно полноводная река текущих по небу, переплетающихся, закручивающихся в жгуты и спирали. Прямо над Элькиным двором обнаружилась подобная река. Она разделялась на два рукава. Один тугой пружиной тянулся вверх, истаивая за полупрозрачным облачком. Другой круто поворачивал в районе школы, то есть через три квартала, и утекал вдоль проспекта Пролетариев к хлебозаводу.
– Валь, может, пройдёмся? – Женька удивлённо оглядывался по сторонам, как и остальные подмечая перемены в привычном облике города.
С фасадов типовых домов смотрели каменные горгульи и химеры. На ранее обшарпанных балконах под сохнущим бельём проявились живописные мозаики, сверкающие на солнышке точно ёлочные игрушки.
Мимо проехал переполненный молодыми эльфами автобус. Пассажиры умудрялись танцевать, петь и корчить рожи ничего не подозревающим прохожим.
На перекрёстке друзьям повстречалась дама в широкополой шляпе, утыканной пышными синими перьями. На коротком поводке дама вела рыжую рогатую собаку. Вдоль собачьего позвоночника вздымался шипастый костяной гребень, какой любят изображать в фильмах про динозавров. Заметив, что их разглядывают, и собака, и её дама вежливо кивнули.
По спирали небесной реки спускалась скорлупка парусного корабля, умудрявшегося при этом дымить похлеще труб машиностроительного завода.
Днями просиживающий у торгового дома лысый гармонист, больше клянчивший у прохожих монеты, чем игравший, оказался двухголов и хвостат. Пушистый хвост покачивался из стороны в сторону в такт знакомой до последней нотки мелодии – одной из пяти, составлявших небогатый репертуар.
Город эльфов кардинально отличался от города людей.
– Валь, ты это сразу видел? – вцепилась в рукав защитника Элька.
– Взрослые эльфы могут принимать любые обличья. Их я разглядел. Реку в небе и изменившиеся фасады домов заметил вчера вечером, когда из школы возвращались.
Эля замолчала. Спросить было больше не о чем не от того, что вопросы закончились, а потому, что все они были не к месту.
Новый облик города пугал её и завораживал одновременно. И его предстояло защищать от лесных ценой собственной жизни. Эля снова отстала, озарённая пониманием – она ведь чувствовала своё предназначение, едва приехала сюда. Просто не могла облечь в слова смутные предчувствия. Словно некто невидимый взял её крепко за руку и вёл, вёл… До сих пор ведёт.
Эх, она, Эля, думала – это бабушкино испытание. А теперь уверена – Тара Владленовна вряд ли ожидала подобной подлости от маленького провинциального городка.
Девочка теперь – часть магии города. И поступки окружающих её людей подчинены силе древнего заклинания. Потому мать не так сильно ругается, что дочь днями пропадает невесть где. Даже обычно строгий отец успокаивает: «Марина, девочке нужно личное время и пространство. Пусть общается со сверстниками». Потому и Женькины родители не лютуют. Даже звонить меньше стали, проверять, где он. Заклинание связало их неразрывной цепью.
Улицы распахнулись китайским веером, расширились. Дома казались выше и стройнее, краски – ярче, тени – глубже. Возле магазина бытовой химии на месте закрытого уже полгода продуктового блестела металлическая лесенка с ажурными перилами. Над железной дверью серебрилась вывеска: «Центр сетевого контроля». Вместо заклеенных газетой окон от земли поднимались тонированные витрины.
– Интересно, что тут? – вырвалось у идущей впереди их небольшого отряда Ани. Она каждый день ходила по этой улице в университет и отлично помнила затянутый ограждающей лентой кусок тротуара и изувеченный затянувшимся ремонтом фасад.
– Точка управления прогрессом, – ответил обогнавший их незнакомец, в один прыжок преодолевший все пять ступеней лестницы.
Элька едва не ахнула. Эрик?! Нет, обозналась. Незнакомый блондин ростом был ниже её учителя, болезненно худ и остроух. Короче, настоящий эльф.
– Арбитры, так? – замер он, положив узкую ладонь на дверь.
– Так получилось, – осторожно ответил Валентин, поигрывая тростью. Элька на всякий случай отступила от перил. – Нам нужны разъяснения. Где их получить?
– У главного, – теряя интерес, пожал плечами эльф и потянул за ручку дверь. – Август Иванов назначает арбитров и отвечает за их развитие. Остальные не имеют права вмешиваться.
Тощая фигура исчезла в тёмном проёме.
– Балдею я от их прямоты, – тряхнул чёрной шевелюрой защитник. – Поехали.
Дощечка скейта сорвалась с ремня, громко плюхнулась на асфальт и помчалась по тротуару до проезжей части, подчиняясь манипуляциям трости защитника.
– Залезайте. Держитесь, – командовал Валентин, цепляясь универсальной тростью за провода.
Прохладный сентябрьский ветер обжёг лицо. Висящая в воздухе пыль сияла и искрилась, точно кристаллики льда в морозный солнечный день. Даже не так, точно сахар, которым бросались на днях в столовой первачки. Хватали горсть из сахарницы и бросались. Не друг в друга, в раскрытое окно. Понять отчего – не стоит пытаться. Игрались во что-то.
У Эли захватывало дух от скорости. Если бы ещё им не грозило чёрт-те что, девочка непременно бы согласилась – здесь круче, чем в бабушкином офисе!
Они почти доехали до фотоателье. Перед внезапно замершим между остановками троллейбусом скейт затормозил. Валентин, отпустив провода, вырулил на тротуар и первым соскочил с уменьшающейся доски. Точно ждавший этого троллейбус медленно отчалил, гордо неся на боках яркую рекламу пельменей. А защитник держал трость наперевес, загораживая собой ещё ничего не понявших друзей.
Их встречали четверо – по одному на каждого арбитра. Впереди всех настоящей борец сумо – необхватный, в махровом, туго сидящим на внушительной фигуре свитере, с металлическим кольцом в нижней губе. Трое других – тощие, в костюмах молочно-белого цвета. Один держал в руках пистолет, двое других – мечи. Остановились шагах в семи, не приближаясь, выжидая.
– Ясно всё с вами. Не просто «доброго дня» пожелать решили, – пробормотал защитник, вставая на подкатившуюся под ноги доску.
В лицо Эльке дохнуло озёрной прохладой. Ветер пробежал по сухим стеблям камыша, заставляя их тихо и глухо перестукиваться друг с другом. Далеко-далеко заквакали лягушки, пророча затяжные дожди. Лесные! Бить будут – сто процентов гарантии.
– Вам лучше пойти с нами по-хорошему, – пробасил сумоист.
– С какого перепуга? – изо всех сил храбрился Женька, ещё не решив – загородить собой сестру или лучше самому спрятаться за неё. Элька улыбнулась. Не ей одной страшно, это обнадёживает.
