— Пошли! — крикнул он и повернул Эшлу к краю берега. — Вот! — он указал на плывущую между камнями ветку дерева, — схватишься за нее, и она поможет тебе держать голову над водой.
Но у них не оказалось времени осторожно спуститься с кручи: сзади повеяло очень знакомым запахом. Нейл резко обернулся, подтолкнул Эшлу к самому краю обрыва и загородил ее собой.
В темном колодце Нейл видел келрока, когда тот полагал его своей жертвой. Сейчас Нейл оказался перед взрослым образцом той же ужасной породы на открытом месте. Шелковистые волосы на его броне были опалены — видимо, он отсиживался в логове до последней минуты и потом прорвался через огонь. Боль от ожогов превратила его естественную злобу в безумную ярость.
Свернутым плащом Нейл, как цепом, ударил животное по голове. Плащ был вырван из его рук, и Нейл отступил назад, но тут же почувствовал, что падает.
Он упал в песчаную яму, неловко подвернув под себя левую руку, и лежал, задыхаясь. Сверху над ним раздалось рычание, перешедшее в вой. На него сыпались песок и земля, но келрок не прыгнул.
Потрясенный и ослабевший, Нейл приподнялся на колено. Где Эшла? Барьер из скал возвышался между ним и маленькой бухтой, где плавал тот кусок дерева.
Рука, похоже, была сломана, но Нейл пополз вдоль камней, высматривая девушку. Обломок все еще бился об скалы, но Эшлы не было и в помине. Может, она ушла под воду, и теперь ее несет поток?
Нейл пополз к воде, но, к счастью, вовремя увидел массу рыжего меха, катящуюся сверху. Из многочисленных ран животного сочилась светло-красная жидкость. Зубастая пасть еще издавала рычащий вой, когда животное упало в воду, забарахталось и затем тихо поплыло к тому самому куску дерева, который должен был поддерживать Эшлу. У Нейла как раз хватило сил, чтобы отползти от бухточки. В нем пробудилась слабая надежда, что девушка не в воде, а где-нибудь ждет его. А затем послышалось жужжание флиттера. Инстинкт самосохранения бросил Нейла ничком на землю. Он лежал, слегка постанывая, потому что рука нестерпимо болела, и боль отдавалась во всем теле, и каждую минуту ждал, что его прошьет луч флаймера. В нем вспыхнула угрюмая ненависть к этому иноземному пилоту, ко всем, кто убивал деревья, выжигал страну. Это было новое племя ларшей! Если он, Нейл, чудом выживет, уйдет от этой огненной охоты, он станет преследовать этих новых ларшей, и устроит такой праздник меча, какого древние и не видывали! Он — Айяр, это страна ифтов, и, пока он жив, она останется страной ифтов!
Боль… Луч флаймера? Нет, луч прикончил бы его. И флиттер улетел. На короткий, очень короткий промежуток времени победил ифт — если считать победой сохранение жизни.
Глава 13
ТО, ЧТО ЖДЕТ
— Ааааайааар!
Нейл повернулся и оцарапал щеку о гравий. Почему такой пустяк вывел его из тумана боли? Он сражался с келроком и вышел победителем из его колодца… Нет, не то; он встретил другого келрока на берегу реки и упал.
— Ааааайааар!
Его глаза невольно открылись. Над ним клубился дым, от которого он закашлялся. Кашель разбередил боль. С дымом пришел жар, его обжигающие пальцы тянулись к Нейлу. Вода… здесь была вода.
Нейл полз, пока его здоровая рука не коснулась воды. Затем он скатился в реку, сам не зная, как, окунулся с головой и снова потерял сознание.
— Айяр!
Что-то тащило его. Он пытался отбиваться, потому что это причиняло ему мучительную боль.
— Не надо! — закричал он или хотел закричать.
Вода… Нейл был в воде, но голова его была на поверхности, на чем-то, что двигалось, вертелось, тянуло его в одну, затем в другую сторону. Затем в голове прояснилось, и Нейл огляделся, уже кое-что соображая. Его поврежденная рука лежала на мокром бревне, а здоровая болталась в воде по другую сторону бревна, так что его голова и плечи были под водой. Когда он с бесконечным трудом сумел поднять голову и повернуть ее, то увидел, что он не один. Зеленое лицо, очень большие глаза, остроконечные уши на безволосой голове… Значит, он все-таки нашел Эшлу, и они были в реке, — понял Нейл. Все остальное несущественно.
Дым или сумерки? Река затуманилась. Перед ним маячила узкая полоса земли между скалами и густой кустарник. Там выбирались из реки другие беглецы. Дно под Нейлом резко поднялось, колени заскребли по песку, а руку так дернуло, что он вскрикнул.
Они выползли на берег вместе с другими, бежавшими от огня. Тут было много скал, сходящихся вершинами, и под такую арку они протиснулись. Нейл был почти без сознания, только валун за его плечами поддерживал его в сидячем положении.
Эшла склонилась над ним.
— Покажи-ка мне руку.
Красный жар боли копьем ударил в плечо, спустился на грудь. Нейл старался избежать этой пытки, но Эшла навалилась на него, обеими руками держа за подбородок, чтобы он держал голову прямо, и говорила медленно, чтобы дошло до его сознания:
— Кость сломана. Я постараюсь укрепить ее неподвижно. Держись сам вот так… и так.
Ее руки чуть заметно двигали его. Он смутно понимал, чего хочет Эшла, и старался делать это. Затем… такая боль, какой он еще никогда не испытывал. Он завертелся, не чувствуя ни камней, ни твердой земли под собой, ничего, кроме окутавшей его боли.
На его теле лежал груз, рука пульсировала. Нейл поднял голову. Свет… Он зажмурился, но заставил себя снова открыть глаза. Груз на его груди оказался его левой рукой в лубке и на перевязи. А свет — это был день.
Иллиль! Она была с ним в реке, она вывела его из тумана и боли и сейчас шла к нему, неся воду в сложенной чашей листе.
— Ты можешь идти? — требовательно спросила она и подсунула руки под его плечи, помогая встать.
— Это необходимо?
— Необходимо.
Он встал с легким головокружением, но уже готовый идти. В сущности, он шел не сам, Эшла вела его, обняв за плечи и проводя между скалами. По-видимому, они шли берегом в голой пустыне. Ни единой травинки, только скалы блестят в утреннем свете. Найдется ли убежище от солнца, или они так и будут слепнуть до вечера?
— Куда мы идем? — спросил Нейл, надеясь на конкретный ответ.
— Вверх.
Они действительно поднимались вверх. Земля была грубой, растрескавшейся и создавала как бы естественные ступени.
Наконец, они осилили подъем и с высоты оглядели землю в трещинах и рытвинах, откуда поднимались языки зеленого дыма. Покачивались верхушки растений, скорее серых, чем зеленых. И там не было гостеприимного леса.
— Это пустошь, — сказал Нейл. Ощущение этого места ошеломило его, как захватывает дух от запаха разложения в колодце келрока. Нейл видел только скалы и овраги, где задыхалась больная растительность, но чувствовал — как раньше, по дороге к Зеркалу — засаду, слежку, наблюдение. Не за ним, не за Эшлой, но что-то… откуда-то…
— Пустошь, — подтвердила она почти бесстрастно. — Но солнце поднимается, мы не сможем вернуться к реке. И флиттер из порта дважды пролетал над нами.
