Если до этого у Кати были какие-то сомнения, то сейчас они отпали: это был тот самый человек, который попросил познакомить его с Сигильдеевым.
Катя почувствовала неприятный холодок под ложечкой. Этот человек с первой встречи внушил ей безотчетный страх, а ведь Катя мало кого боялась. В его походке, в его движениях, в быстрых взглядах, которые он бросал по сторонам сквозь темные очки, была экономная грация смертельно опасного хищника. Причем хищника, который уверенно идет по теплому следу жертвы.
Когда страшный человек спокойно прошел мимо входа в «Тихую гавань», Катя почувствовала было облегчение. Может быть, она совершенно напрасно себя накручивает. Может быть, он просто случайно оказался поблизости…
Хотя в глубине души она понимала, что этот человек ничего не делает случайно.
И действительно, пройдя прогулочным шагом мимо подвальчика, человек в темных очках снова огляделся по сторонам и вдруг свернул в подворотню.
Катя знала, что через эту подворотню можно попасть во двор, в который выходила задняя дверь ее заведения.
Значит, этот человек оказался здесь не случайно. Значит, он пришел по ее, Катину, душу…
На какое-то время Катя застыла от страха, но она не выжила бы в своем опасном мире, если бы не умела быстро приходить в себя и мобилизоваться. Ни секунды больше не раздумывая, Катя с непроницаемым лицом выскользнула из-за стойки и скрылась за дверью с грубой устаревшей надписью «Вход воспрещен». Там, за этой дверью, находилась небольшая комнатка, игравшая роль кладовой и Катиного кабинета. В этой комнате сейчас копошился Катин помощник Гоша. Он был, как обычно, с похмелья и вяло переставлял коробки.
— Гоша, побудь полчасика в зале, — скомандовала Катя, — мне тут надо кое с кем поговорить…
Гоша вздохнул и отправился на передовую. По Катиному лицу он почувствовал, что полчасика могут затянуться.
Едва он вышел, Катя сняла со стены календарь за одна тысяча девятьсот восемьдесят третий год с изображением улыбающейся японки. Под календарем был сейф. Катя открыла этот сейф, быстро достала из него несколько пачек денег и сложила их в сумку. Затем закрыла сейф и повесила японку на прежнее место.
После этого все так же быстро, но без видимой спешки, Катя отодвинула от стены громоздкий старомодный шкаф. За этим шкафом обнаружилась небольшая дверка. Открыв эту дверку, Катя прошмыгнула за нее, затем придвинула за собой шкаф.
Она поднялась по нескольким ступеням, открыла еще одну дверь и оказалась в подъезде, который одной стороной выходил в тот же двор, что и задняя дверь «Тихой гавани», а другой — на соседнюю улицу. Рядом было запыленное окошко, выходившее во двор.
Привстав на цыпочки, Катя выглянула во двор и как раз успела заметить, как человек в темных очках, снова воровато оглядевшись по сторонам, ловко открыл заднюю дверь «Тихой гавани» и проскользнул внутрь.
Катя подумала, что выигрывает у него одну-две минуты, но расслабляться рано. Она выбежала на улицу, остановила машину и поехала на Московский вокзал.
Там она купила билет на ближайший поезд до станции Сержантово. В деревне, отстоящей на три километра от этой станции, проживала всю свою сознательную жизнь Катина свекровь по первому мужу, баба Гуля, как называла ее вся деревня.
Баба Гуля была старуха незлобивая. Она тихо варила самогон, тихо продавала его соседям, оставляя малость для собственного потребления. У нее Катя всегда могла пересидеть некоторое время. Баба Гуля не станет возражать — последние годы она вообще почти не замечает окружающую действительность.
Однако перед тем как сесть в поезд, Катя достала свой мобильный телефон и набрала на нем номер капитана Перченка.
— Перченок слушает! — немедленно отозвался капитан.
— Гражданин капитан, — вполголоса проговорила Катя, — это Полосатова…
— Кто? — переспросил Перченок. — Какая Полосатова?
— Катерина, из «Тихой гавани»…
— Ах, Катя! — оживился капитан.
— Вы мне велели позвонить, если я что-нибудь вспомню про того человека…
— Про какого человека? — переспросил капитан, на которого вдруг напал приступ недогадливости.
— Ну, про которого вы спрашивали! Про того, которого я познакомила с Сигильдеевым!
— Ах, про того… И что — ты что-то вспомнила?
— Вспомнила, вспомнила! Я вспомнила, что видела его один раз возле одного магазина…
— Как-то это неконкретно… Возле какого именно магазина?
— Ну, такого, где всяким старым барахлом торгуют. Всякие старые чашки, плошки, самовары и прочая ерунда.
— Антикварный, что ли?
— Да вроде того!
— А где этот магазин?
— Недалеко от Пяти углов.
Капитан догадался, что речь идет об известном магазинчике Михаила Михайловича Глотова, известного под кличкой Бармаглот. Он хотел поблагодарить Катерину за ценную информацию, но из телефона уже доносились сигналы отбоя.
Следующим утром капитан Перченок припарковал свою машину в квартале от магазина Глотова. Отсюда ему был хорошо виден вход в магазин, были видны все, кто входил или выходил из него. Впрочем, обилия посетителей в данный момент не наблюдалось. За десять минут в магазин зашел только один человек, полный жизнерадостный мужчина лет сорока слегка навеселе, но и он тут же вышел обратно и направился к винному магазину — судя по всему, просто ошибся дверью.
Капитан думал, правильно ли он поступил, приехав сюда в одиночку. С одной стороны, человек, которого он выслеживал, был очень опасным преступником, и для его задержания необходимо было вызвать опергруппу. С другой же стороны — Перченок не был уверен, что Катя-Полстакана дала ему верную информацию, и попусту обращаться за подкреплением ему не хотелось. И без того он чувствовал себя виноватым после неудачной операции в мастерской Сигильдеева, когда по его вине вместо преступника спецназовцы задержали случайного человека.
Поэтому он решил сначала самостоятельно проверить магазин Бармаглота, а уже потом думать, стоит ли привлекать к операции серьезные силы.
Капитан, не отрываясь, следил за входом в магазин — но там по-прежнему не было никакой активности.
«Как этот Бармаглот держится на плаву, если у него в магазине совсем нет покупателей? — думал Перченок. — Не иначе, крутит какие-нибудь темные делишки…»
Впрочем, эти мысли были в данный момент несвоевременными и только отвлекали его от непосредственной задачи, и капитан отложил их до более подходящего времени. Он решил еще немного понаблюдать за магазином и, если ничего не произойдет, зайти внутрь и поговорить с Глотовым, прижать его как следует и попытаться выяснить, что тому известно про таинственного преступника.
Хотя на этот счет Перченок не обольщался: он знал, что Бармаглот — человек тертый, и извлечь из него нужную информацию будет очень непросто.
