Джастина усмехнулась.
— Это ненадолго. Скоро ты со всех ног бросишься в ближайший «Молчаливый мир».
— Я там и прежде бывала десятки раз. Не хочу сказать, что пропущу это заведение, но на этот раз я планирую более волнующее развлечение.
— Вот как? Какое же?
Этим волнующим развлечением оказалось двухмесячное сафари на Дальней. Джастина почти наотрез отказалась к ней присоединиться, но чем больше Эстелла рассказывала — а она почти ни о чем другом не говорила, — тем сильнее эта идея завладевала ее мыслями.
В конце концов, Дальняя оставалась единственным по-настоящему «диким миром», где цивилизация еще не полностью поглотила самобытность местного населения. Поездка оказалась трудной и дорогой, климат и условия — более чем странными, да и корабль чужаков, называемый «Мария Селеста»
[2]
, все еще являлся загадкой для ученых, как и в первый день своего обнаружения. Ко всему прочему здесь имелась и геологическая аномалия — Великая Триада, величайшие в Галактике вулканы, образующие правильный треугольник.
Гиперглайдер Джастины был закреплен в самом устье Сторожевого каньона носом на восток, так что гора Зевс виднелась слева. Днем, когда наземная служба подготавливала гиперглайдер, Джастина смогла рассмотреть только нижний каменистый склон этого колосса, образующий одну из стен похожего на трубу каньона. Находящийся на вершине кратер еще никому не удавалось увидеть с поверхности — он вознесся на высоту семнадцати километров.
Справа от нее стоял Титан, единственный активный вулкан из трех, чей кратер выходил за границы атмосферы на высоте в двадцать три километра. Время от времени, по ночам, если извержение бывало особенно сильным, с южных равнин можно было увидеть мерцающее сияние над раскаленной лавой, словно за горизонтом всходил красный карлик. Ну а прямо перед ней, образуя невероятно ровный и массивный конец каньона, возвышался Геркуланум. При окружности основания приблизительно в семьсот одиннадцать километров, вулкан имел почти коническую форму, но обладал двойной вершиной, поднимавшейся на тридцать два километра над уровнем моря, далеко за границей тропосферы Дальней. К счастью, геологи относили его к полуактивным вулканам: за сто восемьдесят лет с момента поселения здесь людей на нем ни разу не было извержений, хотя порой происходили весьма внушительные толчки.
Что за явления могли способствовать образованию столь грандиозных вулканов на сравнительно небольшой планете, какой была Дальняя, до сих пор оставалось неразрешимой загадкой. Джастина, конечно, изучила научное обоснование этого явления, изложенное в многочисленных статьях: колоссы, подобные горе Геркуланум, могли существовать только благодаря сорокапроцентной силе тяжести — в мире с нормальной гравитацией, подобном Земле, они обрушились бы под собственным весом. Отсутствие же тектонической плиты свидетельствовало о том, что лава просто накапливалась в одном и том же месте на протяжении многих тысячелетий.
Впрочем, никакие холодные размышления не могли уменьшить впечатления от развернувшегося перед ней величественного ландшафта. Ее окружала первобытная мощь и энергия, и нигде больше сила планеты не проявлялась с такой неукротимой яростью. И Джастина, сидя в маленьком жалком аппарате, решилась на безумную попытку подчинить ее своей воле, заставить выполнить свое желание.
Первые утренние лучи засияли на сланцево-сером небе в конце каньона, и она ощутила, что ее руки в полетных перчатках слегка дрожат. Она проклинала чертову Эстеллу Фентон. Даже осознание того, что Эстелла привязана к скале в таком же гиперглайдере в паре километров отсюда и видит тот же враждебный пейзаж, не помогало ей успокоить нервы.
— Шторм начинается, — донесся по радио чей-то голос.
На Дальней не было киберсферы; в сущности, за пределами Армстронг-сити и других крупных городов здесь не действовали никакие современные виды связи. Лет сто назад вокруг планеты летало несколько спутников, обеспечивающих зону покрытия над океаном и дальними районами суши, но Хранители Личности сбили их давным-давно. Теперь оставалось уповать на простое радио, хотя турбулентная ионосфера Дальней не способствовала устойчивой связи.
— Наблюдается какое-то движение. Ветер усиливается.
Джастина уставилась в прозрачный купол кабины, но не смогла заметить никакого движения внизу на скале. Там было нечему двигаться. Ураганы, налетавшие с океана Гонду, попадали между Зевсом и Титаном и с ревом устремлялись в единственный каньон, поэтому еще много веков назад из него были начисто выметены все частички почвы и мелкие осколки камней.
— Деррик! — позвала Джастина. — Ты меня слышишь?
Ответом ей стал только треск помех, усиливавшихся по мере того, как утренний свет заливал каньон.
— Деррик!
Караван грузовиков, внедорожников и мобильных домиков, должно быть, уже далеко, с горечью поняла она. Наземный отряд должен был уйти к подножию Зевса и укрыться от утреннего шторма в глубоком ущелье. Сумасшедшие пилоты гиперглайдеров теперь предоставлены самим себе. Выхода нет.
В уклончивой рекламе и ободряющих энергичных ознакомительных лекциях это обстоятельство как-то не акцентировалось. Упоминания о нем не было даже в дополнительной памяти, заключавшей в себе навыки опытного пилота. Беспомощно ждать, пока ветер с океана не превратится из легкого бриза в сокрушительный ураган. Ждать и не иметь возможности что-либо изменить. Ждать, ждать. Ждать и волноваться. Ждать, пока ужас из самых глубин мозга не разгорится в ревущее всепоглощающее пламя.
— Как ты, дорогая? — спросила ее Эстелла.
— Отлично. — («Сучка!») — Должна признать, я начинаю немного нервничать.
— Нервничать? Счастливая! Я ужасно боюсь.
Джастина дала поручение эл-дворецкому снова начать предстартовую процедуру проверки всех систем гиперглайдера. Даже при ограниченных возможностях бортовой аппаратуры эл-дворецкий добился превосходного согласования с внутренней системой и почти мгновенно выдал результат. Виртуальная картинка свидетельствовала о полной готовности и исправности машины.
— Напомни еще разок, почему я в это впуталась?
— Потому что это интереснее, чем завтрак, поданный в постель, — ответила ей Эстелла.
— В пятизвездочном отеле.
— На одном из Карибских островов с балконом на море.
— Где в воде резвятся дельфины.
Снаружи стало заметно светлее. Джастина наконец разглядела струйки песчинок, змеившиеся мимо гиперглайдера. Наверное, их принесло с побережья, решила она. Она подключила погодный радар к главному экрану и стала изучать разноцветные пятна, сталкивавшиеся и смешивавшиеся друг с другом. Шторм безусловно усиливался, красные потеки, отмечавшие область высокого давления, просачивались повсюду, словно расширяющиеся свежие раны.
