Эллина вернулась домой, разбив тем самым сердце престарелого тенора. Эдгара хватил удар почти сразу после того, как она покинула его квартиру. К счастью, его успели спасти и даже поднять на ноги. Медиков вызвала бывшая супруга, приходившая в отсутствие Эллины постирать и приготовить. Но прежним Эдгар уже не стал. Левая его рука так и осталась парализованной, да и речь до конца не восстановилась. Естественно, в таком состоянии он уже не мог выступать. Свирского отправили на пенсию. Брошенная жена тут же к нему вернулась, чтобы заботиться об инвалиде. На ее руках Эдгар и умер по прошествии двух лет.
Глава 8
В варьете Эллина проработала год, а ушла потому, что пробиться в примы не было никакой возможности – «на троне» сидела любовница заместителя министра культуры, а быть одной из многих Эллина не привыкла. Новое место она нашла тут же. Устроилась в ресторан «Националь», где исполняла томные женские романсы, и быстро стала популярной. Если раньше в это заведение ходили на фирменных рябчиков, то теперь на Эллину Берг. И почти все посетители мужского пола мечтали о том, чтоб эта роскошная женщина обратила на них хотя бы мимолетное внимание.
Надо сказать, что Эллина не была классической красавицей. Она могла похвастаться густыми локонами, удивительными бархатными глазами и маленьким пухлым ртом, а вот нос ее был несколько длинноват. Девушка знала о своем недостатке, поэтому постоянно ходила с вздернутым подбородком. А так как при этом она поглядывала на мир из-под полуопущенных ресниц, вид у нее был озорной и кокетливый, что привлекало к ней мужчин больше всего остального. В общем, из-за длинного носа Эллина не переживала, а вот кисти рук доставили ей массу страданий. Широкие, короткопалые, с плоскими ногтями – совсем не аристократичные! Они совершенно не вязались с ее образом, они его портили. Эллина так стеснялась своих крестьянских рук, что никогда не снимала перчаток. Позже, когда юбки стали короче, выяснилось, что у нее еще и толстые щиколотки, и она начала носить брюки. Брюки, рубашки, галстуки, мужские шляпы и лайковые перчатки. Таков стал ее фирменный стиль. Его копировали многие столичные модницы, не догадываясь, что на все эти ухищрения Эллина шла лишь для того, чтобы соответствовать образу безупречной аристократической леди. С годами она так вжилась в него, что сама поверила в свое благородное происхождение и кличку Графиня воспринимала как должное…
Как-то во время очередного выступления Эллина заметила среди публики двухметрового блондина, отличавшегося от остальных не только ростом, но еще и благородными манерами и внешним лоском. Он на фоне безвкусно или по-военному скучно одетых, крикливых, шумных, вечно хмельных посетителей смотрелся принцем. Звали блондина Глебом. Он приходил на каждое выступление Эллины. Садился за отдельный столик, заказывал фужер шампанского и медленно его тянул, пока Графиня пела. Когда же она, завершив программу, выходила на поклон, он устремлялся к сцене и подносил ей букет белоснежных лилий. При этом не пытался ни руку ее облобызать, ни записку передать, ни шепнуть что-либо. Не навязывался, как остальные, ждал, когда Эллина сама обратит на него внимание и сделает первый шаг к сближению.
Терпение его в конце концов было вознаграждено. Эллина Берг, исполняя романс «Любимый незнакомец», сошла со сцены, прошествовала к столику Глеба и спела последний куплет именно для него. После чего он ей и руку поцеловал, и шепнул что-то нежное, и передал записку, в которой приглашал Эллину покататься ночью по реке. Она не отказала. В ту же ночь они стали любовниками. А утром Глеб подарил Эллине роскошное колье.
С тех пор подарки стали сыпаться на девушку как из рога изобилия. Украшения, одежда, кожгалантерея – чего только Глеб не преподносил своей малышке. Все вещи были безупречного качества и вкуса, правда, не всегда новые – в те времена «роскошь» можно было купить только в комиссионке. Он обожал Эллину! Да и она была к нему весьма неравнодушна. Глеб стал первым мужчиной в ее жизни, к которому она испытывала настоящую романтическую влюбленность. Ей нравилось в нем все: и внешность, и ум, и манеры, и щедрость… Вот если б он еще оказался импотентом, она б его просто боготворила, но, к сожалению, у Глеба по мужской части все было в порядке, поэтому секс несколько омрачал их безоблачные отношения.
Роман Эллины и Глеба растянулся на целый год и закончился трагично. Глеба убили на глазах у Берг. Застрелили его же подельники. Глеб оказался скупщиком краденого. И все, что он ей дарил, было ворованным.
На похороны Глеба Эллина пришла с огромным букетом белых лилий. Когда она возложила их на могилу, лепестки стали опадать один за другим. Цветы будто роняли слезы! Они плакали вместо Эллины, которая не могла дать волю своим чувствам. Уже тогда она запрещала себе горевать и изводить душу переживаниями. От этого все равно лучше не будет (только красота поблекнет, и сердце начнет пошаливать), а значит – терзания бесполезны. А уж слезы – и подавно. От них глаза краснеют, а ее и без того немаленький нос распухает до размера молодого баклажана. Но в тот день, день похорон, ей ужасно хотелось плакать! Эллина так остро переживала уход Глеба, что, стоя перед его гробом, поклялась себе больше никогда никого не любить…
И слово свое Эллина держала многие годы. Пока в ее жизни не появился Малыш…
Часть 3
Лариса Белозерова. Москва
Глава 1
К дому, где проживали Марк и Борис Коцманы, Лара подъехала на собственной «Хонде». Коль ремонт квартиры все равно откладывается на неопределенный срок, она решила потратить часть денег на восстановление автомобиля. И вот теперь она на колесах. Машина все еще выглядела ужасно, поскольку за столь короткий срок ее не успели привести в божеский вид, но зато она ездила.
Припарковавшись, Лара выбралась из «Хонды» и тут же увидела Марка Коцмана, он махал ей рукой с балкона второго этажа – очевидно, для того, чтобы максимально облегчить Ларисе поиск квартиры. Она махнула ему в ответ и вошла в подъезд.
– Привет, Ириска, – услышала она радостный голос Марка, каким-то чудом он успел покинуть квартиру и выбежать на лестничную клетку. – Я так рад, что ты заглянула! Я сто лет тебя не видел живьем, все по телику!
Лара ему улыбнулась. Марк был ее другом детства. А потом первым ее поклонником. Они даже пару раз целовались, спрятавшись от всех за огромной, завешанной одеждой вешалкой. Тогда младший Коцман был хорошеньким кудрявым пареньком, теперь стал абсолютно лысым и далеко не хорошеньким. Представить себя целующейся с нынешним Марком Лара не могла, как ни старалась.
– Хороша! – поцокал он языком. – А в детстве такой обезьянкой была… – Он ей подмигнул. – Дядя, помнится, все удивлялся, за что я тебя полюбил?
Лара в ответ рассмеялась. Это было сущей правдой. Если ребенком она была более-менее симпатичным, то вступив в пору раннего девичества, резко подурнела. И действительно походила на обезьянку! Узколицая, ротастая, с вздернутым носом и темной, спускающейся до круглых карих глаз челкой, она многим напоминала мартышку. Во дворе ее даже дразнили Читой. И только Марк величал ее Лариской-Ириской. Наверное, в благодарность за это она с ним и целовалась за вешалкой!
