Анне очень хотелось, чтобы ей поверила хоть одна живая душа, и Илалия кивнула, соглашаясь.
Следующим уроком была арифметика. Девочки со страхом заглядывали в свои сумки. Их вдохновил только пример Илалии, которая не отыскала в своей ничего подозрительного. Анна старалась сохранять спокойствие.
– Эй, ты!
Она подняла голову. Рядом с нею стояла сама Валерия Вышезванская.
– Чего тебе?
– Я забираю себе твои учебники и тетрадь, – заявила та, сгребая то и другое со стола. – А ты, если хочешь, можешь взять мои!
– А почему? – улыбнулась Анна. – Боишься открыть свою сумку и найти там противную зеленую жабу? Всю такую в бородавках, бэ? – Она скорчила гримасу и высунула язык.
Первая красавица класса вздрогнула.
– Ничего я не боюсь, – отчеканила она. – Просто надо же тебя как-то наказать за то, что ты устроила!
– Я устроила? Я даже не дотрагивалась до чужих вещей в отличие от тебя!
Валерия стиснула зубы.
– Ну, Сильвяните, ты за это поплатишься! – процедила она. С силой грохнула ее книгами об стол и вернулась к своей парте.
– Фаина! – окликнула она оттуда ближайшую девочку. – Достань из моей сумки книги! И тетради! А я пойду немного прогуляюсь!
– Скоро придет учитель, – робко пискнула Фаина, самая маленькая девочка в классе.
– Я успею. Главное, ты не мешкай!
Фаина вздохнула, полезла в сумку Валерии…
Анна затаила дыхание…
И ничего не произошло. Вздох облегчения, вырвавшийся у девочки, был слышен, наверное, даже в коридоре.
Дальше все пошло как обычно. После арифметики был урок литературы, потом – история. Потом – риторика. Потом – французский язык.
Этот урок сегодня был последним. Предвосхищая обед – после него еще один урок, пение, и два часа на самоподготовку, после чего можно было расходиться по домам – девочки, болтая друг с дружкой, торопливо собирали вещи в сумки. Классная дама уже стояла у дверей, чтобы вести всех в столовую. Анна как ни в чем не бывало уложила свои книги и тетради. Она торопилась как можно скорее выйти из класса, не желая долго оставаться вместе с остальными девочками. Одна из первых направилась к дверям и…
Истошный вопль заставил всех подпрыгнуть. С грохотом упали сумка и стул, на которой она стояла. Белая до зелени, с перекошенным от ужаса лицом Валерия Вышезванская пятилась по проходу. Кричать она больше не могла и только хватала ртом воздух, как рыба.
– Ма-а-аа… – только и смогла прохрипеть она.
– Что? Где? Почему? – Девочки бросились к ней.
Распахнутая сумка валялась на полу. Из нее вывалились книги, тетради, пенал. Карандаши и перья рассыпались вокруг.
– Что случилось? – К ней протолкалась классная дама. – Вышезванская, вы можете объяснить, чем вызвано…
И тут она увидела и осеклась. Из сумки не спеша выбралась крупная, с два кулака, серо-бурая жаба. Уселась на тетради по чистописанию и, приподняв голову, оглядела всех янтарными выпученными глазами.
Девочки бросились врассыпную. Те, у кого в сумках уже были обнаружены мыши, червяки, пауки, кричали громче всех. Кто-то кинулся вон из класса. Кто-то вскочил на стул. С Валерией случилась истерика. Она визжала и топала ногами.
– Всем оставаться на местах! – крикнула классная дама. – Позовите дворника! Скорее!
Анна бросилась к выходу. Ей было жалко жабу. Может, она-то сможет уговорить дворника не убивать ее, а просто выкинуть, скажем, в канаву.
Конечно, никто после этого не захотел вернуться в класс. Перепуганных девочек отпустили пораньше. Кого-то увели гувернантки и горничные. Кто-то остался сидеть внизу, дожидаясь, пока за ними зайдут. Анна ушла сама, как делала это всегда.
Времени оставалось еще много, и девочка решила пройти не напрямик через поля и рощу, а по городским улицам. Это дольше почти на полверсты, зато, рассматривая витрины в магазинах, можно скоротать время.
Дебричев был по размерам мало того что много больше, чем родной город Анны, да еще и гораздо старше. В центре стояло много старинных домов, даже не домов, а настоящих хором. Такие или почти такие дома-терема девочка раньше встречала только в книжках-сказках. «О купце и черте», например. Или «Князь и волк». Белокаменные, двух– или трехэтажные, с балясинами, колоннами и тесовыми крылечками, они были окружены заборами, за которыми раскинулись вишневые и яблоневые сады. Ветви плодовых деревьев торчали над оградой. Во-он на том дереве, например, могла бы сидеть и клевать золотые яблоки Жар-птица, если бы такое дерево росло в царском дворе, мечтала Анна.
Были и дома поскромнее. Там на первых этажах располагались лавки, кофейни, различные мастерские. Девочка шла и читала вывески. Тетя Маргарита несколько раз уже брала внучатую племянницу на прогулку по городу, и некоторые названия были знакомы. Но заходить внутрь не хотелось. Денег нет, да и тетя будет волноваться.
Этот дом стоял на углу Сенной и Конюшенной улиц, как значилось на вывесках. С виду самый обычный дом, разве что оконные рамы были закругленные сверху. И угол дома был чуть срезан. На первом этаже располагалась лавочка, а на втором, прямо над входом, витой балкончик, такой маленький, что, наверное, только Анна и могла бы стоять там спокойно. И зачем такие крохотные балконы делают? Для красоты, наверное! Окно-то вон у него какое большое. И все геранями заставлено.
Пока девочка рассматривала балкон, внизу открылась дверь магазинчика, и дородная красивая женщина в темном платье махнула ей рукой:
– Что стоишь? Заходи!
– Нет. – Анна попятилась, пряча руки с сумкой за спину. – Простите, но я не хотела…
– Не хотела меня беспокоить, Анна Сильвяните? А ты и не беспокоила ничуть!
– Вы… Откуда вы знаете мое имя? – оторопела девочка.
– От тетушки твоей, Маргариты Дебрич, – улыбнулась женщина. – Меня зовут Виктория Кшысь. И магазинчик мой – «От Кшыси»!
Она указала на вывеску под козырьком. Большую ее часть прикрывал навес, так что первое слово «Антиквариат» читалось с трудом. И только более мелкая приписка «От Кшыси» была заметна всем и каждому.
– А я тебя давно поджидаю. – Виктория шире распахнула дверь. – Все жду, когда же сестра Маргарита свою внучатую племянницу в гости заведет? А она тебя прячет… И чего, спрашивается? Не съем же я тебя! Я маленьких девочек не ем.
Она сказала это таким тоном, что Анна тут же спросила:
– А кого вы едите?
– Маленьких мальчиков, – ответила хозяйка магазинчика и засмеялась. – Да ты проходи, не бойся! Я хоть и ведьма, но добрая. Я тебя чаем напою с баранками. А потом и до дома провожу. Из гимназии идешь? Рановато…
Она говорила открыто, весело, и улыбка у нее была такая светлая, что девочка сама не заметила, как оказалась внутри магазинчика. Звякнул колокольчик, хлопнула дверь. Ее окутал приятный полумрак.
