– Он оправится, хотя некоторое время будут проблемы с сердцем, – сказал нам подошедший Фаран. – Мы успели как раз вовремя.
– Объясните мне одно, – я всхлипывала от пережитого волнения, – почему нельзя было изолировать его там, на Кларии?
– Мы просто не успели бы, дорогая, – ответил отец. – На Кларии Грейстон хозяин. Если бы он запер меня и тебя, а сам отправился сюда…
Я вздрогнула.
– Не думай больше об этом. Скоро мы полетим домой.
Дом… почему-то я все равно думала о Земле.
Я не могла смотреть, как мучается женщина, пытаясь заставить Грейстона выпить лекарство, и решительно отобрала у нее стакан.
– Лучше я.
Она покорно отошла в сторону. Предупредили ее, что ли?
Я взяла Грейстона за руку, и он сжал ее. Сердце защемило от радости, что мы успели. Бедный! Пережитого ему хватит на десять жизней вперед! Он сполна заплатил за все и теперь заслуживает счастья, о котором мечтал.
– Эй, – я наклонилась, – надо выпить лекарство. Скоро будет легче, но надо выпить. Напрягись разок ради нас, ладно?
– Вас? – Он с трудом открыл глаза и жадно всматривался в мое лицо.
– Я, кажется, беременна, – тихо сообщила я то, о чем и подумать боялась.
Грейстон чуть улыбнулся и послушно сделал несколько глотков. А потом устало откинулся на подушки, и меня уже оттеснили врачи, спешно начавшие проверять все функции организма.
Отец стоял неподалеку и хмурился. Если бы я могла знать, о чем он думает… но, к сожалению, мне собственные мысли не давали покоя.
– Что с людьми Рагнара? – спросила я, подойдя. – Вы нашли их?
– Нет. Либо не было, либо хорошо внедрены. Учитывая их возможности уйти от радаров и систем слежения – неудивительно.
Я вздохнула и нашла глазами Фарана.
Пришло время решить что-то. Эта галактика дала мне новую жизнь. Любящего и любимого мужа, новые знания, новых друзей, желанных детей и уверенность в себе. Пора было отплатить галактике добром за добро и избавить ее от заразы, спокойно убившей ни в чем не повинных детей и едва не разрушившей мою собственную жизнь.
Я заглушила любые мысли о правильности или неправильности своего поступка. Просто подошла к императору и спокойно сказала:
– Я готова написать о Рагнаре все, что вы хотите. Говорите, что надо сделать.
Фаран застыл, ошарашенно меня рассматривая. Похоже, он не верил, что я соглашусь.
– Ты понимаешь, что это значит? Я прошу подставить Рагнара. И мы ведь не знаем, как он спасся, помнишь? Он мог получить карточку случайно. Или забрать у трупа.
Я молчала. Отвела глаза. Что он хотел от меня услышать? Стыдно ли мне? Нет. Рагнар играет жестко, и я буду. Не могу даже подумать о том, что эта сволочь будет свободно разгуливать по галактике и угрожать моему мужу и моим детям.
Погибшую планету не вернуть. За ее гибель заплатили многие, и ничего уже нельзя исправить, но убивать ради мести – не лучшее решение.
Я встретилась взглядом с отцом и опустила голову.
– Ты меня теперь будешь ненавидеть, да? – глухо спросила я.
– Рагнар – не мальчик, Зара. Доподлинно известно об участии его людей в торговле людьми и органами, в проведении незаконных антигуманных экспериментов. И он все еще пытается разработать биологическое оружие.
Отец заставил меня поднять голову.
– И я никогда не стану тебя ненавидеть.
К моему огромному удивлению, на этом все закончилось. Ни перестрелок, ни длинных монологов о жизни или смерти. Фаран хорошо все продумал.
Правда, Грейстона я не видела почти сутки. Как сказал отец, он в госпитале. Ему очищали кровь, ставили капельницы, вводили восстанавливающие лекарства. Контролировали работу сердца. Все это время я провела в номере, который сняли по настоянию отца. Он не захотел остановиться в императорской резиденции. Мне показалось это странным: ведь если Рагнар захотел бы отомстить, то, живи мы у императора, сделать это было бы сложнее. Но у отца были свои соображения на этот счет, и я не вмешивалась. В конце концов, он сделал невероятное, и я должна была быть ему благодарной.
Благодарность я, конечно, испытывала, а вот просто отвлечься не могла. Пока я не буду точно уверена, что с Грейстоном все в порядке, вряд ли смогу есть мороженое или осматривать город. Отец нехотя с этим согласился, добавив:
– Если ты вообще не будешь ничего есть, я положу тебя на соседнюю койку с женишком и засуну в желудок трубку через нос.
После этого я быстро пообедала.
В апартаментах был кабинет, в нем – компьютер, или, как он здесь назывался, инфопанель. Огромный экран стоял на столе и по вычислительной мощности мог сравниться с процессорами земных суперкомпьютеров. А я читала на нем новости или смотрела скучные сериалы лишь для того, чтобы занять чем-то голову, потому что каждую секунду думать о Рагнаре и о том, правильно ли я собралась поступить, не было никаких сил.
Отец периодически приносил чай. Я просила кофе, но так и не получила. Это я ему рассказала о своем подозрении на беременность. Он посоветовал мне никому ничего не говорить, пока мы не окажемся как можно дальше от Фарана и остальных. Но следить за мной стал в оба, хотя и раньше не давал слишком много свободы.
Когда с момента нашей встречи с Грейстоном прошло около тридцати часов, я увидела новую входящую сессию. Подумав, что это информация о Грейстоне или письмо от Трина – он недавно писал, что они вылетели в столицу, я щелкнула по экрану, вызывая диалоговое окно. И вздрогнула, увидев на экране темнокожего мужика с рогами.
– Леди Торрино, – он гаденько улыбнулся, – вы даже не представляете, какую ошибку совершили, заставив Грейстона отказаться от своего плана. Так вы хотя бы могли спасти себя. Теперь же…
– Рагнар, – догадалась я.
Очень хотелось бросить взгляд на комнату отца, но что-то мне подсказывало, что делать этого не стоит.
– От вас слишком много проблем, Зара. Сначала Вейберг из-за вас отказывается со мной работать. Якобы на него нашло просветление, и вы стали для него знаком. Потом погибает от ваших рук Тим. Теперь я узнаю, что убийца по-прежнему жив.
Ярость вскипела во мне моментально. В последнее время я вообще легко взрывалась, а любое резкое замечание воспринимала как угрозу ребенку, который еще неизвестно, существовал ли вообще.
– Да, – холодно произнесла я, – убийца жив. И это вы, Рагнар. Впрочем, я думаю, это поправят очень скоро.
Он усмехнулся краешком губ:
– И что вы сделаете? Выпустите коготочки и расцарапаете мне лицо? Вы – девчонка, которая прячется за спинами могущественных людей. За кем на этот раз, ведь Грейстон едва дышит? За отцом? Императором?
– За заявлением, которое вас уничтожит, – сказала я. – Вы используете образ героя-мстителя, чтобы вызвать в обществе сомнения относительно правления императора или личности Грейстона. Я займусь тем же самым.
