– Амархан решил позлить папеньку? – язвительно уточнил я, понимая, что намек был слишком прозрачен, чтобы остальные не догадались о том, кому именно были предназначены диковинки.
– Скорее, воспользоваться ситуацией. Или ты забыл, кто его мать?
И хотел бы забыть, но…. Не зря же образ демоницы, личину которой накинул отец, показался мне знакомым.
– Мне передать ей приглашение? – я скромно потупил взор, благо личина змеи позволяла это сделать с большим изяществом.
– Для тебя будет лучше, если ты с ней не увидишься, – хмыкнул он, намекая на то, что не мне тягаться в искусстве двусмысленностей с этой женщиной.
Стоило признать, что я и сам это понимал.
Попав в гарем отца в совсем юном возрасте, она довольно быстро успела стать самой яркой его драгоценностью. Многие предлагали ему огромные выкупы, рассчитывая заполучить себе непревзойденную танцовщицу, тонкого собеседника, красивейшую женщину и талантливого воина. Но Рышар был непреклонен, и Фаридха продолжала украшать его сокровищницу.
Так было до тех пор, пока папенька не предложил ей стать матерью одного из его детей. Не знаю, что именно ей не понравилось, но… она сбежала. Сбежала оттуда, откуда сбежать было просто невозможно.
Через несколько лет, в течение которых ее разыскивали в надежде на огромное вознаграждение, обещанное отцом хотя бы за сведения о ней, она нашлась… в гареме Вахира. А спустя некоторое время покинула и его, по слухам, которые не очень скоро, но подтвердились, нося под сердцем дитя повелителя степняков. Вновь объявилась она уже после того, как ее сын, Амархан, достиг возраста самостоятельности, взяв свою мать под защиту. Вот с тех пор Вахира, его единственного отпрыска и эту демоницу связывают очень непростые отношения.
Вроде бы сыночка и признали, но рядом с титулом принц не стоит «наследный», пусть даже он и отвоевал себе приставку наместника к своему имени, избавив Анаск от одного из не очень крупных, но правителей. Вроде бы Фаридха свободна в праве решать свою судьбу, но наш дальний родственничек, в отличие от моего родителя, так и не простил ей побега, продолжая делать все, чтобы заполучить эту женщину. А если добавить к этому то, что она обучалась с моими старшими братьями всем тем наукам, которые считались обязательными для сыновей повелителя, да еще и была одаренным воином, то было понятно, чем именно заканчивались все эти попытки.
– Хорошо, – кивнул я, соглашаясь с его предостережениями, и, произнеся мыслеформу, скинул личину. – До заката всем отдыхать, на вечерней заре покидаем дворец. – Качнув головой на вопросительный взгляд Вионики, вернувшей себе любимый мною образ, двинулся следом за отцом, который, воспользовавшись мгновением суматохи, возникшей после моего приказа, направился к уходящей вглубь сада аллее.
Мы ушли уже довольно далеко, а он все еще продолжал молчать, лишь изредка задумчивым взглядом окидывал цветущий кустарник, создающий иллюзию длинного коридора, устремленного в никуда, или вдруг улыбался, словно мысли, посетившие его в этот миг, доставляли ему удовольствие.
Он заговорил, когда до моего любимого с детства места – каменного обрыва с падающей с него прозрачной стены воды, за которой в небольшом гроте был один из потайных ходов, уходящих далеко за линию крепостных стен, оставалась не более пары дюжин шагов.
– Отец Вионики ничего не имеет против ее брака с тобой. При условии, конечно, что ты ее сбережешь.
– И когда ты успел? – резко остановился я, даже не пытаясь просчитать это из того, что мне было известно.
– Подкинь своей барышне идею позаниматься с Ренардом, – проигнорировав мой вопрос, продолжил отец. – В Вахире кровь повелителей, и поодиночке им с ним не справиться. Если же они научатся работать в паре, то в случае опасности у вас будет дополнительная защита.
– Не боюсь ошибиться, что мы все стали жертвами твоего сговора с Анжи и де"Арбасом. Но вот как в вашей компании оказался глава Великого дома анималов-змей, я даже предположить не могу, – ни на что не надеясь, проворчал я. Тем не менее, не упуская ни единого его слова.
– Амархан вам помогать не будет. Он лишь согласился на то, чтобы в распространяемых о диковинках слухах прозвучало его имя. Однако если вы справитесь….
– Можешь не продолжать, – теперь уже хмыкнул я. Уж с этой тактикой я был хорошо знаком.
– Возможно, тебе доведется встретиться с Фаридхой, – отцу не было нужды скрывать от меня то, что он чувствовал. Потому и сумел я увидеть в его глазах и не ушедшую из его сердца любовь, и боль потери и… отголосок не потерянной надежды, – тогда заверь ее, что я не буду покушаться на то, чем она дорожит. И я буду ждать ее, когда бы она ни пришла, и не задержу, если она сочтет нужным меня покинуть.
– А тебе не кажется, что за некоторых женщин надо бороться? – мысль о том, что я мог бы позволить уйти Вионике, оставила в моем сердце кровоточащую рану.
– Я и борюсь, – он взглянул на меня с грустью. Вот только относилась она не к демонице, которая сумела забрать его душу, а ко мне, словно упрекая в глупости. Но когда заговорил снова, был уже спокойным и деловито-отстраненным. – Вы покинете город через один из потайных ходов. Там, в лесочке неподалеку от тракта вас ждут крытые повозки. Вернетесь через восточные ворота и к ночи окажетесь у гостиницы, где собирается караван. Шари с диковинками и охраной там уже ждут. Ну а утром….
Мне оставалось только кивнуть. Все остальное начнется именно утром.
Глава 10
Дамир
Проходя мимо собравшихся в тронном зале гостей, Верта ни на мгновенье не опустила взгляд, словно не замечая раздававшихся за ее спиной шепотков.
Мало кто в столице не знал, кто именно был виновником того, что сестра короля до сих пор была не при муже. И мало кто не высказывал своего суждения по этому поводу. И хотя вот как раз сейчас большинство из тех, кто якобы беспокоился за ее будущее, должны были ощутить себя удовлетворенными, что их пожелания, наконец-то, сбудутся, искренне радующихся за девушку оказалось не так уж и много.
Впрочем, удивляться этому не стоило, радоваться за других – удел сильных духом.
Самира, которая ради помолвки сестры не только покинула наш замок, но и воспользовалась вызывавшим у нее безотчетный страх кристаллом перехода, и теперь стояла рядом, на мгновение сжала ладонью кончики моих пальцев, словно ощутив, о чем я думаю.
Или… просто искала поддержки, испытывая подобные моим чувства.
Моя жена и ее старшая сестра всегда были близки. Иногда мне даже хотелось сказать, что слишком. Впрочем, если раньше я не до конца понимал истоки этой внутренней потребности, то теперь, не столько становясь старше, сколько пройдя через множество испытаний и потерь, я начал осознавать, насколько же облегчает тяжесть существования осознание того, что для кого-то твоя жизнь имеет весьма весомую цену. И как это понимание заставляет делать все, для того, чтобы ее сохранить. Не ради себя, ради того, кому ты своей гибелью можешь причинить боль.
