Книга Давай уйдем вместе, страница 8. Автор книги Вера и Марина Воробей

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Давай уйдем вместе»

Cтраница 8

– Пусть так! Только зачем это так часто повторять?! Я тебя люблю ничуть не меньше, чем Артема! Может быть, даже больше… И свою вину перед тобой вижу только в том, что не смогла настоять на своем. Я должна была убедить Андрея. Ты имела право знать правду. Это мое глубокое убеждение.

– А может, отец вообще не собирался мне об этом говорить? Так же проще и спокойней? – предположила Каркуша.

– Не знаю, – пожала плечами мама. – Во всяком случае, мне он говорил, что еще не пришло время.

– А ты бы спросила, когда оно придет, это время? – Теперь Каркуша разговаривала с мамой почти как раньше. Но все-таки наличие этого «почти» ощущалось и ею, и Светланой Николаевной.

– Думаешь, я не спрашивала? – вздохнула мама. – Но всякий раз, когда я начинала говорить с ним на эту тему, между нами будто бы стена вырастала. Знаешь, я думаю, он просто боялся. Твоей реакции боялся, боялся разрушить устоявшиеся связи, боялся что-либо менять, неизвестности боялся, понимаешь? Мужчины – они же вообще не такие решительные, как мы. Не знаю, замечала ты это или нет. Я уже по всякому пыталась. В прошлом году даже целую неделю не разговаривала с ним. Собственно говоря, – Светлана Николаевна перевела дыхание, – я только в прошлом году и начала его тормошить. А до этого, так же как и Андрей, считала, что еще рано. А когда ты совсем маленькой была, я вообще думала, что никогда не смогу сказать тебе правду.

– Почему? – Каркуша повернулась на бок и положила под щеку ладонь.

– Во-первых, ты болела очень часто… Знаешь, сколько ночей я провела вот так, возле твоей кроватки? А потом, зачем, думаю, что-то менять? Разве плохо было бы, если б ты никогда не узнала…

– А почему же потом передумала? – пришла на выручку Каркуша. Она видела, с каким трудом даются маме слова «не моя дочь».

– Сходила к психологу. Очень хороший специалист… Вот он меня и убедил в том, что ребенок имеет право на правду. И что взрослые не должны лишать его этого права на том лишь основании, что они взрослые. Потом он сказал, что чем раньше мы тебе об этом скажем, тем легче ты переживешь психологическую травму. И предупредил, что ты должна узнать правду от нас. И что на его практике сколько угодно было таких случаев: родители скрывают от ребенка правду, находясь в полной уверенности, что других источников не существует. Но эти источники всегда находятся. Причем случается это в самый неожиданный и неподходящий момент. Вот и у нас так произошло, – не скрывая горечи, добавила Светлана Николаевна.

Каркуша всхлипнула. Через какое-то время Светлана Николаевна тоже всхлипнула.

– Не плачь, – шепотом попросила Катя.

– Тогда и ты не плачь, – отозвалась мама.

Внезапно сердце Каркуши сжалось в маленький комочек, потом она почувствовала, как горячая волна захлестнула все ее существо, и ей вдруг стало так жалко маму, как не было жалко никого и никогда.

– Хочешь, я подвинусь? – тихим шепотом спросила девушка.

Мама не ответила, но Катя увидела, что она кивнула, но так робко и неуверенно, будто боялась, что дочь передумает и прогонит ее.

– Мама! – выкрикнула Катя, нарушая данное себе слово. – Мамочка!

Прижимаясь всем телом к маме, Катя чувствовала, как часто и гулко бьется ее сердце.

– Ложись! Хочешь, я тебе чаю горячего принесу? – Катя руками вытирала слезы с маминых щек.

– Нет… Давай лучше потихоньку проберемся на кухню и съедим по тарелке борща. Я сегодня такой классный борщ сварила, а ты даже не попробовала.

– Здорово ты придумала! – сказала Каркуша, скидывая с себя одеяло. – Я с утра съела только одно яйцо, представляешь? Совсем забыла, что люди должны хотя бы иногда есть.

Как две бесшумные тени мать и дочь проскользнули на кухню, включили зеленый ночник. Действуя почти на ощупь, Светлана Николаевна достала из холодильника белую эмалированную кастрюлю, зажгла плиту.

Спустя десять минут мать и дочь уплетали за обе щеки горячий, ароматный и необыкновенно вкусный борщ. Две горбушки они щедро натерли чесноком и посыпали сверху крупной солью.

7

И хотя Катя заснула уже в седьмом часу утра, проснувшись, она с трудом вспоминала события минувшей ночи. Словно это был всего лишь сон, причем воспоминания о нем вызывали в душе девушки досаду и раздражение. От той нежной жалости, которую она испытывала к матери, и следа не осталось. Будто не было ни горячих слез, ни разговора по душам, ни борща на темной, освещенной лишь слабым зеленым огоньком кухне. Что-то в ее душе за эти несколько часов изменилось. Причем изменилось круто и непроизвольно. Катя ясно чувствовала это и не испытывала ни разочарования, ни даже намека на сожаление. На смену нежности и жалости с удвоенной силой пришли обида и злость. И надо сказать, что такие резкие перепады настроения вполне соответствовали неуравновешенному и изменчивому характеру девушки.

«Сплошные фальшь и ложь. От первого до последнего слова. Нашла дурочку! Съешь, доченька, борщика! Ах, доченька! Ты в детстве была такой слабенькой, так часто болела! Я люблю тебя больше всех на свете! Даже больше Артема! Как же! Так я тебе и поверила! Сейчас пойду и выскажу ей все прямо в лицо, чтобы не думала, что меня так легко купить!» – думала Катя, открывая дверь большой комнаты.

К счастью, родители уже ушли на работу. Артема тоже не было дома. Телефонный звонок раздался в тот самый момент, когда Каркуша выдавливала из тюбика пасту на зубную щетку. Тюбик был почти пустым, поэтому Кате, чтобы покрыть зубную щетку полоской пасты, приходилось жать на него с силой.

– Кто там еще? – Каркуша швырнула щетку в раковину. – Зубы, блин, почистить не дадут!

Катя выключила кран. Почему-то ей ужасно не хотелось подходить к телефону. Но, пересилив себя, девушка все-таки сняла трубку.

– Алло!

– Кать, привет!

Это была Люся Черепахина.

– Привет, – сказала Каркуша. – Как дела?

– Нормально. Ну… ты как, придешь ко мне сегодня? – спросила Черепашка так, будто у них существовала какая-то давняя договоренность.

Каркуша в замешательстве медлила с ответом.

– К тебе? – наконец отозвалась она.

– Забыла! – с досадой выдохнула Люся. – Я так и знала! Вот всегда так! Как будто бы мне больше всех надо! А как же письмо?

– Письмо? – срывающимся голосом переспросила Катя. – Какое письмо? – Девушка чувствовала, как кровь резко ударила в лицо, стало трудно дышать, в глазах появилась противная рябь. Но откуда? Откуда Люся могла узнать про письмо?

– Что с тобой? – искренне недоумевала Черепашка. – Ну… помнишь, мы в последний день четверти договорились собраться у меня в конце каникул и написать письмо директору школы?

– Это жалобу, что ли, на Люстру? – вспомнила наконец Каркуша, выдохнув с облегчением.

– Ну слава богу! Так ты придешь?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация