Призрачная Аврора то приближалась к принцу, то ускользала от него. Нимфы сиреневого сада то и дело скрывали Аврору от принца, не давая ему приблизиться. Плисецкая подчеркивала здесь различие между почти бесплотным видением и реальной, живой Авророй других актов.
К сожалению, жизнь этой «Спящей красавицы» на сцене Большого оказалась сравнительно недолгой: года через три-четыре Григорович полностью перекроил, изменил постановку. По мнению знатоков — не в лучшую сторону, сделав спектакль слишком холодным, бездушным. Но к партии Авроры эти упреки не относились, Плисецкая осталась прекрасной и живой.
Были в репертуаре Плисецкой и современные балеты.
«Ромео и Джульетта» композитора Прокофьева в постановке Лавровского. Партия Джульетты имела для Плисецкой очень большое значение. Бытовало мнение, что роль Джульетты не «укладывается» в амплуа балерины, и оттого Майе непременно хотелось попробовать себя в ней, доказать самой себе и критикам, что это не так. И дело не только в том, что большому таланту тесно в рамках стереотипов, ранее партию Джульетты исполняла бессмертная Галина Уланова, которую, Майя Михайловна очень уважала. Теперь ей хотелось доказать, что и она может станцевать влюбленную из Вероны не хуже.
Сергей Прокофьев создал свой знаменитый балет в сотрудничестве с режиссером Сергеем Радловым и драматургом Адрианом Пиотровским еще в 1935 году. Они написали сценарий в четыре акта со счастливым концом, — а не трагическим, как у Шекспира! Но потом в газете «Правда» одна за другой появились статьи «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь».
Эти статьи испугали многих композиторов, и Прокофьев не был исключением. Он частично переработал музыку и изменил либретто, финал стал привычным — трагическим. Но несмотря на эти изменения, советские театры балет ставить побоялись, и премьера «Ромео и Джульетты» состоялась в декабре 1938 года, в Брно, в отсутствие композитора.
Балетмейстер Леонид Лавровский поставил «Ромео и Джульетту» в СССР в 1940 году после грандиозного успеха чешской постановки. При этом он значительно изменил партитуру балета, несмотря на возражения композитора. Спектакль был удостоен Сталинской премии.
Плисецкая поневоле спорила с Улановой. Ее Джульетта получилась совсем другой — неклассической, живой, нервной. «Холодный, томный страх сверлит мне вены, Он замораживает жизни жар», — произносит шекспировская героиня, а Майя Плисецкая этот страх, эти сомнения протанцевывала, выражала пластикой. На мгновения она застывала в выразительных скульптурных позах — сказалась ее любовь к этому виду изобразительного искусства.
Еще был полузабытый нынче балет «Шурале» татарского композитора Фарида Яруллина, погибшего в Великой Отечественной войне совсем молодым. Его поставил любимый Майин балетмейстер и учитель Леонид Якобсон. Либретто было основано на произведениях поэта Габдуллы Тукая и татарском фольклоре, а Плисецкая исполнила роль Сюимбике, девушки-птицы, влюбленной в отважного Батыра. Сбрасывая крылья, она на время превращалась в обычную девушку, но крылья эти похищал злой лесной демон — Шурале, и не могла Сюимбике вновь взлететь. О, какое это горе — лишиться полета! Даже предстоящая свадьба с Батыром не могла ее утешить.
«…В балете я одна скольких птиц перетанцевала. Счету не сведешь. Лебедь, вещая птица Сююмбике, Жар-птица. Птиц в балетах так много, ибо это лакомый кусок для всякого хореографа. Феи и птицы — вот наш хлеб насущный.» — подсмеивалась Майя над балетными штампами. Искушая надеждой вернуть себе крылья, Шурале выманивал Сююмбике из безопасного дома Батыра и похищал. Черная воронья стая окружала, клевала прекрасную Сююмбике. Эта сцена была у Плисецкой любимой, она ассоциировалась с ее собственной жизнью.
Но снова приходил на помощь Батыр и поджигал логово злого Шурале. Но огонь отрезал путь к спасению и влюбленной паре. Пламя изображал кордебалет, танцовщики и танцовщицы в кроваво-красных костюмах. Батыр протягивал девушке ее крылья — улетай, спасайся! Но Сююмбике бросала крылья в огонь — пусть они погибнут оба. И тотчас же гас лесной пожар, а освобожденный от нечисти лес сказочно преображался. Кончался балет традиционно — праздником.
Сергей Сергеевич Прокофьев написал балет «Каменный цветок» по мотивам уральских сказок Павла Бажова. Премьера состоялась в феврале 1954 года в московском Большом театре, а потом балет прочно занял место на многих сценах.
Работая над балетом, Прокофьев изучал уральский фольклор. Он использовал в своем сочинении мелодии нескольких народных песен, например, в сцене народного веселья в шестой картине и в сценах девичника Катерины. Композитор работал над новым балетом с большим воодушевлением. Особенно долго и старательно он искал тему Хозяйки Медной горы — эту роль исполнила Плисецкая. Балет был одобрен администрацией Большого театра, однако работа над постановкой была начата лишь через четыре года. Сергей Прокофьев не дожил почти год до премьеры своего балета.
Итак: молодой уральский камнерез Данила мечтает воплотить в малахите прелесть живого цветка. Но сколько он ни бьется, не нравится ему чаша! На сцене появляется Катерина, невеста Данилы, она отвлекает его от работы, напоминает о предстоящей свадьбе. Вслед за ней приходят друзья и подружки влюбленной пары, начинаются танцы.
Появляется незваный гость, противный приказчик Северьян, который требует у Данилы заказанную малахитовую чашу, а когда тот отказывается отдать неготовую работу, замахивается на мастера плеткой и начинает приставать к его невесте. Друзья преграждают ему путь, и Северьян вынужден уйти. Но испортить всем настроение ему удалось, и гости расходятся. Уходит и Катерина, потому что Данила думает только о малахитовом цветке. То ли во сне, то ли наяву к нему приходит Хозяйка Медной горы, хранительница подземных сокровищ. Она уводит Данилу за собой.
Данила приходит в себя в заповедном месте, на Змеиной горе. Перед ним, как призрак, то появляется, то исчезает Хозяйка Медной горы, принимающая облик то золотой ящерицы, то прекрасной девушки. Она вводит Данилу в свое царство с восхитительными сверкающими самоцветами. Данила умоляет показать ему каменный цветок, который наконец вырастает перед ним, как символ непреходящей красоты, зачаровывая Данилу.
А Катерина томится, беспокоится, не понимая, куда пропал ее жених. Плохо и то, что Северьян не унимается, продолжает к ней приставать. Угрожая охальнику серпом, Катерина выгоняет его из дома. Ей снится ее возлюбленный, он в какой-то горной пещере работает над цветком. Катерина просыпается и решает идти на поиски Данилы.
В сомнениях она приходит на ярмарку: вдруг тут кто видел Данилу? В окружении цыган опять появляется пьяный Северьян, он грубо хватает Катерину и пытается увести ее с собой. Народ отбивает девушку, в ярости Северьян разгоняет толпу плетью и гонится за Катериной. Но она ли это?
Не Катерина, а какая-то другая девушка перед ним, ее взгляд околдовывает Северьяна, он бежит за таинственной незнакомкой, а она манит его за собой и приводит к Змеиной горке. Северьян стреляет, она лишь спокойно ловит пульку и бросает ее к ногам приказчика, который наконец-то понимает, что перед ним — Хозяйка Медной горы. Он просит ее о пощаде, но по воле разгневанной Хозяйки земля поглощает Северьяна.
