Профессиональными качествами военачальникам Византии предписывалось овладевать не столько по книгам, сколько в военных лагерях – незнание чего-либо им не позволялось. «…Лучшим стратигом, как известно, является не человек знатного происхождения, а человек, блистательно проявивший себя на службе…» Византийские военачальники должны быть инициативными и свободными от рецептов на каждый случай. Считалось, что обращение к теории, собственный опыт и правильная оценка обстоятельств принесут пользы больше, чем все наставления в мире.
Генералиссимус Монтекукули, в XVIII в. сформулировавший качества, необходимые для полководца, выделял:
«I) Природные дарования.
1. Склонность к войне, здоровое и крепкое сложение, пригожество лица и стройность тела; здравый ум и чистое разсуждение, от котораго происходит безбоязненность в страхах, приязнь и снизхождение к людям в нужных случаях, и не утружденной дух в работе.
2. Лутчия лета. Великая молодость не имеет мудрости и практики, а в старом человеке живости и проворства нет.
3. Благородие. Что знатнее генерал родом, то больше подчиненные его почитают.
II) Приобретенные свойства.
1. Мудрость, правда, сила и воздержание.
2. Военная наука, по теории (наслышка, чтение) и по практике (на деле); искусство красно говорить и разумно командовать».
Здоровье является очень важным качеством для военного лидера. Не случайно А. В. Суворов очень много времени уделял своему здоровью, занимаясь закаливанием. Это сказывалось на его работоспособности. Уже в преклонном возрасте он провел военную кампанию в Италии, поразив всю Европу подвигами руководимой им русской армии.
К. Клаузевиц в своей работе «Война» рассматривал черты, которыми должен обладать полководец-гений. На первое место он ставил мужество: «Война – область опасности, следовательно, мужество – важнейшее качество войны». При этом мужество, по его мнению, бывает двух родов, одно из них в отношении личной опасности, другое – мужество в отношении ответственности перед судом внешней власти или внутренней – совести. «На войне идет речь о первом виде мужества – личной опасности. Это мужество также слагается из двух его видов: порожденное в силу личных свойств, вследствие пренебрежения к жизни или по привычке, и мужество может исходить из положительных побуждений (честолюбие, любовь к родине, всякого рода воодушевление; в этом случае мужество – не состояние, а проявление чувств). Первый вид надежнее, т. к. никогда не покидает человека, оставляя трезвым разум. Второй часто дает более высокие результаты, но порой разум ослепляется. Совпадение двух видов дают самый совершенный тип мужества».
Дюра-Ласаль разделял необходимые для полководца качества на физические и нравственные; говоря, что «между последними есть необходимые, много нужных и очень мало таких, которые были бы не полезны». Среди нравственных качеств на первом месте он ставил любовь к государю и верность ему, так как это тесно связано с любовью к отечеству. Далее Дюра-Ласаль формулировал такие необходимые качества, как честь, стремление к истинной славе, религия, храбрость, постоянство, твердость, терпение и решительность. «Мужественный начальник, недоступный ни припадкам зависти, ни сильному гневу ревности, всегда выслушает священную правду, отделит от себя низкую лесть, сумеет победить нежное чувство дружбы и даже в случае надобности заставит замолчать голос природы».
В русской армии со времени Петра I применительно к войскам, военному человеку, помимо перечисления его добродетелей ума, применялись понятия «воспитание духовное», «нравственные качества», «нравственный элемент», «воинский дух», «воинская добродетель», «нравственное образование войск» и т. п. Суть понятий определялась учением Православной церкви о высоких понятиях долга, чести и призвании воина, как солдата, так и военачальника, и отвечала религиозности русского народа. В военном человеке воспитывались преданность Отечеству, вера в святость приказов, храбрость и решительность, умение переносить трудности военной службы.
Военная школа Екатерининского времени, отмечал А. Морозов, придавала большое значение военному духу войск, который достигался не приказами, патриотическими чтениями или эффектными речами, а насаждался долгим и упорным трудом и выражался в воспитании прежде всего не солдата, а командного состава. Так как именно деятельность военного вождя, должного обладать непреклонной волей и, безусловно, высокими нравственными качествами, формировала духовно-нравственную атмосферу в подчиненных ему войсках.
Литературное наследие А. В. Суворова содержит достаточно много его мыслей о качествах, необходимых для успешной деятельности офицера. Военные добродетели А. В. Суворов подразделял на отважность для солдата, храбрость для офицера, мужество для генерала. В своих письмах военный гений рисует идеальный образ офицера, который мы приведем без сокращения, так как ни добавить, ни убавить к нижеприведенным словам нечего. Упомянутый герой
«– …весьма смел, без запальчивости;
– быстр без опрометчивости;
– деятелен без легкомыслия, покорен без уничижения;
– начальник – без высокомерия, любочестив – без гордости, тверд – без упрямства, осторожен – без притворства, основателен – без высокоумия;
– приятен – без суетности, единонравен – без примеси, расторопен – без коварства, проницателен – без лукавства, искренен – без простосердечия, приветлив – без околичностей, услужлив – без корыстолюбия, решителен – убегая от неизвестности. Он предпочитает рассудок разуму;
– будучи врагом зависти, ненависти и мести, он низлагает супротивников своих благодушием и владычествует над друзьями верностью;
– он утомляет свое тело, чтобы укрепить оное;
– он обладает непорочностью и воздержанием. Нравоучение его – вера, добродетели его – суть добродетели великих мужей;
– одушевляясь правотою, он гнушается ложью;
– простодушный – по склонности, он попирает ногами криводушие;
– он обходится с честными только людьми;
– честь и честность обнаруживаются во всех его деяниях. Он любим Государем своим и войском;
– ему все предано с полной доверенностью. В день сражения и в походе он все полагает на весы, все учреждает и неограниченно поручает себя Провидению. Он не увлекается стечением обстоятельств;
– он покоряет себе происшествия;
– действуя всегда с прозорливостью, он каждый миг неутомим».
С развитием русской военной теории вопросы «нравственного элемента», «воинского духа» рассматривались во многих работах русских прогрессивных теоретиков. Правда, с конца XVIII в. до середины XIX в. они представлялись как отдельные мысли или рассуждения описательного характера касательно нравственных свойств личности военачальника.
Так, например, полковник И. Г. Бурцов в 1819 г. в работе «Мысли о теории военных знаний» писал: «Для полного образования полководца недовольно даже одних военных знаний; все политические науки, действующие на безопасность народную, как сопредельные военным, а с другой стороны, все нравственные, подающие правила владеть человеческим сердцем, должны войти в состав общей, пространной теории, управляющей действиями истинных полководцев».
