– Не думаю, что в моем мире существуют привидения. Но почему бы и нет? На этой неделе я приступаю к правке.
– Я тоже, – ответила Дарси, чувствуя, что на ее лице блуждает улыбка. Неужели ей удалось повлиять на роман Имоджен лишь тем, что она немного знала о кошках?
А вдруг тем самым она искупила вину за то, что ограбила родительскую религию в угоду озабоченным подросткам? Дарси вздохнула, задвигая эту мысль подальше.
– Но мне надо предложить мантию для третьей книги, – Имоджен пару раз скользнула пальцем по экрану телефона и зачитала вслух: «Их существуют сотни: остромантия, сферомантия, нефеломантия».
[28]
Единственная загвоздка в том, что все они паршивые, но, пожалуй, без затруднений не так весело.
Дарси погрузилась в размышления. Для нее подобные «затруднения» означали некие сложности, но отнюдь не веселье. Если бы она знала, как будет мучиться с персонажем, вынужденным на протяжении четырех долгих и унылых глав переваривать нападение террористов и ужасы резни в аэропорту, то придумала бы для Лиззи более спокойный путь в загробный мир.
Издательству очень понравилась первая глава, но именно поэтому последующий текст превратился в головоломку.
Вернулась Кирали с тройкой зажатых меж ладоней напитков.
– Я немного покрутилась возле бара и, кажется, решила твою задачу с манией!
– Великолепно. И ты туда же, – Имоджен высвободила два бокала из захвата Кирали и вручила Дарси четвертый «Гиннесс». – Выкладывай, а мы послушаем.
– Почему бы не сделать третью книгу о флатуманте?
Все на мгновение смолкли.
– Этот термин означает то, что я думаю? – спросила Дарси.
– От латинского «флатус» – пукать! – В глазах Кирали прыгали чертики. – Это лицензия на печатание денег!
– Ты мне предлагаешь, – осторожно начала Имоджен, – написать заключительную часть моей, основанной на расстройстве побуждений, дарк-фэнтези
[29]
трилогии о персонаже с магическим пуканьем?
– Ну, самому пуканью не обязательно быть волшебным. Но разве нельзя управлять магическими способностями, испуская газы? Это же, в конце концов, волевой акт. И он требует определенной чистоты души.
– Я тебя ненавижу, – произнесла Имоджен.
Кирали повернулась к Дарси.
– Какое имя лучше: Фиона-флатумантка или Фредди-флатумант?
Дарси, которая пыталась не расхохотаться, ответить не смогла.
– Думаю, они оба одинаково хороши, – резюмировала Имоджен, – тут хорошего имени быть не может.
– Но подождите, – выдавила Дарси. – Для чего используется флатумантия? В смысле, помимо очевидного?
– Я не проработала магическую систему в деталях, – ответила, слегка взмахнув выпивкой, Кирали, – но названия заклинаний будут с намеком: непоседливый газовальщик, выстрел из пукалки, коричневый зефир и, разумеется, вонючий министр внутренних дел!
Теперь рассмеялась даже Имоджен.
– Похоже, заклинания предназначены для одного и того же процесса!
– Только потому, что я еще не упомянула о пламенном диве!
– Ах ты, корова-плагиаторша! – завопила Имоджен. – Пламенное диво однозначно из пиромантии!
– Да, пиро-флатумантия, – не моргнув глазом сказала Кирали. – Но давайте не будем придираться.
– Нет, не будем, – поддакнула Дарси, и все трое чокнулись и выпили.
Мероприятие продолжалось в том же духе и являло собой смесь серьезных разговоров, полнейшей чуши, саморекламы и свойственной вечеринкам легкомысленной расслабленности. Казалось, прошла целая ночь, но, когда Дарси огляделась и поняла, что «Пьянка подростковых авторов» подходит к концу, еще не было и десяти. В баре стало людно, но теперь его переполняли случайные посетители, которые могли пригодиться разве что для ксеномантии,
[30]
но не для окололитературных диалогов. Она узнала всего горстку гостей.
Ее новые друзья начали расходиться в числе последних.
– У кого-нибудь есть желание разделить такси в Бруклин? – спросила Кирали.
Кое-кто пожелал: автор готических любовных историй про геев, который жил в Миссисипи и остановился у друзей. Квартет сестренок-дебютанток тем временем организовывал ужин в близлежащей пиццерии, но Дарси была слишком одурманена четырьмя бокалами пива (или их было пять?), чтобы пойти еще куда-либо, кроме дома.
– Ты знаешь обратную дорогу к Мокси? – поинтересовалась Имоджен у Дарси.
Девушка поняла, что похвастать ей нечем, и честно призналась:
– Без понятия, но ее квартира напротив Астор-Плейс. Таксист поймет, где это, верно?
– Всего в десяти минутах ходьбы. Я тебя провожу.
– Прости мою беспомощность. – Дарси уже дошла до той стадии опьянения, когда извинения и обещания так и просятся на язык, но Имоджен понимающе улыбнулась.
Наконец, после длительного и бурного прощания с «подростковыми авторами» они ушли.
После заката склады будто выросли, ночные улицы выглядели пустынными и волнующими, как антураж из фильма, где было разрешено побродить после съемок. Воздух охладил кожу Дарси, горевшую после многочасовой писательской трескотни.
– Дом с привидениями, – заявила вдруг Имоджен.
Дарси подняла голову и заметила неподалеку мрачную громаду, остов кирпичного здания, которое снесли десятки лет назад. Просматривались линия крыши и очертания выступающего дымохода. Сверху висело что-то вроде щита: выцветшая реклама авторемонтной мастерской, настолько древняя, что перед телефонным номером стояли буквы.
– Мой персонаж способен видеть призраков, – произнесла Дарси.
– Естественно. Он же бог смерти.
– Не он, другой – Лиззи.
– Ты серьезно? – спросила Имоджен.
– А что?
– Имя твоей героини Лиззи… а твое – Дарси? – Имоджен рассмеялась. – Не смахивает ли это на Джейн Остин?
[31]
Дарси встала как вкопанная.
– Верно!..
