– А что в этом плохого? Моя мама, например, всем читала мои детские стихи. А парусник, который я склеил из спичек, до сих пор стоит у нее на журнальном столике.
– Костя вроде вышел из детского возраста. Да и Наташа ему не мать, – хмыкнул Боря.
– Все вы в глубине души дети, – спокойно возразила та. – А поддержка исходить может не только от матери, но и от любимой и любящей женщины. Вы разве не знаете об этом?
Амон ей мысленно зааплодировал. Как она корректно Борю на место поставила! Молодец…
А глаза у Наташи оказались разными – один карий, другой зеленый.
Гетерохромия. Редкая аномалия, наблюдающаяся у одного процента жителей Земли.
– Вы его любили? – не унимался Борис.
– Да, – коротко ответил она.
– Ты чего докапываешься до нее? – вспылил Валера.
– Расспрашиваю, а не докапываюсь.
– Зачем?
– Чтобы узнать получше. Эта девушка – жена моего покойного друга.
– Не жена, – покачала головой Наташа.
– Пусть не законная, но гражданская.
– И не гражданская.
– Если вы настаиваете, назовем вещи своими именами… Сожительница.
– Вот это верно. Потому что женой Кости я перестала быть месяц назад. Мы расстались. Но я продолжала делить с ним кров.
– Расстались? – воскликнул Валера. – Почему я не знал?
– Нет? Я думала, Костя сказал…
– Но что случилось? – не унимался Валера.
– Вы его бросили? – встрял Борис.
– Нет, он меня.
– Быть такого не может, – вскричал Валера. – Он бы никогда тебя не оставил.
– Вот именно это он и сделал. Оставил – не бросил. Ведь эти слова имеют разное значение, правда?
– Демагогию не разводи, – прикрикнул на нее он. – Объясни толком, что между вами произошло.
– Костя страдал из-за того, что не может мне дать того, чего я, по его мнению, заслужила. Поэтому решил расстаться со мной, чтобы я начала новую жизнь с новым человеком.
– Он у вас был? – спросил Борис, и Амону захотелось отвесить ему подзатыльник. Он и сам не до конца доверял Наталье, но зачем же так явно это демонстрировать.
– У меня никого нет, – ответила та. – И я не уверена, что появится в ближайшее время.
– Почему же? Вы женщина интересная…
– Должна отойти от разочарования в мужчинах, которое меня постигло.
– Чем мы перед вами провинились? Тем, что не бросили к вашим ногам весь мир?
– Тем, что пошли по пути наименьшего сопротивления.
– Как так?
– Легче сдаться. Отказаться от борьбы, прикрывшись благими побуждениями… – Ее голос сорвался. А в карем глазу блеснула слеза. – Я была готова к трудностям. И хотела преодолевать их вместе…
Больше Наташа ничего не смогла сказать, разрыдалась. Валера вскочил, бросился к ней, обнял.
– Простите, – выдавил из себя Борис. Затем встал и, похлопывая себя по карманам, удалился в подъезд курить.
Засвистел чайник. Амон выключил газ. Коробка с пакетированным «Ахматом» стояла на столе, и он заварил всем чай.
Тем временем Наташа успокоилась. Перестала плакать и судорожно вздыхать. Но вид имела крайне несчастный и совсем непривлекательный: нос распух, веки набрякли. Но почему-то именно такой она показалась Амону хорошенькой. Он подал ей стакан воды.
– Я съехать хотела сразу, как только Костя сказал о том, что желает расстаться, – проговорила Наташа, попив. – Но он мне не позволил. Сам съехал.
– Из собственной квартиры? – приподнял бровь Амон.
– Да. Дал мне месяц на поиск жилья. Вы же понимаете, как трудно найти недорогую и приличную квартиру… Хотя, о чем я? Вы же москвичи, для вас таких проблем не существует…
– Почему же? Было время, когда и я снимал жилье. Не сразу у меня своя квартира появилась.
– Вы всегда могли вернуться к родителям. Хотя бы перекантоваться…
– А сам Костя где жил? – перебил ее Валера.
– Я не знаю.
Амон бросил многозначительный взгляд на друга. Тот кивнул. Оба решили, что Костя нашел другую женщину, к ней и ушел.
– Нет, вы неправильно подумали! – взвилась Наташа. – Он не завел себе другую!
– Да мы не…
– Перестаньте! Я знаю, что у вас в голове происходит.
– Откуда? – хмыкнул Амон.
– Если что, я дипломированный психолог. И больше вам скажу, я начала писать диссертацию, да вынуждена была из-за личных обстоятельств ее забросить…
– На тему?
– Если вас так интересует моя кандидатская, я с удовольствием обсужу ее с вами, но не сейчас, – проговорила она, чуть повысив голос. И тут же сбавила тон, пробормотав: – Давайте чаю выпьем?
Все взялись за свои чашки. Лишь одна так и осталась стоять – Борис пока не вернулся.
– Кто мог Костю убить, как вы думаете? – спросил Амон.
– Я без понятия, – ответила Наташа. – Костя вообще меня в свои дела редко посвящал. А в последнее время мы не виделись…
– Совсем?
– Он приходил в квартиру, естественно, но старался это сделать в мое отсутствие. Пару раз мы пересеклись, да только несколькими фразами перекинулись. Он сторонился меня. Боялся переступить черту, выйти из зоны отчуждения…
– Вы нашли себе жилье?
– Да. Увы, не квартиру, а комнату, в общем… Не до жиру.
– Ты мне сказать не могла, что ли? – сердито проскрипел Валера. – Я бы подсуетился…
– У тебя есть эта возможность, – сказал Амон. – Наташа пока может тут остаться. Кому, кстати, квартира достанется?
– А что, у Костяна есть родственники? – удивился Валера.
– Я помню мать, но она умерла. Он тогда однушку их с доплатой на эту хату поменял. Благо на тот момент у него водились деньги. Кто еще?
– Братьев, сестер не было. Детей вроде тоже.
– Какая-то дама, он говорил, предъявляла ему дочку, – вспомнил Антон.
– Там история темная. И давняя!
– Значит, кому-то из очень дальних родственников повезет…
Тут из прихожей раздался шум. Это вернулся Борис.
– Эй, ты, потише там! – крикнул Валера, вздрогнувший от звука хлопнувшей двери.
– Ребята, вы не поверите! – раздалось из прихожей.
– Что?
– Я сейчас одну новость узнал…
– От кого?
– От полицаев!
– Какую, не тяни?
Борис ввалился в кухню, наполнив помещение запахом крепкого табака.
