Как и во время всех тренировок, во рту было чуть солоновато, щёки горели, ладони – сухие и горячие – сжимали штурвал. Казалось, отпусти я его, и на поверхности отполированного, покрытого причудливой резьбой дерева останутся чёрные ожоги – следы моих пальцев.
Струны Пути натянулись и ухнули вниз к объятому вечернему огнями городу – аж дух захватило. Я по-рыбьи распахнул рот и не получил свою порцию кислорода. Я задыхался весь спуск, пока под нами не раскрылись белые паруса многоэтажек новостройки. Вот корытце качнулось, выровнялось, и только тогда мои горящие лёгкие получили спасительный глоток воздуха.
– Неплохо для первого раза, – снисходительно согласился Август Денисович, некстати напомнив о себе. – Развернёшься во-он на том завихрении. И рули на крышу торгового центра, на стоянку.
Я послушно крутанул руль и выполнил все его указания. Рыжая ведьма проводила нас безразличным взглядом, с неохотой отложила книгу и встала у штурвала, уводя «ванну» в новое странствие.
– На козырьке над входом наш очередной быстрый проход, – продолжал наставлять пожилой эльф.
Он первым ступил на шаткий металл, взглянул вниз, прицеливаясь, и прыгнул. Пролетел три этажа, коснулся ногами пластикового козырька и исчез. Я поморгал, не веря своим глазам, которые, к тому же, оказывается, заросли неведомой плёночкой. И с опаской обернулся к Валентину. Защитник ободряюще кивнул. Эх, тяжела участь арбитра даже до подписания.
Следует присмотреться, различить чуть заметное мерцание темноты на козырьке. Плохо, что буквы вывески «Торговый центр Меридиан» (в мой рост величиной) и подсвеченные рекламные щиты на фасаде сбивают прицел.
Я мысленно пожелал себе удачи и шагнул с крыши. В глазах потемнело, уши заложило, как после ныряния или долгого простудного чихания. И вот уже я стою за киосками у старой зубной поликлиники. Август Денисович дожидался нас поближе к своему ателье.
– Молодой человек, я поседею, пока вы сподобитесь меня догнать, – посетовал эльф. – А я старше вас страшно сказать на сколько лет.
Я не ответил на его насмешку, тем более из-за киосков появились остальные арбитры.
– На сегодня всё. Завтра в то же время. – Август Денисович помахал рукой и пружинящей походкой, непривычной для его округлой фигуры и преклонного на вид возраста, направился к лесенке ателье.
– Лицемер! – сказал, как выплюнул, вслед ему Валентин. – И всюду они такие же, во все времена.
– У тебя много поводов их не любить? – заинтересовалась Анютка.
– Накопилось, – защитник отстегнул скейт и бережно понёс его в руках к троллейбусной линии.
– Расскажи, – настаивала сестра. – Что плохого они сделали? Ведь в легендах…
– Всё красиво и благородно, знаю, – закончил за неё Флейтист. – В моей – тоже здо́рово. Пришёл мужик с дудочкой, увёл детей из города строить замок лесному королю. А сам тут же распрощался с собственной жизнью во благо малахольному королевичу, скудному в чародейских талантах. Голову мне отрубили и пир по этому поводу устроили. Нравится сказочка?
– Хм, – не нашлась что сказать Анюта.
– Или вот ещё история, – прорвало защитника. – В далёкой-далёкой стране служила людским королям ведьма-эльф. По-вашему, эльфийка. И была она жестока, как сотня палачей. Коварна и хитра, как миллион купцов. Прекрасна, как ни одна женщина на свете. Повелевала она духами Запредельного, демонами по-вашему, – снова пояснил Флейтист. – И по воле её строили демоны дворцы и мосты, разбивали сады, отражали натиски вражеских армий. Уважали, боялись и любили её тысячу лет, ибо была она не лишена справедливости. И я трудился под её началом, ведь ни один из демонов не смел ослушаться её приказа. Даже из Великой Семёрки, не то что простой воин. Вот такая сказочка.
Он вдруг обернулся к Эльке.
– Слабо тебе такое, маленькая экстрасенс?
– Это же сказочка, ты сам сказал, – фыркнула Элька. – Ты меня чему-нибудь дельному научи, демон.
– Научу, – легко согласился Валентин.
Мы подошли к проезжей части и дисциплинированно дождались зелёного света на светофоре, чтобы никто не помешал нам взобраться на скейт и прицепиться к проводам.
* * *
Уже дома, когда мама накормила нас троих (а мы поделились с Валентином) щами, варениками с засахаренной грушей и привезёнными от бабушки хрустящими кисло-сладкими яблоками, я изложил предложение Славика. Аня фыркнула и надулась. Ей идея с враньём родителям и укрывательством невесть где не понравилась сразу. Зато защитник задумчиво погонял последний вареник по тарелке и всё решил за нас:
– Лучше один раз соврать, чем потом родители будут звать сыном и дочкой оборотней. Я – за. Поэтому «поедете к родственникам» вы с Аней, как самые необученные. Не обижайся, Женя. Эля ещё себя покажет, она способная.
Услышав похвалу, Тихонова довольно задрала кверху веснушчатый нос.
– Я чародей, – продолжал защитник. – Женя, Аня, не бойтесь, – успокоил он. – Я прослежу за Славой. Он – туман лесной. Но я гораздо невесомей, легче и незаметнее его. Я родом оттуда, откуда приходят сны. Стоит мне пожелать – и он меня не почувствует. Женя, звони Славе сейчас, но не говори ничего напрямую. Намекни.
– Понял, не маленький, – всё-таки обиделся я. Но полез в карман за мобильником. – Алло, Вячеслав Игоревич, это Женя Щукин. Вы сегодня предлагали мне апгрейд компьютера сделать, звуковуху новую и прочее – почти даром, чтобы по сетке резаться и просто в игры играть прикольней было. Мы с Анютой посоветовались и решили – потянем по средствам.
Я отложил мобильник и сообщил замершим друзьям – он выехал, собирайте вещи.
Через десять минут мама открыла дверь Славику и ввергла меня в ступор, заявив ему:
– Где вы копаетесь? Дети уже заждались. Только не поздно ехать? – голос прозвучал неуверенно и жалобно.
– Глупости, Катя, какое поздно, – поддержал гостя отец. – Одиннадцати ещё нет. На вокзал задолго до полуночи приедут, билеты купят, а утром заселятся в гостиницу и вперёд – на осмотр достопримечательностей. Пусть покатаются, город посмотрят, себя покажут.
– Женя, Аня, вы сумки собрали или нет, копуши ленивые? – постучала в дверь мама.
Уже ничего не понимая, мы прошли мимо поблескивающих остекленевшими глазами родителей вслед за Славой, выбрались на лестничную площадку и затопотали вниз.
Славка не воспользовался быстрым проходом, не пожелал беспокоить магию города, делая след беглецов ещё ярче и понятней. В холодном сумраке ночи нас ждала легковая машина. «Рено» последней модели – понял я, приглядевшись.
Мать с отцом как ни в чём не бывало помогли погрузить вещи в багажник и помахали на прощание. Мне было очень неуютно под их взглядами. Анютка то ли вздохнула, то ли всхлипнула, и я взял сестру за руку.
Элька замерла рядом с долговязой фигурой Валентина и что-то быстро говорила, не глядя на нас. Защитник улыбался и кивал, постукивая кончиком трости по багажнику машины.
