Дора не стала дослушивать его бахвальство. Жаль, тело ее несовершенно, но основные навыки она почерпнула из макросети, знает, куда метить.
Только перехватив доску получше, она поняла, насколько сильно вспотели ее руки. Не промахнуться бы, тогда Ланс останется жив.
Она прицелилась, размахнулась, ударила… И отлетела к коробкам, на минуту теряя невидимость. Промахнулась! Гвозди на доске не пробили шею, лишь оцарапали щеку врага. Алые струйки крови стекали по физиономии. А Гамма улыбался, разглядывая новую игрушку.
– Дорофея, так? Тебя я заберу с собой, как только закончу с этим…
Девушка дернулась и поняла – скована. Ни пальцем шевельнуть, ни тем более не позвать на помощь. Вот дуреха, нужно было вначале с Никой связаться!
Ее атака дала Лансу шанс. Тот, пошатываясь, поднялся, выпустил из багетки бледный желто-коричневый луч, метя в противника. На что Гамма лишь усмехнулся и швырнул сенса о стену.
– Тебя в гимназии не пороли? Не пороли, вижу. Иначе не лез бы туда, куда не положено. Теперь я в роли наставника выступлю.
К ужасу Доры и Ланса (девушка ощутила, насколько он внутренне сжался), Гамма вернулся к столу, подобрал свою багетку превратившуюся в огненный кнут, и взмахнул плетью. Он хлестнул через всю спину раз, другой, третий. Пламя перекинулось на одежду, волосы парня, теряющего сознание от невыносимой боли. Дора хотела закричать вместе с беспомощно распластавшимся на полу Лансом, но не смогла. Только мычала, неспособная разжать губы. Как Гамма ее сковал? Как он смог? И неужели Ланса ждет столь жуткая участь?
Уши заложило от грохота выстрела. Еще одного. И еще.
Гамма так и завалился навзничь, подняв руку в замахе. Плеть померкла, зашипела и погасла. А в зал вбежал Роберт, упал на колени перед Лансом, пиджаком сбивая пламя, закричал:
– Врача! Господи, врача немедленно! Ника, Бронислав и Машка появились следом.
– Вот идиот! – в сердцах сказал Соловьев, наклоняясь к бесчувственному Лансу – Жив?
– Вроде да, – прошептал Роберт. – Я даже прикоснуться к нему боюсь.
– Выкарабкается. – Ника, чтобы не смотреть на жуткую картину, отвернулась. Сюда она шла на боль, пробивающую все щиты, невыносимую, безвыходную. Теперь от обгорелого тела исходило лишь ощущение пустоты, обреченности. – Где моя мухоловка? Маша, чувствуешь ее? – спросила женщина.
Маша цеплялась за Броню, как за единственный островок стабильности.
– Наверно, – неуверенно произнесла девушка, стараясь не смотреть на то, что сталось с молодым человеком. – Дорка, где ты?
– Здесь, – снова обретая способность двигаться, призналась Дорофея и позволила другим себя увидеть. – Я здесь, – всхлипнула она и повисла на шее у своего двойника. – Маша-а-а, если он умрет, Маша, что я буду дела-а-ать?
Ланса отвезли в лабораторию клонирования. Ника утверждала, что там сумеют вырастить кожу для пересадки на обожженные участки. Но Дора чувствовала, даже наставница не надеется его спасти, и от этого становилось совсем невыносимо, нестерпимо больно.
Она позволила этому случиться! Она глупо понадеялась, будто он справится, хотела потешить его самолюбие. Воспитанная на играх макросети, она и здесь заигралась, возомнив, что у человека, как у кошки, девять жизней.
Ника полюбовалась, как девушка швырнула об стенку кружку с разведенным в ней лекарством, и прекратила истерику грубо, но действенно. Вначале по своему обыкновению залепила пощечину, заставив заткнуться и не дергаться, потом вколола полный шприц успокоительного, приказав Машке:
– Я вернусь, едва мы разберемся с метеоритом. Не отстегивай ее от кровати, иначе сбежит и наделает глупостей.
Дорофея задергалась и поняла – привязали, точно какую-нибудь буйную. Она хотела возмутиться, но отключилась. Ей снова снился сад вокруг домика в поселке Васильки, белая кошка размером с тигра. Завидев Дору кошка прекратила охоту на бабочек, подошла, мурча и ластясь, потерлась крупной головой о живот, принимая на себя часть боли и тревог Дорофеи.
Очнулась девушка в компании Ноэля-Никитина. Тот сидел рядом и держал ее за освобожденную от оков руку. В свете лампы над его головой плясали пылинки.
– Как ты, девочка?
– Он жив? – ответила она вопросом на вопрос.
– Пока да. – Лицо профессора осталось безучастным, голос звучал ровно и буднично. Неужели он не сожалеет о своем помощнике?
– Я хочу его видеть! – потребовала Дорофея. Но Роберт только отрицательно покачал головой.
– Он сейчас под действием сильнейших лекарств. Это единственный способ уменьшить боль. Я говорил с ним. Он отдавал себе отчет, что не вернется, когда шел к Гамме. Мы не имеем права осуждать его выбор.
– Вы бесчеловечный злодей! Бесчувственный, сухой! – взорвалась Дора. Сейчас она не была способна на полноценную истерику. В глазах, точно в пустыне, было сухо и колко. – Я ненавижу вас! Всех ненавижу!
– Твое право. Подумай, может, тебя тоже кто-то ненавидит за то, что ты ушла из родного мира, сделав свой выбор.
– Это другое.
Дора села, обхватила слабыми руками дрожащие колени. Встать с кровати не было сил, от ударной дозы успокоительного кружилась голова и подташнивало.
– Хныкать перестала? Теперь слушай меня.
Роберт уселся поудобней, шикнул на кого-то любопытного, заглянувшего в приоткрывшуюся дверь. Значит, его переговорщиком послали, как самого уравновешенного, отметила краешком сознания Дорофея.
– Мы не позволим ему умереть, – заговорил Роберт. – Когда Ланс тебя похищал, помнишь то устройство, через которое он попадал в твой мир?
Девушка кивнула, всхлипывая.
– Он хоть и дурак, но запасливый. Еще четыре штуки заныкал. Мы отправим пацана выяснять отношения с Бетой. Еще один доброволец, мы еще не решили, кто именно, составит ему компанию. Один минус. Там наши мстители будут слишком маленькими, недоросшими до вживления чипа и использования макросети. А у тебя чип есть. Поэтому предлагаю подышать горьким запахом родины. Ностальгия мучает?
– Нет. Но я пойду. – Она попыталась встать.
– Сиди, глупая мухоловка, – не выдержала Ника, заходя в палату. – Отправитесь не раньше чем завтра. Учтем разницу во времени. Ты сбегала днем, а оказалась здесь ранним утром.
– И вообще, если повезет, – вдруг озорно подмигнул ей Роберт, – если очень повезет, у вас обоих будет шанс вернуться сюда. Если нам удастся восстановить тело Ланса или вырастить его здоровый клон, а вам – создать портативное устройство ретросдвига там, на Земле-1.
Дора согласно кивнула. Если есть шанс, она готова побороться. Благая цель «спасение мира» отступила на второй план. Жил бы Ланс, а там прорвемся.
Барск. Гагата
