«Она, должно быть, стоит там, на прохладной зеленой земле, и точно так же смотрит на небо. Между нами шестьсот световых лет. Но я все же вижу тебя, мой восхитительный ангел. Даруй мне победу в этом налете, хоть ты и не веришь в правоту нашего дела».
В мыслях Казимира красивое лицо Джастины, узнавшей о его планах на эту ночь, подернулось печалью. «Ищи свой собственный путь, любовь моя, — шептала она в темноте жаркой укромной палатки в лесу. Прикосновения пальцев, легкие, словно туман, исследовали все его тело. Звонкий смех заполнил палатку, когда он в лихорадочном восторге изгибался под ее бедрами. — Будь самим собой, а не инструментом в чужих руках. Обещай мне это». Подаренное ею наслаждение заставляло его плакать и клясться всеми поколениями Макфостеров и их еще не рожденными потомками, что он будет искренним в своих мыслях и поступках.
Но Джастина при всей своей осведомленности так и не поняла реалий этой планеты. Она, как и остальные выходцы из других миров, считала Звездного Странника местным мифом, вроде лохнесского чудовища.
— Простишь ли ты меня? — спросил он у звезд. — Я иду на это ради тебя, ради того, чтобы ты могла и дальше наслаждаться своим миром и своей удивительной жизнью.
За его спиной скатилась крошечная песчинка, произведя почти неуловимый шорох. Казимир мягко улыбнулся и продолжал вглядываться в небеса. Жар пустыни прогнал малейшие следы влажности. Воздух, со всех сторон окруженный отрогами гор Дессо, никогда не двигался, и над далекими вершинами не проплывали даже малейшие клочки облаков. Статическая жара высасывала влагу с открытых участков тела и из выдыхаемого воздуха. Здесь росли лишь местные кактусы, своим видом и твердостью не уступавшие камням, даже барсумианцы не смогли оживить эту лишенную воды местность. Но при всей своей суровости эта земля была домом для Казимира, единственным местом во Вселенной, где он чувствовал себя в безопасности.
— Если бы я был Звездным Странником, ты бы уже принадлежал мне, — раздался довольный шепот у самого его уха.
— Если бы ты был Звездным Странником, Брюс, ты был бы уже мертв, — ответил Казимир.
Он немного подвинул нож назад, так что кончик лезвия уперся в живот молодого парня.
Брюс Макфостер весело рассмеялся и обнял своего друга.
— Ты заставил меня волноваться, Каз. Я уж подумал, что ты размяк.
— Тебе надо бы о себе позаботиться. — Казимир отвел нож и спрятал его в ножны на торце меховой сумки. — Ты поднимался по склону с таким шумом, будто стая зверей. Тебя услышат все сотрудники Института.
— Они услышат меня за порогом жизни. Завтра ночью мы нанесем им сокрушительный удар. Ты слышал, что на Аншане в результате атаки поврежден космический корабль?
— Да, Скотт мне рассказывал.
— Скотт! Эта старая баба? Он здесь? Не могу поверить, что старейшины позволят ему принять участие в набеге. — Брюс опустил одно плечо и, прихрамывая, прошелся перед Казимиром. — Попомните мои слова, — прошепелявил он. — Звездный Странник прольет вашу кровь и разорвет плоть ради собственного удовольствия. Такого ужасного монстра Вселенная еще не знала. Я-то знаю, я в рукопашной схватке сражался против его рабов. Я убивал их сотнями и тысячами, а они продолжали напирать.
— Не насмешничай, — предостерег его Казимир.
Они с Брюсом выросли и многое пережили вместе, став ближе, чем братья. И все же Брюс порой казался ему излишне бесцеремонным, даже бестактным. Иногда он сомневался, помнит ли Брюс о том времени, когда они учились у Харви.
— Скотт пострадал за наше дело сильнее, чем мне бы хотелось.
Брюс выпрямился.
— Знаю, знаю. Но ты должен признать, что он чересчур осторожничает.
— Он жив. И я сам был бы счастлив, если бы остался в живых после стольких лет борьбы.
— Если будешь продолжать грезить о своей нимфоманке из чужого мира, твое служение делу закончится очень быстро. Ты ведь опять думал о ней, верно? Ты только ради этого и приходишь сюда, да еще представляешь собой отличную цель для врага.
Казимир едва смог сдержать улыбку.
— Я наслаждался тишиной, вот и все. Твоя бесконечная болтовня накануне рейда кого угодно сведет с ума. И перестань называть ее нимфоманкой.
— Я так и знал! Ты опять мечтал о ней.
— Что с того? Я не забываю и об остальных.
— Эй-эй, удар ниже пояса. Я в последние годы любил многих девчонок. У меня их было больше, чем у тебя.
— Больше, это да. Но ни одна из них не задерживалась надолго, верно, Брюс?
— А для этого дела и не надо много времени, зато все честно. Ну а теперь, Ромео, пора готовиться к делу.
— Да.
Казимир еще раз с тоской взглянул на густую россыпь звезд и потом вслед за Брюсом стал спускаться с дюны. Прямо перед ними возвышалась вершина Сент-Омер, гигантская гора, отмечавшая крайнюю северо-восточную оконечность гряды Дессо, — хотя ей было далеко до вершин Великой Триады. На обращенной к пустыне стороне ничего не росло, и серо-голубой склон поднимался на несколько тысяч футов прямо до линии снежного покрова.
— Тебе помогло? — спросил Брюс со всей серьезностью, на какую был способен.
Они уже добрались до широкой осыпи из раскрошенного песчаника, откуда начинался тоннель к форту Рок-Ди.
— Что помогло?
— Воспоминание о ней?
— Немного. Да. Я знаю, что защищаемый нами мир того стоит.
Казимир нагнул голову и шагнул под обычный на вид скальный выступ.
Тоннель уходил вниз; скалы закрывали его сверху, а ширина позволяла пройти только одному человеку. Ему пришлось сгорбиться и буквально протискиваться между когда-то шершавыми, а теперь гладкими, словно мрамор, стенами из песчаника. Тоннель дважды поворачивал, образуя букву S, и в тридцати метрах от входа выходил в первую из сети пещер, образующих форт Рок-Ди. Стоявшая в карауле девушка, явно гордившаяся своим лилово-оранжевым килтом клана Макмиксон, внимательно изучила его лицо и позволила пройти дальше. Если бы охранники Института когда-нибудь и сумели отыскать этот тоннель, любой часовой сумел бы удерживать их сколь угодно долго, истребляя противника по одному в этом узком и извилистом переходе.
Полоски полифото на потолке чередовались с длинными отрезками соединяющего их черного кабеля. Их резкий свет, по спектру напоминающий солнечный, отбрасывал на неровный пол глубокие тени.
— Наверное, она была необыкновенно хороша в постели, — сочувственно вздохнул Брюс. — Вы ведь всего пару дней пробыли вместе, а ты все еще тоскуешь по ней.
— Иногда мне почти хочется, чтобы ты с ней встретился.
— Почти?
— Если бы ты ее увидел, ты бы понял, что это не очередное мимолетное увлечение, как у тебя. А я бы хотел познакомить двух самых близких мне людей.
— Ого! Что ж, спасибо, Каз.
