А на плодородных дунайских землях утвердились поселения кипчаков – первые в Западной Европе. Поселенцев называли «гуннами», «алеманами», «остготами» и «вестготами», но то были разные имена одного народа – тюрков, – его орд. Сохранилось, явно искаженное, имя хана, предводителя орды вестготов – Фритигерн. Так и остался он на века в легендах и хрониках с этим странным для тюрка прозвищем.
Но имена основателей родов дошли до нас без искажений, в тюркском звучании. Вестготы принадлежали роду Балтов (по-тюркски – «секира»), а остготы – роду Амалов («тихий», «спокойный», «кроткий»). Это европейские хроники зафиксировали точно.
9 августа 378 года римские войска вновь испытывали на берегу Дуная тюркскую конницу. И опять переоценили себя. Фланговая атака всадников была ошеломительной… После той битвы Западная империя окончательно лишилась армии.
И вот тогда Рим был уже вынужден признать кипчаков.
Нравы старого Рима
Проиграв в открытом сражении, римляне стали искать успех в политике. И нашли. Через византийского императора Феодосия I они достигли-таки желаемого. Здесь их победы налицо.
О Феодосии сохранились разноречивые сведения. Якобы он слыл бездельником, вел праздную жизнь. На самом же деле это был скрытный и умный политик: все его начинания имели ошеломительный успех. В 380 году он издал закон, осуждающий римское язычество, потом еще один – о единстве веры. Феодосий был правителем и Византии, и Рима, он утвердил веру в Бога Небесного во всем западном мире. Но в Риме к этому не были готовы, известие застало людей врасплох. Отсюда и разноречивые мнения.
В императоре уживались несколько человек сразу. Он был христианином, но получал удовольствие от пыток подданных. Злой и жестокий, он действовал непредсказуемо, любил удивлять свиту своими выходками. Но во всем у него был тонкий расчет. Никто не понял его и в 382 году, когда Феодосий впервые пригласил тюркскую орду (военный союз родов) на земли Западной империи.
Пригласил кипчаков, которых Рим презирал и смертельно боялся!
Феодосий даровал им поместья, с тем условием, что дети землевладельцев будут служить в его армии. Эти поместья стали первыми как бы маленькими иностранными государствами: там говорили по-тюркски, подчинялись своим законам и правителям. Они были целиком суверенными и не подвластными Риму, имели полную свободу и независимость во всем. Ибо «Личностное право» гласило: каждый живет по законам того народа, к которому он принадлежит.
Все эти изменения указывали на начавшееся взаимопроникновение тюркского и романского миров, что в конце концов и придало Европе совершенно новый облик. Незаметно жизнь становилась другой.
Сцены из жизни Римской империи IV века.
Фрагмент мозаики. IV в. Вилла дель Казале. Пьяцца Армерина. Сицилия
Появились знаменитые «виллы» – новые сельские хозяйства. Название оставалось латинским, а организация хозяйства строилась по тюркскому образцу, по типу тюркских «юртов». Владелец виллы, как и положено хану, защищал своих людей от всевозможных опасностей, в его руках была вся полнота власти. Виллы – это первые, самые ранние ростки феодализма с его замками, поместьями, рыцарями, турнирами.
Показательно: законы, по которым жили виллы, не были целиком тюркскими. Например, кодекс Эйрика, хана вестготов, отличался от свода законов бургундского хана Гундобада и других ханов. Там и там были заимствования из римского права. Небольшие, но были.
Тюрки тогда впервые записали свои адаты на бумаге, чего раньше за ними не наблюдалось… Мелкими шажками, шаг за шагом, отходили кипчаки от традиций Алтая. И от себя!
О тех временах говорят географические названия, которые пришли вместе с тюрками. Они всюду в Западной Европе, там, где селились кипчаки. Например, один из пиков в нынешней Швейцарии с тех пор носит имя Тендри. Пик своими контурами напоминает алтайскую гору Хан-Тенгри.
Свободные поселения тюрков… Они вызвали в Европе что-то похожее на взрыв ярости. Особенно после того, как помещиков-римлян обязали треть своей пашни отдать тюркам, а лесные угодья поделить пополам.
Эту акцию назвали Гостеприимство, в императорском указе записано именно такое слово. С него все и началось.
Прежде действовал строжайший закон, запрещавший браки между римлянами и тюрками. Теперь его отменили. Наоборот, смешанные браки даже приветствовали. В Риме началась повальная мода на тюркскую одежду, которая была и теплее, и удобнее. Аристократы полюбили красивые шерстяные рубашки, штаны, шаровары, епанчи (накидки) кипчаков.
Все смешалось в Европе, все менялось там на глазах. Даже воспитание детей стало «более варварским», предпочтение отдавали физическим упражнениям и искусству владения оружием. Как на Алтае.
Тюрки, эти «дикие варвары», вошли в свиту императора. Заняли ответственные посты. Арбогаст, чье имя по-тюркски означало «рыжая глотка», стал учителем солдат, то есть главнокомандующим. Голос военачальника звучал, как раскаты грома.
Этот громогласный грубиян чувствовал себя в свите даже слишком свободно. А когда его попытались сместить, он дерзко бросил в лицо императору: «Моя власть не зависит от твоей улыбки или нахмуренных бровей»… Через пару дней императора нашли задушенным в собственной постели.
Один из современников тех событий оставил такие строки: «Титул сенатора, который в античные времена казался римлянам вершиной всех почестей, превратился из-за этих белокурых варваров во что-то жалкое…»
Правильно. Так и стало. Никто из патрициев Рима не мог соперничать с тюрками в военном или государственном искусстве. Никто из плебеев не мог так умело возделывать землю, растить скот, строить города и храмы. Римляне были слишком изнеженными и слабыми. Им оставалось одно – ненавидеть «белокурых варваров», вредить им.
В Западной Европе все повторяло историю зарождения Византии. Здесь тоже сошлись две культуры – Востока и Запада. Здесь тоже тюрки утверждали свое лидерство, но уже в латинском обществе.
Восток явно побеждал, но ему мешала Великая Степь. Мешали ее традиции, степные адаты: они, как гири, висели на шеях кипчаков, стесняли их действия. Именно воспитание не позволило Арбогасту взять власть в Западной империи, хотя фактически она была в его руках – все-таки главнокомандующий! По адатам он не имел права быть императором, потому что не родился в семье правителя. Бог не благословил его на трон.
Европейцы быстро нашли эту уязвимую жилку тюрков – их верность слову и закону. Благородство с тех пор служило народу во вред, и враги мастерски использовали это.
Правители Рима и Византии, не боясь, приближали кипчаков, доверяли им свою охрану, прислушивались к их советам. Тюрки обходились казне дешево. Степь приучила их дорожить малым…
Правда, приняв на службу кипчаков, желанного мира в Империи не смог достичь ни Феодосий, ни другие императоры. Наоборот, беспорядки участились. Но начинали их не степняки. Причина – нетерпимость и высокомерие римлян. Века владычества развратили их.
