– Ушли. Оба.
Дора кивнула. Пусть ее возвращение отодвинулось на три дня, не великий срок.
Бесчувственные тела мигрантов вынули из проводов и перенесли в реанимацию. Дорофея была поглощена раздумьями и даже не заметила, как осталась в лаборатории одна. Ники, Марата и Роберта в окрестностях не ощущалось. Пришлось идти к Машке, жаловаться на жизнь, искать утешения и думать, чем занять себя в ближайшие три дня.
Ника
Уже через час Вероника вела спутников по отделанным под старину, вычурно украшенным резьбой и мозаикой коридорам левого крыла здания Комиссии, уверенно строила гипотезы по поводу личности таинственного координатора.
– Я им быть не могу, моя жизнь изучена и проверена соответствующими органами, – рассуждала она. – Маратик отпадает, я его прекрасно знаю, ты, – короткий взгляд в сторону Ноэля-Никитина, – утверждаешь, будто заполучил таланты от индейского шамана. Прямо Карлос Кастанеда. Броня тоже пролетает мимо списка мировых злодеев – он прост и понятен, как шпала. Это человек, присутствовавший в Барске довольно давно, хорошо знающий город и понимающий, с кем нужно связаться, на кого надавить. Не обычный мигрант в нашем понимании.
– Руководить можно издали. – Марат услужливо распахнул перед ней дверь городского информатория.
– Черт, прям антикварная лавка, – присвистнул позади Роберт. – Я хочу ее немедленно ограбить! Никки, следи за мной, я за себя не ручаюсь.
Действительно, помещение информатория меньше всего напоминало сверхсовременное хранилище данных обо всех жителях и посетителях закрытого города. Репродукции картин знаменитых фламандцев, так любимых Кощеем, украшали резные дубовые стены. Плодородные поля, деревья с пышными раскидистыми кронами, румяные селянки, беспечные пастухи и упитанные нимфы на холстах удачно создавали атмосферу старины, компенсировали отсутствие окон.
В центре просторной комнаты высился глобус в половину человеческого роста, рассказывающий не о нынешнем мире, а о мифическом. Украшали его изображения спрутов, топящих корабли, белые участки суши, помеченные terra incognita. Северный полюс венчала шапкой Гипербореи, а на юге красовалась очищенная ото льдов Антарктида.
Модели парусных судов, паровозов, старинных самолетов гордо взирали с высоких постаментов на посетителей. И все это великолепие освещала внушительных размеров люстра, выполненная в виде китайского дракона – усатого, с пышной гривой и закручивающимся кольцами шипастым хвостом. Проходящий сквозь красное, желтое и зеленое стекло свет придавал помещению таинственности, праздничности. Нике, например, сразу вспоминалось детство, Новый год, гирлянда на елке. Не хватало только запаха хвои и мандаринов.
– Вероничка, командуй, – милостиво разрешил Марат, плюхнулся в глубокое кресло и по-хозяйски вытянул ноги на маленький пуфик рядом.
Ника милостиво кивнула, допуская гостей до управления местной техникой. Она тронула кончик оси диковинного глобуса, вызывая к жизни голограмму, поманила ту за собой багеткой, словно доверчивую собачонку, а сама устроилась рядом с Робертом. Действуя смертоносным оружием сенсов, точно указкой, она открыла нужную базу данных.
– Любуйтесь! Сейчас манипуляторы подам.
Она порылась в стоявшем позади секретере и протянула каждому специальные перчатки, позволяющие самостоятельно вести поиск в содержимом базы, а сама через браслет связалась с Председателем.
– Григорий Константинович, доброе утро. Я в информатории Комиссии и очень нуждаюсь в вашей помощи. Приезжайте как можно скорее. Что, охрана не пускает? Я им перезвоню. Хорошо, собирайтесь.
– Зачем он тебе? – недовольно нахмурился Марат, едва Ильина закончила переговоры с приставленными к Кощею наблюдателями.
– Он хорошо знает местных, может помочь сузить круг поисков.
– Сузить можно и сейчас, – откинулся на спинку Роберт. – Порассуждаем логически. По идее, координатор должен был присутствовать на финальной стадии проекта. Так?
– Я бы присутствовал, – согласился Марат. – Но не думаю, что он жил здесь постоянно.
– Он должен был находиться в курсе всех событий, иначе какой он, к черту, координатор? – продолжал профессор, повторяя недавние слова Вероники.
– Давай дальше, мы оценили твои мыслительные таланты, – поторопила его Ника.
Роберт прищурился, поправил болтающиеся на вороте рубашки солнечные очки, убрал со лба длинные пряди. При нынешнем освещении черты лица ученого приобрели жесткость, резкость. Веронике даже подумалось, что люди с такой внешностью в древности водили в бой армии, командовали пиратскими парусниками, на худой конец искали философский камень. В обставленном под старину информатории этот человек смотрелся куда гармоничней, чем за рулем авто или монитором компьютера.
– Именно координатор должен был запустить всю цепочку событий, гораздо раньше появления Альфы. Уродец появился на горизонте неожиданно для наблюдателей и сенсов. То есть стабильный мост с миром Дорофеи на тот момент не был установлен. Свою функцию он выполнил – рассказал о грядущей миграции девочки и был переведен в ближайший к нам интернат. Не находите странным?
– Им мало занимались, – решила пояснить Ника. – Обнаружили поздно, неразвитый мозг не воспринял весь объем знаний мигранта. У ребенка были частые обмороки, речь давалась с трудом. Его перевели и забыли. Мои люди, к слову, навестили всего раз, пообщались и быстренько-быстренько сбежали. Смотреть на таких детей тяжело.
– Не будем разводить сантиментов и сморкаться в платочки, – остановил ее Роберт. – Не в этом дело. На днях я изучал данные по активности нашего «метеорита». Смотрите. – Он выудил из недр базы график колебаний интенсивности излучений. – Вот это, – он указал на более низкие холмики кривой, – приход мигрантов, а это, – он выбрал несколько плато, вычерченных с разной периодичностью, – активность во время приближения комет.
– Тоже мне, Америку открыл, – покачала головой Ника. – Броня этими рисуночками всю комиссию забодал. И резкий рост активности с момента приближения последней кометы два года назад выделил.
– Все верно, но если детализировать график за тот период по часам, – он сделал несколько манипуляций рукой в перчатке, увеличивая нужный сегмент изображения, – получается карта обмена сообщениями. Слишком не вяжутся эти и эти пики кривой, – Ноэль потыкал перчаткой в участки, где линия резко взмывала вверх, образовывала неровное плато и также резко спадала до прежнего уровня, – с общей динамикой.
– Во как, – охнул Марат, – мы прежде такое предположить не могли. Не думали, что возможно.
