– Это не существо, – сказал я.
Мудрец попятился. Огромная фигура начала меркнуть. Пустые глазницы окровавленного черепа вспыхнули, и изобретатель вновь предстал перед нами.
– Мы еще не закончили, – бросил колдун. – Ты применил волшебный кристалл, чтобы явиться здесь и напугать наших солдат. Но теперь я управляю твоей стекляшкой. Тебе не удастся прервать связь или даже выйти из комнаты, в которой прячешься, пока я не позволю. И это лишь малая часть моих возможностей. А теперь пусть эльф продолжит. Кого прячет Закир – если не существо?
– Душу, – ответил я.
В пустых глазницах сверкнуло непонимание.
– Мудрец испробовал десятки способов, чтобы научиться создавать жизнь. Применял самые древние, самые страшные заклинания. И однажды, сам того не ведая, он отнял душу у своей помощницы, Алисы Шталь, и заключил ее в кокон.
– Нелепость! – воскликнул Кровавый колдун. – Мы следили и за его ассистенткой. Гораздо незаметней и тщательнее, чем наши горе-помощники из тайной полиции.
Он бросил презрительный взгляд на Джоухара.
Шпик так и не решился подняться на ноги. Он боялся оказаться лицом к лицу с окровавленным черепом. Поэтому соглядатай остался сидеть в грязи.
– С Алисой Шталь ничего не произошло. Как же она могла потерять душу?
– Для эльфов душа не имеет такого значения, как для других существ. У меня ее тоже нет. Можете проверить. Но если вы следили за нами, то видели, как Иль-Закир просил меня рассказать своему Творению о Даркмуре – школе, где я учился.
– Что в этом такого? – спросил Кровавый колдун.
– Вспомните свою молодость. Представьте, что вы юное, полное сил, любознательное существо, заточенное в коконе. Чего бы вы хотели? О чем мечтали? О школе – где вас ждут новые стены и новые запреты? Нет! Вы жаждали бы свободы.
– Но существо хотело узнать о Даркмуре…
– Душа Алисы Шталь потеряла память, когда оказалась отделена от тела. И все же, в каком-то из уголков ее сознания, сохранились воспоминания детства. Она хотела вернуться домой, в свое тело, в Страну эльфов – а Даркмур, где она когда-то училась, был всего лишь символом этого возвращения. Тогда-то я все и понял.
Над моей головой раздалось хлопанье крыльев. Мубарраз, один из верховных некромантов Гильдии, парил высоко в небе. Он походил на огромную летучую мышь. Замерев над нами, он стал снижаться.
– Это правда? – вопросил черный чародей. – Глупая ты черепушка.
Нога повелителя мертвых коснулись земли. Кожистые крылья вновь прекратились в руки. Он шагнул к Кровавому колдуну и без долгих церемоний схватил его обеими ладонями.
Некромант не боялся магов Башни Проклятых. Его волшебство было гораздо сильнее.
– Если ты следил за ними все это время, то можешь проверить слова Майкла прямо сейчас. Давай!
Глаза Мубарраза впились в пустые глазницы. Несколько мгновений он смотрел в них, и его собственные зрачки высоко закатились. Потом черный чародей отбросил кровавый череп, и тот покатился по грязной траве, как свекла, упавшая с воза зеленщика.
– Это правда… – прошептал некромант.
Затем он выпрямился, и его глаза весело блеснули.
– Иль-Закир потратил немало наших денег, – воскликнул Мубарраз. – Их не вернуть. Но зато теперь мы можем вдоволь над ним посмеяться. Джентльмены, мы уходим.
Его слова были обращены к другим темным чародеям и привидениям. Взмахнув кожистыми крылами, некромант поднялся в воздух и устремился прочь. Он пролетел насквозь гигантскую фигуру Иль-Закира и, мне кажется, сделал это специально.
Кровавый колдун вздрогнул, остановившись прямо у сидящего на траве Джоухара. У мага Башни Проклятых не было сил, чтобы снова подняться в воздух. Только теперь он понял, что все это время его водили за нос: и Иль-Закир, со своим несуществующим изобретением, и некроманты, привыкшие загребать жар чужими руками.
Если бы открытие мудреца на самом деле существовало, Мубарраз без труда отнял бы его у людей эмира, несмотря на всех маназирских магов.
Алая вспышка ослепила Джоухара, и колдун исчез.
Соглядатай медленно поднимался на ноги.
– Мы уходим! – прокричал он, и ужаснулся, как жалко прозвучал его голос.
Шпику хотелось удалиться с достоинством, как сделал это некромант. Но профессиональный филер не был на это способен. Согнувшись и спотыкаясь, он подошел к лошади, но потом понял, как глупо сейчас на нее взбираться.
Взяв скакуна под уздцы, он побрел прочь. Трубачи сигналили отступление. Полки эмира разворачивались, чтобы вернуться в столицу.
– Ты молодец, – заметила Френки.
Девушка стояла рядом со мной. Когда Мубарраз исчез, рассеялось и наложенное им заклинание.
– Только не стоило делать все одному.
– Я не молодец, гном побери, – ответил я. – Я проклятый мерзавец. Жизни сотен солдат я только что обменял на одну.
– Чью?
– Алисы Шталь. У Иль-Закира остался только один шанс спасти свою репутацию. Он убьет девушку, и тогда никто не сможет доказать, что существо в коконе когда-то было ее душой. Телепортируй нас прямо в дом – и молись Нитхарду, чтобы мы не опоздали.
19
– Остановитесь, – приказал я.
Абдулла Иль-Закир, мудрец из города Маназира, стоял напротив меня. В правой руке он держал короткий кинжал, со слегка закругленным лезвием. Левой изобретатель поддерживал Алису Шталь.
Тело девушки, и без того маленькое и легкое, теперь казалось бесплотным. Робкий лепесток, оторванный с цветка. Веки эльфийки слегка подергивались. Я не знал, понимает ли она, что происходит вокруг.
– Ни шагу дальше, эльф! – воскликнул мудрец. – Ты видел водонапорную башню. Значит, тебе известно мое могущество. Стой и смотри – или судьба Алисы покажется тебе раем.
– Я не владею магией, – сказал я, неторопливо приближаясь к нему. – Почти. Но моих способностей хватит, чтобы понять – вся твоя энергия ушла на механических монстров. Сейчас ты не способен даже на самое простенькое заклинание. Вот почему мы так легко смогли проникнуть в твой дом. Просто отпусти девушку.
Франсуаз натянула тетиву длинного лука. Девушка позаимствовала его у одного из солдат эмира.
– Ты все слышал? – спросила она. – Или прочистить тебе уши стрелой?
– Это довольно вульгарно, – согласился я. – Мало подходит к высотам философии и глубинам науки, где вы обитаете. Но уверяю вас – она может прошить вам голову насквозь. Наконечник войдет в одно ухо и выйдет через другое.
Я так и не решил, обращаться к нему на «ты» или на «вы», поэтому постоянно сбивался. Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил на это внимание.
