Сейчас в помещении было немногим теплее, чем на улице, и следовало развести огонь, но я решила – первым делом все же нужно посмотреть, что у Ком Хена с рукой.
Стараясь не выдать себя дрожью в голосе, я поинтересовалась нарочито бодро:
– Чем резать будем? Кожа на куртке у вас, как я понимаю, качественная.
Куртку получилось снять далеко не сразу. Ком Хен скрипел зубами и ругался, пока я приноравливалась и пыталась распороть рукав сначала обычными ножницами, а потом затупившимся кухонным ножом. После предложения использовать для этих целей огненный кинжал Ли-сонсенним взглянул на меня так, что захотелось спрятаться под диван. И больше я эту тему не поднимала. Даже интересоваться не стала, о чем таком крамольном спросила. Нож и нож. Подумаешь, горячий и магический. Что с ним сделается-то? Зато бы управились намного быстрее, и лучше от этого бы было всем.
Я уже отчаялась, когда на глаза попались хорошо наточенные садовые ножницы. С ними дело пошло. Мне быстро удалось добраться до тонкой, пропитанной кровью рубашки. Запах был удушающе сильным. От него кружилась голова, а к горлу подкатывала тошнота, но я держалась, стараясь не смотреть и отрешиться. Не хватало еще позорно хлопнуться в обморок.
– Мне кажется, лучше не отрывать, а отмочить, – заметила я и глубоко вздохнула. Страшно предположить, что там под огрубевшей от крови тканью.
– Лика, вам плохо? – участливо поинтересовался Ком Хен, будто это мой рукав был буро-коричневым от крови. – Давайте я все сделаю сам? В доме есть вода?
– Вода есть. И нет. Мне не плохо. Я способна вам помочь. Просто это все мне в новинку. Извините, но сестрой милосердия работать раньше не доводилось.
– Я понимаю, – тихо отозвался Ком Хен. – Поэтому и не хочу вас напрягать. Мне самому проще.
– Глупости. – Я отмахнулась. – Пойдемте, покажу, где здесь вода.
Санузел на даче был небольшой, там же стояла душевая кабина и раковина. Электрический бойлер грелся долго, но это лучше, чем кипятить воду в тазике. Сейчас она текла тоненькой, чуть тепленькой струйкой, но Ком Хена устроило и это.
– И все же я справлюсь сам, – довольно резко заметил он и выпихнул меня из ванной комнаты со словами: – Вы лучше растопите камин, а то очень холодно, и киньте туда рукав куртки. Моя кровь – это не то, чем стоит разбрасываться. А еще найдите бинты и перекись. Здесь есть аптечка?
– Оглянитесь по сторонам! – обиженно заметила я и обвела руками окружающее пространство, заваленное старыми вещами. Дом походил на одну большую кладовку. – В этом месте есть все.
– Вот и хорошо. – Ком Хен кивнул и закрыл у меня перед носом дверь, намереваясь, видимо, таким образом показать, что я ему действительно не нужна. Упрямый, невозможный тип!
– Почему вы упорно избегаете моей помощи?
Кажется, голос прозвучал обиженно.
– Я справлюсь сам, – донеслось из-за двери, и я печально вздохнула. – Но ваше участие потребуется при перевязке. Делать ее одной рукой неудобно.
Спорить с ним не было ни сил, ни желания, и я пошла заниматься камином. Ком Хен не настолько глуп и упрям, чтобы отказываться от той помощи, которая ему действительно необходима. Позволил же он мне разрезать рукав куртки? Значит, и сейчас позовет, если буду нужна. Мысли успокоили, и я перестала терзаться. А то не могла отделаться от мысли, будто он прогнал меня из-за того, что не смог и дальше смотреть на мою позеленевшую физиономию.
В зале ждало неприятное открытие. Дров в доме почти не было. На кованой подставке лежала солидная охапка, еще несколько полешек были сложены в самой каминной топке, но на целую ночь этого недостаточно. А чтобы попасть к поленнице, нужно выйти на улицу, но об этом стоит забыть. Лучше мерзнуть, чем отбиваться от вонгви. Кровавые монстры пугали до дрожи. После ранения Ком Хена они перестали восприниматься как абстрактная киношная опасность. Я поняла, что могу погибнуть при следующей встрече. Мне несказанно повезло, я осталась жива. И у моего везения было конкретное имя – Ком Хен.
Я даже окна в зале задернула. Не хотела видеть размазанные тени, кружащие за стеклами. Ком Хен, как всегда, был прав – вонгви не уйдут. Они будут караулить нас до рассвета. Тихие скребущиеся звуки, похожие на бьющийся в стекла ветер, слышались постоянно. И я вздрагивала при каждом. Было страшно предположить, что произойдет, если твари все же сумеют прорваться сквозь защиту дома. Кто знает, насколько она сильна?
Старый дом отсырел, его не протапливали уже пару недель. В помещении начали замерзать руки, меня лихорадило. Впрочем, может быть, не от холода, а от пережитого стресса, страха и удушливого запаха крови, а также от перспективы провести еще одну ночь с Ком Хеном под одной крышей? Слишком много факторов, от которых адреналин зашкаливал в крови.
Камин разгорался медленно и плохо, я не была в этом деле спецом. Щепочки занимались нехотя, но после некоторых усилий появилось робкое пламя. Сначала задорные оранжевые язычки осторожно лизнули поленья, будто пробуя на вкус, а потом довольно заурчали и вгрызлись в сухую древесину, потрескивая и поднимая в каминную трубу снопы искр. Из топки пахнуло жаром, и я с наслаждением протянула к огню замерзшие руки.
Ком Хен появился минут через пятнадцать, когда в камине уже вовсю полыхало пламя, окутавшее аккуратно сложенные поленья, а в комнате ощутимо потеплело, но все равно еще было зябко. На маленьком круглом столике рядом с диваном были разложены бинты, ножницы и перекись.
Рубашка пришла в негодность, полотенце я Ком Хену дать забыла, поэтому он вышел из душа обнаженный по пояс. На плече поблескивали капельки воды. Рана и правда оказалась не очень серьезной – тонкая длинная кровавая полоска, ведущая от плеча вниз к сгибу локтя. Довольно глубокая, но не рваная и почти не кровоточащая.
Ком Хен присел на диван, а я неловко устроилась рядом, стараясь не смотреть на смуглый торс. Кожа была гладкой, ровной и теплой, в то время как сама я от одного вида обнаженного тела покрывалась мурашками. Так быстро старый дом прогреться не мог, и поэтому было прохладно. Уже не как на улице, но и до комфортной комнатной температуры еще далеко.
Не слушая возражений, я накинула на плечи Ком Хену теплый плед. Открытой оставила одну руку и щедро плеснула на рану перекисью водорода.
– Я действительно думала, что будет хуже… – задумчиво пробормотала себе под нос, пытаясь создать иллюзию уверенности, которую совершенно не испытывала.
– Было бы, – невозмутимо заметил мужчина. – Вонгви ядовиты, только на меня их яд не действует. Они слишком тупы, чтобы это учесть. Они не рвут когтями, наносят поверхностные раны и ждут, когда жертва впадет в кому.
– То есть… – У меня внутри все похолодело, когда я в полной мере осознала величину опасности.
– Именно. – Ком Хен мои мысли угадал без труда. – Вспомните ту оплавленную кучку пластика, в которую превратился ваш мобильник, когда вы им запустили в вонгви.
Я вспомнила и выругалась, понимая, что если завтра же с утра не куплю себе новый, то стоит ждать гостей. Мама примчится. А может быть, уже примчалась? А дома развал, и меня нет! Даже представлять не хотелось, какие эмоции испытывает родительница!
