Антон понял, что главврач – человек достаточно опытный и как руководитель, и как психолог, может быть, даже профессиональный. Он сейчас просто заговаривает Хрусталеву зубы, задавит его ситуацией, непреодолимостью юридических препятствий и человеколюбием.
Олег, даже при всей его настырности, сдастся. Он поймет вовсе не положение этого милейшего главного врача, а бесполезность своих усилий, растрачиваемых в этом кабинете.
Так оно и вышло. Вялые препирательства продолжались минут пятнадцать. Потом Олег уныло пробормотал извинения и покинул помещение.
Еще через десять минут Антон получил подтверждение своим подозрениям насчет того, что эти унылые извинения не были искренними. Олег обнаружился в кабинете старшей медсестры, где пытался откровенно подкупить эту женщину. По своей житейской наивности он не знал, что в руках старшей медсестры находятся такие нити управления, возможности и материальные ценности, что жалкие предложения генеральского сынка ей покажутся просто смешными. Уж она-то из-за такой ерунды совсем не готова будет лишиться своей должности.
Добраться до лечащего врача Хрусталеву не удалось по простой причине. Старшая сестра была бабой очень хитрой либо получила соответствующее предупреждение от руководства. Она мгновенно отреагировала на вопрос Олега и заявила, что данный специалист у них не работает уже неделю, а личные данные сотрудников, даже бывших, запрещено давать посторонним. Так указано в документах, предназначенных для внутреннего пользования.
Настало время включаться в игру Антону. Не надо быть ясновидящим, чтобы понять, что Хрусталев пойдет в район палаты, где погиб его отец. Он захочет пообщаться с соседями, теми людьми, которые могли что-то видеть, слышать, разговаривать с его отцом.
Антон понимал, что «Бутурлинские дачи» – это не режимный объект, с территории которого любого постороннего можно выставить в два счета. Но и разгуливать по территории и корпусам Олегу тоже никто не позволит. Наверное, он и сам об этом тоже догадывался, будучи журналистом.
Антон сидел на том самом мягком диване у стены третьей палаты, где он в ту злополучную ночь обнаружил мертвого охранника. Олег появился со стороны лестницы. Лицо его было сосредоточенным и несколько нервным. Наверное, парня уже пытались вежливо остановить и выдворить за пределы санатория. Олег огляделся по сторонам, нашел взглядом нужную палату и увидел Антона.
Иногда Копаеву специально приходилось разыгрывать подобные ситуации, чтобы проверить реакцию того или иного человека, нужного ему. Но сейчас он просто наслаждался произведенным эффектом, к которому совсем не готовился.
У Хрусталева округлились глаза, он открыл рот, потом сбился с делового шага и почти споткнулся о свою же ногу. Потом Олег, как и следовало ожидать, быстро отвернулся и сделал нелепую попытку изобразить, что шел совершенно в другую сторону. Понятно, ему же нужно было срочно придумывать, как вести себя в этой ситуации.
Он пришел на нужный этаж, где в VIP-палате совсем недавно лежал его отец. Именно возле нее сын генерала увидел того самого парня, который незнамо откуда взялся на грейдере, в том самом месте, где на его отца было совершено покушение. Согласитесь, что это для Хрусталева-младшего попахивало мистикой.
Так в голливудских блокбастерах часто изображают ангела смерти, который вдруг становится видимым обычному глазу, начинает преследовать людей и общаться с ними. Тем более что этот светловолосый парень сидел и таращился своими серыми глазищами прямо на Олега. Правда, без всякого выражения. Но он же не мог не узнать его!
Решимость и опыт работы журналистом наконец подвигли Хрусталева на принятие нужного решения. Он сделал круг по холлу между палатами, а потом по пологой дуге все же двинулся к дивану, на котором сидел Антон, продолжавший рассматривать его.
– Простите! – взволнованно проговорил Олег, подошел и присел рядом. – Мы с вами, кажется, совсем недавно виделись, причем в месте, которое лежит отсюда километрах в трехстах, не так ли?
– Ну да. – Антон с готовностью кивнул. – Как раз там, где на вашего отца было совершено покушение. Вы ведь сын генерала Хрусталева? А сюда вы какими судьбами?
– Вы знаете меня? – Олег немного опешил от неожиданности. – То есть я хотел сказать, что вы думаете, это было покушение? Откуда у вас такие сведения? А вы кто?
– Интересно, как вы с такими способностями работаете журналистом? – Антон усмехнулся. – Вы подсчитайте, сколько вопросов задали тому самому человеку, от которого хотите услышать некий внятный и непротиворечивый ответ. Что я должен делать? Отвечать на вопросы в том порядке, в котором вы мне их задали? Ответить лишь на последний из них, сославшись на то, что остальные не запомнил? Вообще не отвечать и послать вас в определенном направлении?
– Простите, я вас не понимаю. – Хрусталев нахмурился.
– Просто я хотел заметить, что вы очень нервно себя ведете. – Антон пожал плечами и отвернулся, как будто потерял к собеседнику всякий интерес.
– А как я, по-вашему, должен себя вести, если у меня убили отца? – вспылил Олег. – Не несчастный случай, не война, а именно какие-то гады!..
– А с чего вы взяли, что его убили? – поинтересовался Антон и чуть ли не зевнул.
– Так ведь!.. – Хрусталев чуть не подавился словами от возмущения. – Вы же только что сами сказали, что мы виделись с вами на месте, где было совершено покушение.
– Не впутывайте меня в ваши дела, – проронил Антон и поднялся с дивана. – Что вам вообще от меня нужно? Лежу, болею, никого не трогаю…
Он не успел дойти до своей палаты, как понял, что Хрусталев дозрел, переполнился нетерпением. Он был вообще страшно заинтригован.
Олег догнал Антона, схватил его за локоть и проговорил:
– Подождите!.. Так это вы были там или не вы? Я же видел вас вот так же ясно, как и сейчас.
– Зайдите-ка ко мне в палату, – оглянувшись, предложил Антон. – А то неровен час нагрянет служба безопасности и начнет вас вытуривать за ограждение.
Хрусталев послушно вошел в палату и, повинуясь тычку Копаева, уселся в кресло у столика под кондиционером. Антон устроился в другом, положил ногу на ногу и с интересом посмотрел на журналиста.
– Значит, вам удалось узнать, что в вашего отца и его водителя стреляли? – спросил он. – Допустим. А здесь-то вы что ищете?
– Я не стану больше с вами разговаривать, пока вы не признаетесь мне! – Хрусталев насупился. – Хватит играть в таинственность! Это все-таки мой отец. С вашей стороны по крайней мере негуманно так себя вести. Это неуважение!..
– Ладно вам, перестаньте. – Антон махнул рукой. – Я-то знаю, с какой горячностью вы взывали к сознанию главного редактора, заявляли, что в ваших руках убойный материал, что у нас не каждый день генералов убивают. Не так?
– Вы!.. Откуда вы знаете? И вообще, одно другому не мешает. Да, погиб мой отец, и я просто обязан выяснить обстоятельства этой трагедии. А Тен… Борису Моисеевичу я так сказал потому, что с ним иначе и нельзя. Его только интересами дела можно взять. Я не понимаю, в чем вы меня пытаетесь обвинить.
