Первые пару кварталов Драйвер преодолел без труда, ровно вышагивая по тротуару и даже насвистывая какой-то будто банный лист прилепившийся мотивчик популярной песни, днем и ночью транслирующийся по радио. Начиная с третьего квартала стал ощущаться дискомфорт, практичная обувь начала натирать ногу и жать в районе большого пальца, но ощущения были не столь ярко выражены, и Пашка предпочел не обращать на них внимания. При переходе через проспект на мигающий зеленый пришлось ускориться, и тут несчастного настигло возмездие за легкомысленное отношение к собственным ногам. До лавочки Пашка уже кое-как дохромал и, опустившись на нее, с наслаждением содрал проклятые туфли с ног. Ощущение незабываемое. Такое, наверное, и словами-то описать сложно, однако после очевидного облегчения яркими буквами в мозгу пронеслась другая проблема. Передвигаться в этой обуви по городу было решительно невозможно, а запасной пары, естественно, с собой не было. Ну, кто, выходя из дома, берет с собой на всякий пожарный лишнюю пару ботинок?
С тоской оглядев округу, Кочетков увидел неподалеку стихийный рынок, представляющий все разнообразие нелицензионной торговли. Растянулся тот метров на тридцать, и то, что продавалось, заслуживало отдельного внимания. На импровизированные прилавки выкладывалось все, от старых утюгов до новенькой военной формы: старые фотоаппараты, елочные игрушки, а кое-где, если серьезно покопаться, то и весьма редкие и необычные вещи. Истинные хозяева владели ими десятилетиями, а решив наконец избавиться от ненужного хлама или от крайней нужды, выставляли их тут за бесценок. И тут уж кто быстрее. Оценишь вещь по достоинству, поторгуешься, и за какие-то копейки у тебя в руках ценный антиквариат.
Пашке тоже артефакт был нужен, в виде любой обуви, за которую он готов был отдать… ну, даже сто рублей. Однако покупать чужие стоптанные боты было верхом неразумия, и он ковылял вдоль рядов в ожидании чуда и кривясь от терзающей ногу боли. И награда не заставила ждать героя. Среди нестройных нагромождений старой техники, букинистических изданий и помятых одежек времен развитого социализма, взгляд Кочеткова ухватил лоток с домашними консервациями и перезимовавшими в погребе овощами, которыми приторговывала пожилая дама.
Пополнить свой запас витамином всегда хорошо, однако в планы Пашкины на данный момент это не входило. Не интересны ему были цены на консервированные помидоры, соленые огурчики с мизинец, не хотелось знать, сколько стоит лук, и даже пахучий чеснок, выложенный на обрывке периодического издания, не грел душу, а вот сама газета, на которой было разложено дачное изобилие, Драйвера привлекла.
Обычная бульварная газетенка, пестрящая нелепыми заголовками, как правило, сообщала простому обывателю «потрясающие» новости. То вампир-гомосексуалист отравился шавермой на Московском вокзале, то в младшей группе детского сада по такому-то району были замечены адепты культа Сатаны. Однако среди этой кучи навоза можно было, если хорошо покопаться, отыскать действительно годный материал. Прямо перед Пашкой, чуть запачканный чем-то жирным, чернел заголовок: «Золотая молодежь слетела с катушек. Сын олигарха Митина пытался ограбить банк собственного отца».
– Что, милок? Не хочешь ли огурчиков?
Голос, вполне себе живой и задорный, с образом закутанной в старую толстовку продавщицы никак не вязался.
– Что? – Кочетков оторвался от созерцания странного заголовка и, подковыляв поближе, ткнул пальцем в газетный листок. – Что за газета, мать?
– Газета как газета, – пожала плечами торговка. – Самая обычная. Ну, огурчиков, или помидорчиков купи. У меня все без химии, на собственных грядках выращено, честное, смородиновых и вишневых листочков, чесночка, хренку как надо положено. Такого сейчас в магазинах днем с огнем не сыщешь.
Что Пашку зацепило в том клочке бумаги, он, наверное, и сам бы не понял. Может быть, проклюнулась загадочная и непостоянная девица – интуиция, а может, озарение снизошло.
– Ну так что, милок? Огурчиков, помидорчиков? Может, лучку тебе…
Но Пашка, позабыв о боли в ноге уже летел к газетному киоску. Издание на прилавке было относительно свежее, и шанс найти полный вариант статьи оставался. Следующим пунктом значилось сообщить о находке коллеге, и Кочетков поспешил в отдел.
– Все правильно сделал. Однако статейка странная. – Танк с сомнением перевернул страницу с заинтересовавшим Драйвера материалом. – Если бы ограбление имело место, то по новостям бы раструбили. Как-никак материал жареный, да и Митин не простой человек. В городе фигура не последняя. Что сам-то думаешь по этому проводу?
Пашка в смущении почесал затылок.
– Мысли есть, – наконец выдал он после непродолжительной паузы. – Тут либо фуфло полное, либо имеет место быть нечто чрезвычайное. Понимаешь, я как эту газетку увидел, у меня внутри будто что-то щелкнуло. Я не я, если это не дело нашего отдела.
– Желтая пресса действительно поставщик информации, – решительно кивнул оперативник.
– Так, может, Митина навестим?
– Шутишь, – Танк сокрушенно покачал головой. – Он же столп общества, надежда современной экономики и флагман частного банковского дела. Чтобы к нему прийти, нужно иметь козыри на руках, а то в нашу сторону даже не посмотрят.
– И что же делать?
– Проверить. Сыновья олигархов с пистолетом в банк не врываются. Не тот стиль. Ему проще обнулить кредитные карты или продать какой-нибудь ценный артефакт из папашиной коллекции. Уверен на все сто, что есть и то, и другое. То, что в телевизионных новостях случай не освещали, то папаша замял. Деньги и не такое могут, однако остается еще один момент.
– И какой же? – с нескрываемым интересом полюбопытствовал Кочетков.
– А такой, – невесело улыбнулся Танк. – То, что тут написано, – газету припечатал здоровенный, с Пашкину голову кулак, – не более чем поток сознания, утка, или как вариант заказная статья конкурентов. В серьезные издания не пошли, ибо те поляну секут и отлично понимают, что за клевету можно и судебную тяжбу схлопотать. С желтых же писак спрос невелик. Максимум приедут бодигарды нашего банкира и дадут автору статьи в морду. В любом случае сначала надо посоветоваться с Библиотекарем.
Вопреки Пашкиным ожиданиям, в отделе была тишь да гладь да Божья благодать. Иными словами, на внутреннем укладе шестьдесят второго особое положение никак не отразилось. Библиотекарь был, как всегда, на посту и что-то сосредоточенно записывал в пухлом ежедневнике, однако отвлекся, газетенку взял и вполне внимательно изучил материал.
– Странно, – сделал он вывод, оторвавшись от страниц и переведя взгляд сначала на Танка, а потом и на скромно сидящего в уголке Драйвера. – Очень странно. Когда Танк мне позвонил, я пробил по ведомству. Тревожная кнопка в банке сработала два дня назад, и по тревоге туда выдвинулся наряд, однако на том дело и закончилось. День был субботний, посетителей оказалось очень мало. Сотрудники банка разводят руками и говорят, что, мол, ошибка вышла. Молоденькая операционистка переволновалась от вида крупного клиента и случайно жахнула ножкой по КТС. Банковские безопасники придерживаются версии управляющего.
