Под влиянием подобных рассуждений решимость Бейли дрогнула. Она смотрела на Ноа, смягчаясь все больше. И таяла.
Ноа будто почувствовал это, потому что опустил голову и погладил ее ребра подушечкой большого пальца. Зеленые глаза потемнели и казались бездонными – она могла бы в них утонуть. Его плечи были такими широкими и сильными – несомненно, они выдержат груз ее проблем.
Неужели он хочет ее поцеловать?
Ей бы не следовало думать о таких глупостях. Но сейчас, чувствуя на себе этот гипнотический взгляд, от которого таяло ее сердце, она могла думать исключительно о его поцелуе.
Его ладонь коснулась ее волос, обняла затылок, заставляя наклонить голову. Большой палец ласкал ее кожу. Сердце неслось вскачь – ее затопило сладостное предвкушение.
Она его хотела. Хотела снова почувствовать его ласковые руки на своем теле.
– Доверьтесь мне, – прошептал он опять. – Поговорите со мной.
Она никогда не испытывала ничего подобного! Ее раздирало желание сделать именно это… а еще броситься на Ноа. Съесть его без остатка.
– Я… перестала доверять мужчинам.
– Кенни в том числе?
– Нет. Он все, что у меня есть.
Помрачнев, Ноа сурово заметил:
– Я боялся, что вы скажете именно это.
– Кенни ни за что не обидел бы меня.
– Ладно, принцесса. От души надеюсь, что вы правы.
Он переместился чуть ближе – если так можно сказать, поскольку они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Одеяло сползло вниз. Забыв обо всем, Ноа смотрел на нее, и волосы падали ему на глаза. Ей хотелось протянуть руку, чтобы их убрать.
Но она этого не сделала.
Не осмеливалась, боялась, что потом не сможет остановиться.
– А что с вашей мамой? – спросил он.
– О-о, знаете, классическая история маленькой бедной богатой девочки, – ответила Бейли и невесело рассмеялась. – Мама умерла, когда я была еще ребенком. Отец много путешествовал. Я переходила от няни к няне, пока не повзрослела настолько, что подобная компания мне больше не годилась. Тогда я отправилась в колледж. Толком не научившись разбираться в людях или общаться с ними.
Впрочем, все это не имело значения, поскольку в ее жизни появился Алан. Его календарь был забит светскими мероприятиями, и в начале их отношений он охотно водил ее повсюду. Кенни он тоже брал с собой.
– В целом очень одинокое детство, – заключила Бейли.
– Я знаю, каково это. – Видя ее удивление, Ноа мрачно усмехнулся. – Видите, у нас есть кое-что общее. Только я не был маленькой бедной богатой девочкой.
Она улыбалась – обнаженная и прекрасная.
– А как было у вас? Несколько поздно интересоваться, но я действительно хочу знать.
– Я родился в Лондоне, только мое появление на свет никого не обрадовало. Моя мать сама была еще ребенком, и материнство не входило в ее планы. Поэтому я попрошайничал, воровал. Попал в Штаты, одна приличная приемная семья сменялась другой, пока я не начал жить самостоятельно. – Ноа улыбнулся. – Я отлично справлялся.
– Да уж, могу поверить. Хотя теперь вы не один. Броуди и Шейн всегда готовы подставить вам плечо.
– Почему Кенни не подставит плечо вам?
– Потому что я не хочу, чтобы он это делал.
Ноа молча смотрел на нее.
– Только не говорите… – вскипела она. – Кенни не имеет к этому никакого отношения.
Ноа хотел было ей возразить, но передумал.
– Только обещайте, что больше не станете пользоваться вашим мобильным. Не давайте им возможности проследить ваш маршрут.
– Я… Я не думала, что они могут это сделать.
– Мы не знаем, на что они способны, – веско сказал он, и по ее спине поползли холодные мурашки.
Зато Бейли отлично знала, что они способны сделать с ней. И они наверняка это сделают, если она не сумеет каким-то образом все уладить.
– Кенни – не из тех, кто пытается причинить мне зло.
– Я не говорил, что он хочет вам навредить. Однако такое возможно. Если они схватят Кенни, то смогут добраться и до вас. Вы должны это понимать.
Ее охватил ужас.
– Ноа, он никогда меня не предаст.
– Не включайте телефон. – Он заставил ее прилечь рядом с собой. Бейли сумела натянуть на себя одеяло, но он медленно провел рукой вверх и зажал мягкую материю в кулаке. – Вы говорили, что им кое-что нужно, – напомнил он. – Я полагал, вам приказали помочь или сделать что-то в этом роде, верно?
Ноа не сводил с нее взгляда, пока она не кивнула. Потом, в качестве награды, склонил голову и нежно – так нежно, что жгучие слезы выступили у нее на глазах, – прижался губами поверх одеяла к тому месту, где билось ее сердце, прежде чем отшвырнуть это несчастное одеяло. Бейли могла бы его остановить, но не остановила. Одеяло скользнуло по ее телу, и воздух пощекотал обнаженную кожу. Ноа поцеловал ее под грудью, потом тихо спросил:
– Кто они?
Она могла видеть только его широкие плечи. Когда он наклонился над ней, его мышцы всколыхнулись и застыли, и в ней тоже что-то перевернулось.
– Я… – Ее мысли спутались. – Я их толком не видела.
Действительно, не видела. Но ей незачем было видеть. Она точно знала, кто за ними стоит.
Стивен.
Еще один нежный поцелуй, пониже, в живот, а рука его тем временем гладила ее бедро.
– Вы уверены?
Бейли понимала, что должна сказать ему что-нибудь. Должна открыть хотя бы самую малость.
– Д-да, – шепнула она, запинаясь, потому что его губы проложили дорожку вниз по ее бедру и волнистые волосы щекотали кожу, отчего ее живот затрепетал.
Она знала, что он не закрывал глаз и видит теперь ее потаенные местечки. Легким касанием, таким легким, что она не поверила даже, что ее тело повиновалось этому приказу, он заставил ее раздвинуть ноги.
– Они уже приходили к вам раньше? Где это было?
– Ах… – Говорить было трудно, потому что он прокладывал себе путь, его плечи не давали ей сомкнуть ноги. Шокированная тем, что допустила подобное, Бейли уставилась на его макушку, чувствуя, как его губы ласкают ее плоть. У него были мягкие губы, потрясающе мягкие, и ласковые руки. Никогда в жизни не чувствовала она своего тела так, как сейчас.
– Бейли?
– У меня дома. – Она закрыла глаза. – Я заснула на кушетке, а когда проснулась… – Бейли тогда окаменела от ужаса, когда, проснувшись, обнаружила перед собой троих мужчин. Двое вооруженных верзил устрашающего вида стояли – один в ногах кушетки, другой у изголовья. А третьим был Стивен. Он уселся на журнальный столик возле ее плеча с таким видом, будто его сюда пригласили. Собственно, его и приглашали, много раз приглашали, при жизни Алана. Ухоженный, элегантный, Стивен излучал опасность – абсолютную, холодную и неумолимую. Учтиво поздоровался, вертя в пальцах жуткого вида нож.
