Для того чтобы понять, что означают эти цифры, следует сравнить их с данными об ущербе от авиационных ударов в других странах. По информации, опубликованной в 1949 году Британским министерством здравоохранения, в шестнадцати английских городах, в том числе в Лондоне, в результате налетов авиации люфтваффе за все время войны было полностью разрушено 200 тысяч жилых зданий (1,6 % общего количества).
К старому прозвищу маршала Артура Харриса, Бомбардировщик, добавилось еще одно – Воздушный Нельсон. Так теперь называли его в английской печати.
Однако после подробного анализа операции «Гоморра» выяснилось, что в целом она провалилась. Считавшийся прежде безупречным метод ковровых бомбардировок центральных районов немецких городов в ночное время вовсе не обеспечивал обязательного поражения предприятий военной промышленности даже на самом пике нанесения разрушительных ударов. Более того, уверенные прогнозы о том, что бомбовые рейды устрашения вскоре приведут к падению морального духа населения, тоже оказались ложными.
Поняв это, Харрис вскоре написал:
Я не могу больше надеяться на то, что мы сможем нанести поражение с воздуха крупнейшей промышленной державе Европы, если для этого мне дается в распоряжение всего лишь 600–700 тяжелых бомбардировщиков.
Британская промышленность не могла быстро восполнять потери. Ведь в каждом налете англичане теряли в среднем 3,5 % общего числа участвовавших бомбардировщиков. На первый взгляд вроде бы немного, но ведь каждый экипаж должен был совершить тридцать боевых вылетов! Если это количество умножить на средний процент потерь, то получится 105 % потерь. Поистине убийственная математика для летчиков, бомбардиров, штурманов и стрелков. Мало кто из них пережил 1943 год.
Тем временем 8-я воздушная армия США сосредоточила основные усилия на уничтожении важных промышленных объектов Третьего рейха. 17 августа 1943 года 363 «Б-17» попытались разрушить шарикоподшипниковые заводы в баварском городе Швайнфурт. Первый рейд значимого результата не принес, во время второго, организованного 14 октября, американцы понесли катастрофические потери: 60 из 291 бомбардировщика «Б-17» были сбиты, еще 17 повреждены настолько, что их пришлось демонтировать, еще 121 нуждался в ремонте. Дальнейшие воздушные атаки были отложены на четыре месяца.
«Черный четверг», как окрестили день разгрома 8-й армии в ходе налета на Швайнфурт газетчики, стоил должности командующему Айре Икеру. На этом посту его сменил генерал-лейтенант Джеймс Дулиттл, который потребовал кардинальным образом переработать тактику полетов: отныне перед началом бомбардировок истребителям союзников предписывалось очистить небо от люфтваффе, добившись подавляющего превосходства в воздухе. Кроме того, на вооружение американских ВВС поступили истребители дальнего действия «Мустанг», которые могли сопровождать бомбардировщики на всем протяжении полета.
Маршал Артур Харрис резко раскритиковал американцев за выбор целей. Он полагал, что уничтожение шарикоподшипниковых заводов не поможет достичь перелома в боевых действиях. Послевоенный анализ показал его правоту: мало того, что немцы сумели создать огромные запасы шарикоподшипников, они еще и получали их с заводов по всей Европе: из Италии, Швеции, Швейцарии.
В ночь с 18 на 19 ноября 1943 года Артур Харрис начал «битву за Берлин». По этому поводу он сказал: «Я хочу испепелить этот кошмарный город из конца в конец». Битва продолжалась до 2 марта 1944 года. В качестве целей были выбраны административные кварталы и правительственные здания в центре города, районы с наиболее высокой плотностью населения, а также промышленная зона, в которой располагались 103 предприятия, главным образом относившиеся к машиностроению и электротехнике. Все эти объекты были отобраны экспертами как наиболее важные.
На столицу Третьего рейха было совершено шестнадцать массированных налетов, в ходе которых было сброшено 50 тысяч тонн бомб. Английские ВВС потеряли 537 самых современных дальних бомбардировщиков и почти 4 тысячи военнослужащих из числа опытного летного состава. С немецкой стороны потери составили 6166 убитыми и 18 431 получившими тяжелые ранения. Полтора миллиона человек остались без крова, общая площадь разрушений в застроенных районах достигла 9 квадратных километров.
Более или менее серьезные повреждения получили 43 из 103 предприятий, выпускавших важную военную продукцию. Работа транспортной системы, городских служб и административных центров была серьезно нарушена. Но, как ни удивительно это звучит, объемы производства на предприятиях продолжали стабильно расти. Это происходило в основном благодаря введению технических усовершенствований и принятым организационным мерам.
Моральный дух гражданского населения также сломить не удалось. Трудно поверить, но даже в таких обстоятельствах у берлинцев еще оставалось чувство юмора. Например, когда два типичных жителя столицы встречались после особенно опустошительного налета, они считали уместным, указав на лежащие вокруг развалины, повторить знаменитые слова фюрера: «Дайте мне четыре года, и я обещаю, что вы не узнаете своих городов!»
У входа в разрушенный магазин некоторые горько шутили: «Теперь здесь открыто круглосуточно!»
По какой-то причине был период, когда в южной части Берлина особенно часто раздавались взрывы зенитных снарядов. Популярный комментарий по этому поводу: «Разделение труда! Томми ведут ремонт на севере, а наши зенитки – на юге!»
В начале официальных радиопередач диктор обычно торжественно объявлял: «Над территорией рейха нет вражеских самолетов!» Позже, когда это перестало соответствовать действительности, берлинцы изменили это заявление: «Над территорией рейха нет немецких самолетов!»
Среди населения ходило немалых подобных остроумных выражений, хотя, конечно, большая их часть использовалась только при общении с близкими людьми. Юмор остался единственным средством защиты жителей Берлина, и они охотно им пользовались, часто в лаконичных остротах беспощадно выворачивая наизнанку высокопарные и лживые потуги официальной пропаганды, которая к тому времени уже сама перестала верить собственным заявлениям. И когда в бомбовых ударах наконец наступил перерыв и в результате проведенных работ из разрушенных районов вывезли огромное количество мусора, берлинцы прокомментировали происходящее очередным лаконичным замечанием: «Еще одна мировая война, и Берлин превратится в Альпы!»
Уинстон Черчилль лично подвел итоги операции по уничтожению немецкой столицы:
Командование бомбардировочной авиации до самого конца продолжало упорные атаки с непреклонной решимостью и беззаветной храбростью, не обращая внимания на ужасающие трудности. Погода приводила в уныние, при бомбометании приходилось большей частью полагаться на помощь радара. …На фотоснимках, сделанных ночью с бортов бомбардировщиков в момент сброса бомб, не было видно ничего, кроме облаков. Такую же разочаровывающую картину мы получили после дневных полетов над Берлином самолетов-разведчиков, которые также пытались снимать город. Из признаний самих немцев мы знали, что в городе имели место значительные разрушения. Но мы никак не могли даже примерно оценить результаты шестнадцати массированных рейдов методом сравнения фотографий города после каждого из них. Нам пришлось ждать до марта 1944 года, пока в наше распоряжение не поступили достаточно четкие фотографии, которые позволяли оценить причиненный Берлину ущерб. Он далеко не был столь же значительным, как то, чего нам удалось добиться в Гамбурге.
