Спуск со скалы исчез, но они без колебаний срубили деревья и наскоро сделали лестницу.
Войдя в норы, они остановились, тревожно оглядываясь и принюхиваясь. Из коридора шел отвратительный запах, но определить его источник было трудно.
— Машины, — сказал Джервис.
— А я думаю, это фальшивые ифты, — начал Локатат.
— Похоже на химические реактивы, — Килмарк сосредоточенно принюхивался.
Райзек приложил ладонь к стене.
— Отсюда есть потоки энергии.
— Впереди — кристаллические пластины, — предупредил Айяр. — Они, наверное, снова включены, так что будьте осторожны.
Он пошел далее и вскоре прополз под первой парой кристаллических пластин.
— Вот комната, где они складывают тела, — сказал он, остановившись у двери. Килмарк осторожно рассматривал ряды контейнеров.
— В прошлый раз. — прошептал Айяр. — заняты были только четыре ряда, а теперь — все.
— А где делают отражения? — спросил Джервис.
— Иллиль! — вспомнил Айяр и почти побежал по коридору. Он должен освободить ее, если еще не поздно.
Прежде чем войти в дверь, Айяр принюхался, но везде было пусто — и ни одного скафандра. Только в стенах чувствовалась жизнь. Они вошли в комнату, в которой он видел, как делают отражения. Стол был пуст, и на стене — ни одного зеркала. Зато здесь стояли два скафандра. Гуманоидные, но незнакомого Айяру типа. У одного была вывернута рука и разворочено плечо. У другого не хватало шлема.
Поскольку оба металлические калеки не двигались, Айяр решил, что они безвредны. Райзек осторожно осмотрел их. Как бывший астропилот, он хорошо знал устройство скафандров. Но сейчас он качал головой.
— Никогда не видел ничего подобного.
Айяр подошел к столу и обнюхал его. Явно пахло поселенцами и портовиками. Но не ифтом. Однако Иллиль не могли не привести сюда. Из пустой зеркальной комнаты Айяр поспешил в лабораторию, в которой делались искусственные тела. Столы были также пусты, и на зеркальном ложе не булькало желе. Килмарк с силой втянул в себя воздух:
— Я чувствую запах искусственной плоти… Что-то вроде протоосновы…
Была еще третья комната, где, как помнил Айяр, формировали тело фальшивого ифта, но она тоже оказалась пустой.
— Где же… — голова Айяра резко повернулась. Раз мозг бессилен, не поможет ли ему нос?
Вдоль коридора шли другие двери, из одной шел запах, очень слабый, но различимый даже среди множества, навязчивых запахов. Конечно, это Иллиль!
Его руки потянулись к двери, толкнули ее, потом дернули, но она не открылась.
— Заперто, — решил Джервис.
— Подождите! — Райзек бросился назад, в комнату с зеркалами.
Айяр продолжал толкать упрямую дверь, но тщетно. Похоже, Сила, заложенная в него Зеркалом Танта, совершенно иссякла! Он обернулся к Джервису.
— Мастер Зеркала, можно ли призвать Силу Танта к нам на помощь?
Джервис строго взглянул на него, потом — снова на дверь.
— Если полученная тобой энергия истрачена, Тант больше ничем не поможет.
Значит, энергии нет? Но ведь именно Зеркало Танта послало его сюда, наполнив своей Силой. Потом это же сделала Иллиль. Да, на перекрытом продолжении лестницы он потерпел неудачу, и Сила с каждым шагом отступления убывала Но теперь он пришел освободить Янус от нечисти, гнетущей его землю. Он не отказался от поисков, не бежал в сражении. Он вернулся, полный решимости.
Айяр закрыл глаза, пытаясь вспомнить выступ над Зеркалом, увидеть искрящийся язык тумана, касающийся его и Иллиль и источающий в них Силу. Ифт даже не заметил, что вытащил меч и, сжав обеими руками рукоять, направил лезвие в пол. Тогда, над Зеркалом, он познал благоговение и веру в таинственную власть. Было ли то пробуждение прежнего Айяра или эта вера была вложена именно тогда, и сколь сильной оставалась она теперь, когда он далеко от Танта?…
Зеркало, язык из искрящихся капель… Айяр попытался вновь вызвать в себе ту вошедшую в него рябь. Он словно отделился от собственного тела и погрузился в пространство, лишенное каких-либо примет; в этом пространстве он словно бы сидел за игральной доской напротив кого-то невидимого. Все это уже происходило однажды, но теперь и пространство было иным, и присутствие невидимого игрока он ощущал как-то по-другому.
Он во имя семян и листвы на ветвях
Через пустошь враждебную шел.
Дождь его жестко сек, ветер холодом бил,
Но не про это мы песню поем.
Растения обвивали его ноги, но он не видел и не ощущал их, они стали частью его, а его плоть и кровь стали частью их. Ласковый летний ветерок овевал тело Айяра, щеки и губы освежались каплями дождя, и это утоляло жажду и голод.
Нет в тумане луны отраженья,
Меч холодным огнем засветился,
И прозрачный туманный язык
Как серебряный месяц искрился.
Ифт поднялся, исчез его страх…
Глазам ифта не дано видеть Танта, но луна высвечивала что-то темное и глубокое. Ее отражение дрожало и дробилось на тысячи серебряных точек, свободно перетекающих друг в друга. Они поднимались, соединяясь с ветром, как легкая морось. И вот они окружили тело Айяра, вошли в него…
Рука ифта — меч,
Его сердце — во мраке
Холодного света луны.
Род его вечен, как яркий на небе
Месяц в ночной темноте.
Да ведь эта баллада Кимона. Айяр не пел ее, она звучала в нем, приходя откуда-то извне. Из каких же глубин она пришла к нему?
Рожденный быть воином, встань.
Пусть дерево выше растет,
И корни, что Башню питают
Пускай вражий меч не сечет!
Тант снова окружил Айяра своими серебряными искрами. И опять пришло ощущение, что странное видение как-то связано с происходящим. Он открыл глаза и увидел перед собой Джервиса Ифт, бывший когда-то Мастером Зеркала и способный, как Айяр, призывать Силу, тоже вернулся из каких-то видений, в которых обрел волю.
— Сила вернулась к тебе, брат — Да, она вернулась. — Айяр поднял меч и уверенно очертил контуры двери. Бьющий из острия луч проникал в поверхность, оставляя за собой яркую линию расплавленного металла. Айяр толкнул дверь, и она упала внутрь как раз в тот момент, когда появился Райзек с бластером.
В комнате на полу лежали женщины и дети — наверное, те, кого видел Айяр у входа в долину Все они были из поселенцев, но нюх подсказал Айяру, что где-то среди них — ифт Они нашли Иллиль в дальнем углу; она была небрежно брошена туда, словно сломанная машина, в которой То, Что Ждет, больше не нуждалось.
Джервис поднял девушку, вынес в коридор, и там Айяр взял ее руки в свои. Когда-то он получил от Иллиль Силу и теперь возвращал ее. Килмарк держал у губ Иллиль фляжку, из которой капал сок жизни. Наконец она открыла глаза и посмотрела на них невидящим взглядом, будто перед ней были не друзья, а незнакомые люди и неведомые ей просторы, в которых она затерялась.
