Автомобиль действительно замедлил ход и свернул к дому. Ничего похожего у жителей Рэндтауна Марк никогда не видел.
Они позвали собаку, гонявшуюся за вобами, местными аналогами полевок, и, пригибаясь под лозами, поспешили к подъездной дороге. На краю виноградника Марк разглядел роскошную машину как следует, и гладкие обводы автомобиля подсказали ему, кто сидит за рулем.
«МГ» остановился рядом с пикапом «Эйблс»; колеса приняли привычную форму, и корпус слегка опустился. Боковая дверца плавно поднялась, выпуская Карис Пантер в дорогих ковбойских сапожках ручной работы, шикарной замшевой юбке и простой белой блузке. В руке она несла ковбойскую шляпу — голубовато-серый стетсон.
Барри издал приветственный крик и ринулся ей навстречу. Сэнди радостно улыбнулась. Визиты тети Карис всегда вносили в их дом оживление.
— Отличная железяка, — язвительно заметил Марк.
— Что, это? — Карис пренебрежительно махнула рукой на «МГ». — Машина жены моего бойфренда.
Марк закатил глаза. Она всегда умела обставить свое появление должным образом.
* * *
Ни одна из двух горничных, доставивших завтрак в номер, не взглянула на Меллани. Они просто поставили большие подносы на стол и молча вышли.
— Да пошли вы!.. — бросила Меллани в закрывшуюся дверь.
Она подняла серебряные крышки с тарелок. Да, обслуживание здесь было не на уровне, зато кухня оправдывала свои четыре звезды.
— Приступай, — скомандовала она Дадли.
Он уселся напротив, нервничая, словно школьник перед директором. Меллани и сама прекрасно помнила это ощущение.
— Чего ты от меня хочешь? — спросил он.
— Услышать твою историю.
— Тебя интересует только моя история?
— Все мы в конечном счете всего лишь истории. Я хочу помочь тебе, Дадли. Правда. Если ты сумеешь смириться с тем, что с тобой произошло, тебе станет намного легче. И в этом я могу тебе помочь.
— А мы? Как насчет нас?
Она лукаво усмехнулась, выбрала на тарелке ягоду клубники и неторопливо облизала ее.
— Неужели ты думаешь, что я позволяю себе такое поведение по отношению к тому, кто мне безразличен?
В его ответной улыбке читалась осторожная надежда. Меллани подвинула свой стул, чтобы сесть вплотную к нему. Под его восхищенным взглядом она взяла еще одну ягоду и осторожно сжала ее зубами. Потом очень медленно раздвинула полы халата, наклонилась и поднесла ягоды вплотную к его рту. Он впился в клубнику, прижавшись к губам Меллани.
— Боже!
Дадли уже дрожал всем телом, и его глаза увлажнились.
— А теперь ты покорми меня чем-нибудь.
Дадли выбрал кусочек блинчика, пропитанного кленовым сиропом. Она засмеялась попавшим на грудь каплям сиропа, потом стала откусывать от блинчика по крохотному кусочку. Дадли не выдержал и прыгнул на нее, перевернув подносы с завтраком. Его порыв вызвал новый взрыв смеха, но при этом Меллани опрокинулась назад вместе со стулом. Дадли, запутавшись в своем халате, только усилил суматоху.
Он взял ее прямо на роскошной шкуре муузаки, под струйками апельсинового сока из опрокинутых на столе стаканов. Потом утащил на кровать и снова овладел ею.
— Мне надо принять душ, — сказала Меллани, когда он наконец насытился.
Несмотря на его старания вылизать весь сироп и сок с ее груди, она все еще была чересчур липкой.
— Я с тобой.
Она усмехнулась и прижалась к нему всем телом.
— Когда же ты встретился с Паулой Мио?
— Перед стартом космического корабля, — вздохнув, ответил он. — Меня вытащили из клиники после омоложения для допроса.
— Что они сделали?
— Перед полетом я проходил процедуру частичного омоложения — для полного не хватило времени, но физиологически я уже был слишком старым, вот они и решили уменьшить мне возраст, пока тренировалась команда. Паула Мио приехала ко мне в клинику и задавала вопросы мне и Венди. Сейчас не могу вспомнить все, что тогда говорил, поскольку из-за перерыва в процедурах голова работала не очень хорошо. Поэтому я и не стал таким молодым, каким хотелось бы — не только мне, но и Оскару Монро.
— Не вздумай обращать внимание на слова этого старого алкоголика. Ты говоришь, что Мио расспрашивала вас об ограблении?
— Да. Моя шлюха, бывшая, беседовала с Брэдли Йоханссоном, а он притворялся репортером. Он спрашивал ее об организациях, которые финансировали мою работу. А потом мы узнали, что кто-то проник в наш дом и скопировал все файлы из домашней системы.
— И Паула Мио полагала, что эти события как-то связаны?
— Этот ублюдок Йоханссон считает, что один из благотворительных фондов был прикрытием Звездного Странника. Это чужак…
— Я знаю, кто такой Звездный Странник. А когда точно это произошло?
— Сразу после нападения на «Второй шанс». Мио, забрав это дело, получила и неограниченные полномочия, включая право на прерывание моего омоложения.
— И она обнаружила эту связь. Почему?
— Представления не имею. Она говорила, что интересуется всякими странностями и всем, что связано с участниками полета на «Втором шансе». Но самое интересное то, что Йоханссон сказал Венди на прощание.
— Что же это?
— Передать Мио, чтобы она не обращала внимания на детали, а смотрела на общую картину.
— Странно. Ты помнишь, какой фонд подозревал Йоханссон?
— Да. Это был благотворительный образовательный фонд «Кокс».
— Никогда о таком не слышала. — Она похлопала его по руке и встала. — Ты понимаешь, что ты сейчас делал?
— Что?
— Говорил о том, что происходило с твоим предыдущим телом, как о себе самом. Ты начинаешь объединять свои жизни. Это прекрасно. Я же говорила, что это тебе поможет.
Она легонько прикоснулась губами к его озадаченному лицу и ушла в ванную комнату.
Глубоко утопленная в полу ванна наполнилась до краев, и на ее поверхности плавали пузырьки мыльной пены. Меллани с довольным вздохом опустилась в ароматную теплую воду. Поворотом переключателя она вызвала воздушные струи, смывшие боль с ее тела. В последний раз ласки Дадли были далеко не нежными, но его яростное желание было намного приятнее предыдущих монотонных поглаживаний.
Она включила музыку и положила голову на мягкий бортик. Виртуальная рука коснулась иконки РИ.
— Мне необходима кое-какая финансовая информация, — сказала она.
— Мы не можем сообщать секретные данные, Меллани.
— Мне нужна общедоступная информация, но проследить ее довольно трудно, а через обычные каналы я не хочу обращаться к базам данных. И я больше не смогу воспользоваться помощью бедного старины Гремли.
