– А кто-нибудь знает, почему мы не будем сегодня выдвигаться? И вообще, где Учитель и когда он вернется?
Снег огляделся, нет ли поблизости Беркута, и прошептал:
– Мне кажется, Беркут с Учителем связываются по рации, но нам этого знать не надо. Так что Учитель прибудет со дня на день, и выдвинемся все вместе.
– Типа, он нам не доверяет? – протараторил Березка.
– Нет. Он очень осторожен и оберегает нас от нас самих. – Снег завернул красивую фразу и пару секунд гордился собой, но никто ее не заметил, и он продолжил: – Смотрите, у Демона есть секрет, он его хранит. Секрет настолько интересный и большой, что не умещается в Демоне, лезет наружу, и он делится им с нами.
И делает нас соучастниками. Мы теперь тоже храним секрет, который лезет из нас.
Леший присвистнул:
– Ну сказанул! Ты, ваще, филолог.
– Философ, – поправил его Радим. – Книжки читать надо, и станешь как Учитель. Давайте лучше поговорим про дальний гарнизон. Кто-нибудь что-то о нем слышал?
– Слышал, – презрительно скривился Демон. – Что он существует, и там есть нечто, очень интересное для нас. А что именно, нам знать не положено. Малы еще.
– Значит, и правда не положено. – Радим встал и понес тарелку к мойке, продолжая на ходу: – Мне достаточно его обещания, что мы будем жить долго, если выполним все его советы.
Демон поджал губы и шумно почесался. Леший, который собирался было сесть, снова отошел к стене, скрестил руки на груди и резюмировал:
– Значит, это… ждем Учителя и уходим все вместе.
Демон вскочил, заходил по столовой вперед-назад, на его щеках вспыхнул румянец, глаза засияли. Наконец он воскликнул:
– Я не могу просто так уйти и бросить ее!
– Значит, придется рассказать все Учителю, – посоветовал Радим. – Он должен понять и принять ее.
– А если нет? – напустился на него Демон. – Если он и меня изгонит из семьи, как обещал за контакт с зарами?
Снег проговорил:
– Тогда скажи ей, что уходишь за… за лекарством от мутации, что не можешь ее взять, потому что… Придумай почему. Правда тоже сойдет. Пообещай вернуться и спасти ее. Мы ведь вернемся сюда, я уверен, и всем поможем.
– Да ладно! Мы даже не знаем, куда именно Учитель собирается нас вести, только догадываемся. Она попросит, чтобы я забрал ее с собой…
Демон напоминал мечущегося в клетке зверя. У Снега и остальных кончились аргументы. Когда все уже собрались расходиться, он сказал:
– Братья, пока Беркут занят в гараже, прикройте меня, а? Я должен ее увидеть! Ведь это, может, в последний раз.
– Как мы тебя прикроем? – поинтересовался Радим. – Если он сядет с нами обедать, к примеру, и спросит о тебе.
– Скажите, что я поработал и уснул. Или что работаю. – Он вскинул руки. – Придумайте что-нибудь!
– Ладно, – кивнул Леший. – Вали, только вшей не приноси и к ужину возвращайся.
– Вернусь! – радостно воскликнул Демон, и куда подевалось его презрение и чувство собственной важности?
Чуть ли не вприпрыжку он понесся к выходу, едва не столкнулся с Беркутом, заспанным и усталым, как и Снег. Демон остановился в проеме двери, навострил уши. Наставник объявил:
– Учитель прибудет послезавтра. Он говорит, что пока опасности нет, завтра, скорее всего, пойдет дождь, и чистые сюда не сунутся. Мы выдвинемся полным составом, когда земля чуть просохнет, а перед этим Учитель расскажет вам все то, о чем мы молчали, пока растили вас. Теперь же вы выросли и вполне можете стать не учениками, а полноправными членами команды.
– Ну, наконец-то! – воскликнул Березка и поскакал к мойке, зазвенел посудой.
Леший улыбнулся от уха до уха, подождал, пока Демон исчезнет из вида, взял Снега за плечо и с видом заговорщика отвел в сторону, шепнул на ухо, наклоняя голову:
– Глянь-ка у меня в голове вшей. Вдруг завелись?
Снег рассмеялся, осмотрел островок волос на макушке, расплел и проверил каждый волосок пшеничной косы и воскликнул:
– Гадство! Все, Леший. Хана нам всем. Допрыгались.
Леший метнулся в сторону, злой, встревоженный бледный. Снег не выдержал и расхохотался, хлопая себя по бедрам.
– Ну и гад же ты, – произнес Леший без злости, скорее с обидой в голосе.
– Извини, – примирительно сказал Снег. – Нам пора паковать вещи. Я работаю в паре с Беркутом, и мне нужно его немного подождать.
– Ага. Ты это, спроси его про наш поход, вдруг скажет чего интересного.
– Пробовал уже. Бесполезно. Даже про дальний гарнизон ни слова. Все, пошел я. – Снег махнул рукой и зашагал в столовую, где Беркут расправлялся со своим поздним завтраком.
* * *
Демон подождал, пока Беркут отобедает, один раз попался ему на глаза, волоча коробку. Второй раз заявился в лабораторию, доложив, что подсобка забита под завязку, дождался распоряжения заполнять свободное пространство в столовой, кивнул по обыкновению задумчивому альбиносу, язве завистливой, потом передал пожелания Беркута братьям и направился во вторую подсобку, где валялись винтовки и пистолеты, подлежащие ремонту. Свой АК и ТТ он среди них спрятал еще вчера, под завалом откопал два снаряженных магазина, патроны рассовал по карманам разгрузки, припас две гранаты, прицепил на пояс мачете и решил, что этого хватит. Набросил маскхалат, который под руководством Учителя сам шил из камуфляжного плаща и лоскутов веревки и зеленой ткани.
Да, ему предстоит три часа бежать до деревни заров – ничего, справится, не в первый раз. Гораздо хуже, что мутанты не заперты в подвалах. Значит, придется красться и терять драгоценное время. Вот, кстати, и объяснение, почему он отсутствовал: запирал мутов, они вырвались и загнали его в укрытие. Жаль, раньше не придумал.
На поверхности было по-летнему тепло, но душно, сыро. На синем небе – ни облачка. Значит, Беркут прав и завтра пойдет дождь. А может, и сегодня вечером. Надо поторопиться, еще хотя бы раз увидеть Карину, прикоснуться к ней, окунуться в ее восторженные глаза, припасть губами к губам и улететь. Если бы братья только знали, какое это блаженство! Если бы могли разделить! Тогда Снег не стал бы издеваться, а понял бы, что за одно прикосновение не жалко весь мир отдать, не просто долголетием пожертвовать – самой жизнью.
И все потому, что братья трусливые, ни на что не годные молокососы. Леший туп как пробка. Да, мутанту хребет перешибет, но толку с того? Березка рассеян настолько, что забывает, как его зовут, палец себе покажет и заливается, как ребенок. Радим все время тормозит. Малейшее отклонение от заданного курса сбивает его с толку. Снег слишком зажатый и трусливый, каждый шаг делает с опаской, а мнит себя умником. Какой он умник? Зубрилка, он все заучивает, когда ему, Демону, и физические достижения, и учеба дается легко, играючи.
