А затем он быстро пошел по подземному коридору на звуки голосов. Вскоре Глеб увидел мерцающие огоньки свечей, и спустя какое-то время он незаметно присоединился к группе экскурсантов, осматривающих Китаевские пещеры. Группу вел монах. Только он заметил, что среди его подопечных появился чужак. Но ничего не сказал, лишь посмотрел на Глеба долгим и очень серьезным взглядом…
Дядька Гнат весь измаялся в ожидании Глеба. Когда он увидел его, пробирающегося сквозь заросли, у Игнатия Прокоповича глаза полезли на лоб.
— Шоб я сдох! — с чувством воскликнул дядька Гнат. — Дэ тэбэ носыло?! Звидкиля ты взявся?
— Расскажу — не поверите. Но это потом, дома. А сейчас я снова полезу под землю. Но уже не сам, а с парнями. Одному мне не справиться. Только нам нужно как следует экипироваться…
Ящик вытащили на поверхность спустя два часа. Долго пришлось повозиться с «мышеловкой» — так назвал Глеб ловушку, в которую нечаянно угодил и в которой оказался тот самый пресловутый бесплатный сыр. Ловушку нужно было не только открыть, но и удержать бетонные створки, чтобы они не вернулись на прежнее место. А еще через час цинковая «труна» (так назвал ящик дядька Гнат) уже стояла в гараже Игнатия Прокоповича, и Глеб с помощью газового резака аккуратно сдувал паяные швы, чтобы снять крышку.
Но вот наступил торжественный момент. Глеба от волнения била неутихающая дрожь; он даже начал заикаться. Дядька Гнат держался солидно — все-таки кошевой атаман, — но в его глазах появился лихорадочный блеск, а пальцы рук все время шевелились, будто он ощупывал большой невидимый шар.
В гараже они были одни. Дядька Гнат бесцеремонно вытолкал за дверь всех своих казачков, которые тоже сгорали от предвкушения какого-то чуда. Еще бы — в подземельях Китай-горы нашли цинковый ящик! Одно это обстоятельство дорогого стоило. Ведь все киевляне, особенно старожилы, были уверены, что в Китаевской пустыне хранятся несметные сокровища. Да вот только в руки они никому не даются. Место такое…
Глеб и дядька Гнат осторожно подняли срезанную крышку и поставили ее под стену. А когда обернулись и заглянули внутрь ящика, их охватило огромное разочарование — на грани отчаяния.
В ящике не было никаких сокровищ! Там стояло какое-то страное сооружение с массой бронзовых деталей, стеклянных трубочек и колбочек. Оно было похоже на современный лабораторный прибор, но гораздо заковыристее, если можно так выразиться. Спирали, конусы, цилиндры, трубки разного диаметра были сплетены в фантасмагорическую композицию, сродни тем, что показывают на выставках новомодные «художники», которые находят материал для своих «произведений» на свалках и в пунктах сдачи металлолома.
— Шо цэ такэ?! — наконец прорвало Игнатия Прокоповича.
— А полегче вопросов у вас нет?!
— Ни, нэма.
Глеб взял себя в руки и ответил уже спокойно:
— Какой-то средневековый прибор. Скорее всего, из лаборатории алхимика. Возможно, он был создан для поиска «философского камня»… — Глеб скептически покривился.
Дядька Гнат не спросил, что такое философский камень. Наверное, знал.
— И из-за этих железяк ты скилько времени угрохав… Ц-ц-ц… — Игнатий Прокопович покрутил головой. — Глебушка, ты б кращэ зайнявся якымсь полезным делом. Якшо у вас грошей маловато, шоб открыто свое предприятие, то я на раскрутку дам. Даже без процентов, по-свойски.
— Спасибо, — немного раздраженно молвил Глеб. — Каждому свое, дядя Гнат. А что это за ручка? Ну-ка, ну-ка…
Он потянул за рычаг, в механизме что-то заскрипело, затем щелкнуло… и он ожил! Где-то внутри раздался тихий гул, будто включились электромоторы, в колбочках заискрились голубоватые огоньки, а в воздухе сильно запахло озоном.
— Свят, свят!.. — перекрестился сильно побледневший Игнатий Прокопович и отшатнулся от ящика.
Глеб уже знал, что дядька Гнат обращался к верхним силам лишь тогда, когда ему припекало и когда это было выгодно, а потому лишь скептически ухмыльнулся. Но машина работала! Древняя средневековая рухлядь тикала, щелкала, бормотала, чмокала, поскрипывала, будто и впрямь что-то производила. Что за чудеса?
Неожиданно раздался звонкий металлический звук, затем другой, третий… Создавалось впечатление, что где-то падали золотые монеты, — эти звуки Глеб мог вычленить среди десятков других.
Он заглянул в ящик — и не поверил своим глазам. Машина методично выплевывала золотые флорентийские флорины! Глеб узнал их сразу: на аверсе монеты был отчеканен герб города — лилия, а на реверсе — изображение Иоанна Крестителя.
«Флорины 1252 года! Ни фига себе… — Глеб был словно в трансе, только голова у него работала, как и должно. — Что за чудеса?! А может, это прибор какого-нибудь средневекового шарлатана?»
Из истории он знал, что в те времена было много разных проходимцев, которые обещали владетельным господам — королям, графам, герцогам и прочая — добывать золото из свинца, ртути и даже воздуха. Жадные и чересчур доверчивые правители давали им большие деньги для проведения опытов и исследований, надеясь впоследствии обогатиться.
Обычно такие истории заканчивались или бегством шарлатана (некоторые из них называли себя учеными-алхимиками), или плахой, куда его приводил палач. Но иногда ради продления своей безбедной жизни особо одаренные умельцы-фокусники мастерили что-то наподобие машины, которая стояла перед Глебом.
Сраженный наповал видом монет, которые выдавала машина, или кусочка золота, образовавшегося в пробирке невесть из чего, король (граф и т. д.) продолжал осыпать милостями и деньгами хитрого проходимца, а тот жил в свое удовольствие, сладко ел и мягко спал и занимался своими делами.
Правда, кое-кто из алхимиков действительно работал на науку. И даже совершал открытия. Только «гранты», которые выдавались им владетельными особами, в любое время могли обернуться пытками в подвалах замка и виселицей.
— Цэ шо, гроши?! — наконец прорезался голос у дядьки Гната.
— Да еще какие… — Глеб быстро прикинул в уме, сколько могут стоить эти флорины на аукционе (а машина все работала, и монеты падали, падали, падали…), и почувствовал легкое головокружение. — Это золото.
Даже тех монет, что уже выплюнула машина из своего чрева, хватит, чтобы купить по «мерсу» себе и дядьке Гнату.
— Ох ты Божэ ж мий… — Маленькие глазки Игнатия Прокоповича вдруг увеличились вдвое и стали размером с те флорины, что падали в приемный лоток машины.
Но тут их сплошной кайф перебил голос одного из казачков:
— Панэ атаман, панэ атаман!
— Чого тоби?! — рявкнул дядька Гнат.
— Тут хлопци прывезлы якогось француза.
— Француза? А… — Игнатий Прокопович повернулся к Глебу. — Ты поняв?
— Как не понять…
Значит, поймали господина Боже, подумал Глеб. На кой хрен он теперь нужен? Хотя… Надо с ним поговорить, поспрашивать кое о чем. И объяснить, что «здесь» — это не «там». Украина и Россия далеко не Франция.
