– Ясно… А он из бара никому не звонил?
– Нет. А вот ему звонили…
– Кто?
– Наверное, жена, – пожав плечами, сказал Артем. И добавил уже твердо: – Да, ему звонила жена…
– Когда это было?
– Где-то около десяти.
– А почему вы думаете, что ему звонила жена? – поинтересовался я.
– Ну, он называл ее Аидой и извинялся, – ответил Артем. – Потом сказал, что ему надо подумать, побыть одному…
Ага, значит, Аида Крохина в это время – около десяти вечера – была еще жива. Поэтому Пашу Кочета и спрашивали, где он находился именно с десяти до половины двенадцатого, когда, по мнению следователя Михеева, и было совершено убийство.
– Вы что, слышали этот разговор?
– Слышал, – произнес Артем с некоторым удивлением. – Как раз в то время, когда у Юрия Сергеевича зазвонил телефон, он подозвал меня и заказал еще виски. И стал говорить по телефону…
– То есть он не замолчал, когда вы подошли? – тоже с некоторым удивлением спросил я.
– Нет, он продолжал говорить.
– Что было потом?
– Ну-у, Юрий Сергеевич поужинал, выпил еще вина, а в половине первого сорвался как угорелый, – сказал официант.
После этих слов Артема подозвали к одному из столиков, и он ушел. Впрочем, я уже узнал все, что мне было нужно. Вернее, все, что знал официант бара. Так что наиболее интересную и полезную для меня информацию я получил хотя и неожиданно, но отнюдь не случайно.
Вернувшись домой, я подвел итоги.
Итак: Крохин шестого августа где-то с восьми до половины девятого вечера ругается с женой, что прекрасно слышит его соседка-«молодка». Потом уходит, весь расстроенный, в бар «Восточный округ», чтобы принять на грудь вискаря и снять накативший стресс. Его подавленное состояние настолько бросается в глаза, что это замечает официант Артем, который не раз его видел, причем наверняка не всегда веселым и благодушным.
В районе десяти часов ему звонит жена.
Почему она ему звонит? Волнуется, куда он ушел? Спрашивает, когда он вернется домой?
Но с какой стати? Они ведь только что поругались. И по словам соседки-«молодки» – поругались крепко!
А может, она хочет перед ним извиниться?
Это возможно. После чего Крохин, в свою очередь, просит извинить и его. И эти слова слышит официант.
Но вот вопрос: почему Крохин не замолкает, когда Артем подходит к его столику? Более того, почему, взяв трубку, подзывает его и делает заказ, который долго не решался сделать? Он что, не мог сделать заказ после разговора с женой? Или ему так не терпится поужинать и добавить вискаря?
Возможно. Ибо так тоже бывает…
А может, Юрий Сергеевич Крохин подозвал официанта во время разговора с женой, чтобы тот слышал этот разговор? И зафиксировал его в своей памяти?
Так или иначе, но мне надо поговорить с этим Крохиным. Предварительно ему позвонив и обозначив проблему, чтобы тот непременно согласился на разговор. Что ж, звоню немедля…
Глава 5
Посиделки в баре, или Для кого бьется девичье сердце
– Здравствуйте, Юрий Сергеевич! – говорю я с неизбывным восторгом, как обычно говорят те, кто неожиданно встречает старых знакомых, и эта встреча совсем не в тягость, а, напротив, огромная радость. – Это Русаков вас беспокоит. Помните такого?
– Нет, что-то не припомню… – не сразу отвечает Крохин, видно покопавшись в глубинах своей памяти.
– Ну, как же! – радостно и бодро восклицаю я. – Мы с вами совсем недавно виделись. Мило так побеседовали возле вашего авто у входа в здание, где вы служите. Но, как мне кажется, не совсем договорили…
– А-а, припоминаю. Вы тот назойливый телевизионщик, Русаков, кажется… Откуда вы узнали мой номер телефона? – с ноткой удивления произносит Крохин.
– Ну, я не только это знаю, – говорю я. – Я еще знаю, что с помощью официанта бара «Восточный округ» Артема вы подтвердили, а может, и сделали себе алиби…
Наступает молчание, во время которого у меня мелькает парочка дельных мыслей, которые я успеваю поймать за их юркие хвостики.
Первая мысль: Юрий Сергеевич Крохин каким-то боком причастен к смерти своей супруги Аиды. Или узнал о ее смерти раньше того, как ему об этом сообщили полицейские.
Вторая мысль: есть еще один посвященный в то, что случилось на самом деле. Это владелец детективного агентства «Алиби», частный детектив Альберт Иванович Киприани.
– Что за чушь, – наконец отвечает Юрий Сергеевич. – Бред полнейший…
Но не бросает трубку. И это вселяет в меня надежду.
– Может, побеседуем на эту тему, – спрашиваю я, – и вы развеете все мои сомнения?.. А то знаете, как у нас, телевизионщиков, бывает. Мы ведь все большие сплетники, можем ляпнуть что-нибудь не то с большого экрана.
– Пожалуй, нам нужно поговорить, – не сразу отвечает Крохин. – Иначе вы ведь не успокоитесь, верно?
– Правильно, – говорю я. – А так – вы ответите на мои вопросы, ситуация для меня прояснится, и я от вас отстану.
– Будь по-вашему, – соглашается Юрий Сергеевич. – Где?
– Можно в вашем любимом баре на Измайловском бульваре. Через пару часиков. Идет?
– Хорошо, – говорит Крохин. На чем наш телефонный разговор и заканчивается.
Новый разговор с Крохиным начался у меня ровно через два часа. Я приветливо поздоровался с Юрием Сергеевичем и присел за его столик. Официант принес пива, я отпил глоточек и посмотрел по сторонам: а что, хороший бар, люди сидят довольные, музыка играет ненавязчиво, публика вполне приличная, пиво подают хорошее, свежее. Правда, вон тот гражданин за соседним столиком с черными аккуратными усиками, который быстро отвел взгляд от меня, когда я взглянул в его сторону, явно интересуется мной, хотя и старается этого не показывать. Ну, так к этому я был готов, предполагая, что Крохин сообщит о своем разговоре со мной кому-либо, скорее всего, своему приятелю частному детективу Киприани, и тот тоже явится в бар посмотреть на меня, дабы определить, что же я за фрукт такой и с чем меня едят…
– Вы пришли для того, чтобы глазеть по сторонам, или для разговора со мной? – не очень-то и вежливо сказал Юрий Сергеевич Крохин, первым начав нашу беседу.
– Конечно, для разговора, – с готовностью ответил я. – Скажите, Юрий Сергеевич, о чем вы ругались с Аидой Владимировной накануне ее убийства?
– А вам какое дело? – хмуро посмотрел на меня Крохин. – Это сугубо мое личное дело, и я не намерен докладывать вам о делах, касающихся исключительно меня и моей погибшей супруги.
– Ну, если вы пришли только для того, чтобы в таком тоне разговаривать со мной, то, наверное, самое время нам распрощаться, – твердо сказал я и сделал большой глоток пива, как бы напоследок. – Только я оставляю за собой право задаться в своей передаче об убийстве вашей жены – а такая передача, так или иначе, обязательно выйдет в эфир – теми самыми вопросами, на которые не получил от вас ответа, – добавил я и обозначил движение, будто собираюсь встать и уйти.
