Любопытно, что сам Алтай символизировал у тюрков рай земной. Об этом не раз упоминается в народном эпосе. О том же говорит топонимика. А главное, память о райских землях в буквальном смысле хранят предки нынешних алтайцев. Так, в древних захоронениях, обнаруженных к востоку от Алтая, усопшие лежат лицом на запад, в то время как к западу от Алтая (позже и во всей Европе!) хоронили лицом на восток. Севернее же Алтая погребения направлены к югу.
В такой строгой ориентации зашифрована память о рае, где, по преданиям древних тюрков, люди, ушедшие в мир иной, найдут вечное блаженство.
Конечно, «рай земной» — это отдельная тема для исследования. В ней многое из того, что веками присутствовало в духовной жизни тюрков, но оставалось практически неизвестным широкой общественности. Сюда же, в это исследование, наверняка войдет тенгрианский обряд встречи весны, который позже заимствовали христиане для праздника Пасхи.
Куличи, крашеные яйца, сырная «пасха» — все это было у тюрков на весеннем празднике, приносящем всеобщую радость. Уже мало кто из кипчаков помнит, что яйцо — символ неба и земли, солнца и начала жизни. Но крашеные яйца и поныне — непременный атрибут весеннего гулянья степняков.
Творог, пресный и кислый сыр (быштак и курут у алтайцев) — традиционная еда скотоводов и, разумеется, обязательный элемент жертвенной пищи. Почему православные христиане сырной «пасхе» придают форму пирамиды? Оказывается, истоки традиции — в тенгрианстве. Во время молений на алтарь ставили вырезанное из сыра изображение священной горы. Этот обычай сохранился на Алтае. (Подробнее см.: Окладникова Е. А. Ритуальные скульптуры животных из сыра кумандинских Алтай-кижи // Пластика и рисунки древних культур. Новосибирск, 1983. С. 161.)
Подчеркнутое нежелание посвящать чужих в тайны своей религии отмечают теперь многие исследователи тюркской культуры. Возможно, этим объясняются малая изученность тюркских религиозных обрядов и примитивная их трактовка в научной литературе.
13. См.: История Армении Фавстоса Бузанда. Ереван, 1953. Время почти ничего не сохранило об авторе, даже дат его жизни. Анализ текста показал, что автор жил в IV–V веках и его произведение одно из первых, написанное армянским алфавитом, который оформился к 406 году.
В произведении отсутствует хронология, что обычно для сочинений той эпохи, их цель была в описании деяний конкретных правителей. Поэтому отсчет времени начинали с момента восхождения на престол той или иной персоны.
Второе, что отличает повествование, — влияние фольклорной традиции на стиль изложения. Обилие подробностей, которых, возможно, и не было, личные оценки автора снижают историческую ценность записок, однако именно эти особенности и позволяют отнести произведение к древнейшим литературным памятникам.
Меня очень заинтересовал рассказ автора о великом Просветителе Армении Григории (сыне Анака), о его детях — Аристакесе и Вртанесе. Они были потомками парфянских царей. Любопытны строки о сыне Вртанеса — юном Григориев, «обладавшем прекрасной наружностью, исполненном духовных добродетельных достоинств».
Особого внимания заслуживают страницы, где сообщается о посещении Григорисом тюрков-кипчаков, которые жили в районе Дербента: «И он пошел и представился маскутскому царю, повелителю многочисленных войск гуннов, встал перед ними и стал проповедовать Христово Евангелие, говоря им: познайте Бога!» (Фавст Бузанд. Указ. соч. С. 14). Конечно, к сочинениям раннего средневековья следует относиться с осторожностью. Передаваемые из уст в уста сведения нередко искажались, прежде чем попадали в поле зрения хроникера. Так, видимо, случилось и с «Историей» Фавста Бузанда. Но об этом позже.
14. См.: История Сибири. Т. 1. Л., 1968. С. 244–250.
15. Цитирую по кн.: Нейхардт А. А. Загадка «Святого креста». М., 1963. С. 21. Впервые равносторонний крест как символ веры «увидели на груди статуи Будды — легендарного основателя религии, возникшей за 600 лет до христианства». По мнению верующих, кресты способствовали привлечению огня небес для того, чтобы уничтожить козни злых духов.
До IV века христианство не было самостоятельной религией и считалось ветвью иудаизма, этот период принято называть иудеохристианским. Подобно другим носителям разных течений иудаизма (саддукеям, фарисеям, зелотам), иудеохристиане к кресту как к знаку веры относились нейтрально. Вернее, никак. О поклонении ему даже не помышляли. Правда, А. А. Нейхардт утверждает, что в Апокалипсисе — самом раннем по времени написания новозаветном произведении — крест называется «знаком зверя» (Нейхардт А. А. Указ. соч. С. 21). Но видимо, речь идет о древних рукописях, еще не подвергшихся «редактированию». Во всяком случае в современном русском переводе Апокалипсиса этого нет.
Однако крест как элемент орнамента, конечно, присутствовал в Европе. Например, в Древней Греции кувшины, вазы украшали композициями, включающими и крест. Но нет оснований, чтобы говорить о религиозном значении этого знака.
16. Много интересного сохранилось о тех временах. Вот, например, строки историка IV века Агафия, который сообщал о нашествии гуннов в Европу в эпоху императора Льва: «Народы гуннов в древности жили вокруг Меотийского озера (нынешнее Азовское море. — М. А.), с восточной стороны и севернее реки Танаис (нынешний Дон. — М. А.); как и прочие варварские народы, они сидели за (-внутри) горой Имаон, находящейся в Азии (по мнению большинства исследователей, имеются в виду Урал или Кавказ. — М. А.). Все они зовутся (в Европе. — М. А.) скифами и гуннами, отдельно же по племени они (зовутся) котригурами, утигурами, ультзурами, а другие — бургундами» (цит. по: Пигулевская Н. Сирийские источники по истории народов СССР. М.; Л., 1941. С. 107).
Я проследил путь одного из указанных Агафием кипчакских родов — бургундов. По сути на карте повторился маршрут Великого переселения народов. «Бургунду — часть хребта Байкальских гор в Иркутской губернии…» «Бургун — колодцы в Закаспийской области…» «Бургустан — гора в 15 верстах от Кисловодска. Некогда тут жили христиане, доказательством чему служат развалины, очевидно, городов и масса находимых здесь монет, оружия, крестиков…» И наконец, «страна Бургундия…», чья история уже как французской провинции начинается в Европе с 435 года.
Цитаты, приведенные выше, взяты из словаря Брокгауза и Ефрона. Кто же они, бургунды? Видимо, часть авангарда Великого переселения народов, раз они давали географические названия неизвестным землям. Не исключено, что от бургундов в Европе кипчакам перешло их новое имя — гунны (высказывалось и такое мнение).
А вот фраза из византийского документа, датированного, правда, 572 годом: «…гунны, которых мы обычно называем тюрками» (цитирую по кн.: Чичуров И. С. Византийские исторические сочинения. М., 1980. С. 54). Подобные фразы нередко встречаются в исторических хрониках. Похоже, древние летописцы (не все, конечно) прекрасно понимали, что, несмотря на разные названия племен, пришельцы принадлежат к одному народу — кипчакам. (Подробнее этот вопрос рассматривается в примеч. 26.)
