— Ну, нельзя же быть таким занудой! — сказал Альберт. — Подумаешь, не заплатил я тебе за пару дней. Большое дело. Ты же меня знаешь, и хорошо. Скоро я снова буду при деньгах, и тогда не забуду своего приятеля.
— Таких людей, как вы, милостивый государь, лучше не знать вовсе, — возразил хозяин. — А задолжали вы мне не за пару дней, а за полторы недели. Кров, стол, вино — все это денежек стоит, а у вас их, как я погляжу, и нет как раз. Вот когда появятся…
— Но Гайрак, друг мой! — Альберт вскочил на ноги и поспешил к корчмарю, источая любезность. — Тебе ли не знать, как переменчива удача. Сегодня она на моей стороне, завтра…
— А завтра извольте съехать, — молвил тот. — И коли не заплатите, придется мне лошадь вашу отобрать.
— Лошадь? — вскричал юноша. — Скажи еще — кобыла. Это арабский скакун, чистокровный жеребец. У него лучшая родословная во всей пустыне. Род его восходит к Буцефалу, на котором ездил Александр Македонский. Он стоит целое состояние. Как можно променять такое сокровище на пару обедов?
— Это вы у себя спросите, милостивый государь. Сами же обменяли.
Альберт развел руками, но понял, что уговаривать корчмаря бесполезно. С великой печалью он вернулся к своему столику, глянул в кружку и, увидав там воду вместо вина, опечалился еще больше. Мысли его крутились вокруг одного — где достать денег?
Может, отправиться к Бейраму, где по вечерам играли в кости и прочие игры, несмотря на строжайший их запрет? Но Бейрам — прожженный игрок, шулерство распознает сразу. А полагаться только на свою удачу означало сразу распроститься с теми жалкими грошами, что у него оставались.
Обокрасть кого-нибудь или обвести вокруг пальца? Это всегда хорошо удавалось Альберту. Но, как нередко бывает, талант сыграл с ним дурную шутку, отучив от осторожности и предусмотрительности. Юноша слишком привык к тому, что в последний момент всегда выкручивается из сложной ситуации.
Он не побеспокоился о том, чтобы отложить пару монет на черный день, или подготовить какую-нибудь аферу. Теперь он даже не знал, кто в городе является легкой мишенью, чьи карманы проще всего обчистить — а все девицы и вино… Альберт дал себе твердое обещание, что никогда больше не допустит такой ошибки, но тут же вспомнил — подобные зароки уже давал, и еще ни разу не сдерживал.
Неужели и правда придется распроститься с конем? Несмотря на красочный рассказ о предке-Буцефале, на самом деле был жеребец плохонький, скакал не шибко, — а для лошади мошенника это большой недостаток. Но ничего лучше у Альберта не было, а застрять надолго в одном городе, даже таком хорошем, он бы никогда не согласился.
Мысли его уныло двигались по кругу, словно рабы, привязанные к мельничному колесу, и вскоре он сам стал ощущать себя таким же невольником, принужденным что-то делать, а что — он и сам не знал. Простая идея, деньги можно еще и заработать, в голову ему не приходила, по причине полной нелепости, да и к тому же он почти ничего не умел из того, что простаки называют честным ремеслом.
Погруженный в тяжкие раздумья, Альберт не заметил, как высокий человек опустился за его стол.
— Вижу, тебе нужны деньги? — спросил он.
— А ты не церемонишься, — юноша блеснул глазами.
Коли дело начиналось так споро, значит, собеседник — человек знающий. И либо заплатит хорошие деньги, либо постарается обмануть и обчистить. Но мы еще посмотрим, кто кого, подумал Альберт, тем более, что особых ценностей у него давно не водилось.
— Зовут меня Лиар, я собираю драгоценные камни, — представился незнакомец.
— Что-то ты странное место выбрал, — заметил Альберт. — Сколько в этой корчме живу, ни одного камешка не собрал.
— Хватит шутки шутить, — оборвал его ювелир. — Надобен ты мне для одного дела. Слышал ли про секту, поклоняющуюся джиннам?
— Нет, да и что мне за дело.
Будь Альберт повнимательнее, он бы заметил облегчение, промелькнувшее в глазах собеседника. Тот явно был рад узнать о неосведомленности юноши.
— Впрочем, о ней мало кто знает, — сказал Лиар с притворной небрежностью. — Так, кучка фанатиков, которые потирают свои лампы и думают, будто кто-то оттуда выскочит. Но случилось так, что в руки им попал бриллиант красоты невиданной. Называют его Глаз Жар-Птицы. Никто из ювелиров нашего времени не держал его в руках. Два века назад он был подарен московскому князю. Но потом сектанты проникли в Московию, да и украли драгоценность. С тех пор никто не слышал о ней. Я же провел расследование, много денег потратил, жизнью не раз рисковал…
Он запнулся, поняв, что чуть не проговорился, — ведь по его словам, секта ничего опасного из себя не представляла. Потому быстро пояснил:
— Ведь приходилось мне общаться с бандитами да разбойниками, что краденое хоронят и тайно перепродают. Так и выяснил — бриллиант княжеский, Глаз Жар-Птицы, в Казанское ханство привезли. Сам я человек не робкого десятка, но хитрости мне не хватает да изворотливости. Привык дела прямо решать, а здесь способ этот не годится. Коли принесешь мне камень — щедро тебя отблагодарю.
От названной суммы у Альберта закружилась голова. Он понимал, что получит гораздо больше, если удастся продать драгоценность самому. Но от подобных предметов лучше всего избавляться поскорее. И сектанты могут в погоню пуститься, и стражники городские, да и свой брат-мошенник тоже не упустит случая обворовать. А потому юноша согласился без особых раздумий.
— Камень хранят не в сундуке и не в шкатулке. Вделали его, варвары этакие, в мозаику на полу, и теперь ногами такую красоту топчут. Дам тебе адрес. Но сам туда не ходи. Обереги у них есть особые. Кто без амулета войдет — сразу поймут, что враг перед ними. Силу тоже не применяй. Талисманы эти от всего спасают. Здесь хитрость нужна, потому к тебе и обратился.
Долго обсуждать дело не стали. Для того, чтобы доказать честность своих намерений, ювелир тут же заказал юноше богатый завтрак, оплатив который, откланялся. Корчмарь долго и подозрительно смотрел ему вслед, опасаясь, полученные от странного посетителя деньги вскоре растают, как снег на летнем солнце. Но потом успокоился, решив, что всегда успеет спросить долг с Альберта.
Весь следующий день мошенник бродил по городу, глазел на высокие минареты, слушал муэдзинов. Незаметно приглядывался к домику, который указал ювелир. Убежище сектантов пряталось на отшибе, потому следить за ним оказалось непростой задачей. Но вскоре юноша обнаружил, что одна из троп, которые вели туда, хорошо просматривается из придорожной чайной.
Это, конечно, был не единственный путь, ведший к тайному домику. Но пользовались им достаточно часто и, попивая крепкий горячий чай, Альберт внимательно следил за всеми, кто проходил мимо. Так он смог постепенно выведать многие тайны джиннопоклонников, а потом и похитить один из оберегов. Затем ему понадобился человек, чтобы отвлечь на себя внимание сектантов, и заезжий посол Федор Адашев как нельзя лучше подходил для этой роли. Получив камень, ювелир Лиар расплатился сполна, и больше Альберт его не видел. Сам он тоже вскоре уехал из Казани.
