Книга Звездные изгнанники, страница 111. Автор книги Андрэ Нортон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Звездные изгнанники»

Cтраница 111

На загорелом лице необычно яркие зеленые глаза, проницательные и ничего не упускающие, и я — мне ведь редко приходилось разговаривать с женщинами — чувствовал себя очень неловко и жалел, что не смыл предварительно пыль пути.

— Приветствую тебя, Барт с’Лорн. — Голос у нее такой же богатый и глубокий, как цвет волос.

Ее слова меня удивили. Я привык к тому, что меня называют Барт, но впервые на моей памяти ко мне обратились по полному имени моего клана. «С’Лорн» — это для меня прозвучало непривычно. Впервые я столкнулся с упоминанием о моей давно умершей матери.

— Госпожа поселка, — я постарался продемонстрировать лучшие манеры, — пусть судьба улыбнется корням твоего дерева-крыши и пусть твои дочери принесут тебе удачу и счастье. У меня имеется то, что ты заказала, и мы хотели бы, чтобы это тебе понравилось...

Я протянул ей пакет, но она на него не взглянула. Напротив, продолжала внимательно разглядывать меня, и я чувствовал себя все более неловко и даже начинал опасаться, хотя был уверен, что ничем не оскорбил ни ее, ни кого-нибудь другого под ее крышей.

— Барт с’Лорн, — повторила она, и было что-то необычное в ее тоне. — Вы очень похожи, хотя ты мужчина. Ешь, пей, и да будет благословен этот дом...

Я еще больше удивился, потому что так приветствуют только близких родственников, таких, которым рады и в хорошие времена, и в дурные. Поскольку она так и не взяла пакет, я положил его на ближайший стол и сделал то, что она просила, хотя я не ребенок из ее семьи, а почти взрослый мужчина: осторожно разломил надвое путевой хлеб, одну половинку окунул в кубок, и хотя во рту у меня пересохло и есть я не хотел, я положил смоченный кусок в рот. Придерживая поднос рукой, хозяйка то же самое сделала со второй половиной круглой лепешки, тем самым разделив со мной пищевую церемонию.

— Да, — медленно сказала она, проглотив свой традиционный кусок, — ты очень похож на нее, хотя и родился на Вуре.

Смоченный кусок хлеба застрял у меня в горле. Я торопливо проглотил его.

— Госпожа поселка, ты говоришь о с’Лорнах — так звали мою мать. — У меня в голове теснилось множество вопросов, но я не мог выбрать среди них самый главный. И только в этот момент понял, как сильно хочется мне узнать о прошлом, о котором я не смел спросить отца.

— Она была сестрой моей сестры. — Родственные отношения, которые имела в виду хозяйка, возникают в результате брака. И для клана они так же близки, как кровное родство. — Моя сестра Хагар Лорн с’Брим, а ее сестра вышла замуж за Мака Терли с’Бана.

Я поклонился:

— Госпожа, прости мое невежество...

— Это не твоя вина, — решительно возразила она. — Все знают, что случилось с Маком Терли с’Баном и какую рану он получил. Эта рана не зажила и сегодня. Разве он не прислал тебя, вместо того чтобы прийти самому? Он не хочет видеть тех, кто знавал его во времена счастья и полной силы его клана. — Она слегка покачала головой. — И тебя он лишил поселка и родственников. Тебе тяжело пришлось?

Снова я встретился с ней взглядом и почувствовал, что меня оценивают. Любая моя мысль, любое чувство перед ней как на ладони, словно записанные на ленте памяти.

Настал мой черед гордо выпрямиться. Возможно, в ее глазах я лишен поселка и родичей, но свое нынешнее положение не променяю ни на какие богатства, землю и добро, которыми с гордостью хвастают жители поселков.

— Я странствующий, госпожа. И мой отец, думаю, мной доволен. Я таков, каким он хотел меня видеть.

— А чего хочешь ты сам?

— Госпожа, думаю, что никем другим я бы не мог быть.

— Что ж, правду говорят, что гара, обученного для охоты, никогда не запрячь в плуг — он погибнет. К тому же, возможно, тебя коснулась Тень...

— Тень! — Даже здесь, за Хальбом, это слово звучит зловеще.

— Тени бывают разными, — ответила она. — Входи, Барт с’Лорн. Теперь, когда мы наконец встретились, позволь узнать тебя получше.

Она провела меня в большой зал, где сидело много людей, занятых своими делами: одна девушка за ткацким станком, другая расчесывала пушистую шерсть маленьких гаров, которых ради этой шерсти выращивают; несколько женщин возились у камина и открытой печи. Все с откровенным любопытством разглядывали меня, и я постарался принять выражение привычной отчужденности, какое бывает у отца. Однако заметил девушку, сидевшую у огня, которая совсем на меня не смотрела. У нее был такой вид, словно она спит с открытыми глазами и способна видеть сквозь стены. Руки ее ничем не были заняты, они лежали на коленях ладонями вниз, верхнее платье у нее было тускло-зеленое, короче тех, что обычно носят женщины, и более приспособлено для далеких путешествий.

Мы миновали эту девушку и прошли в дальний конец комнаты, где стояли два мягких кресла. В одно из них села хозяйка, пригласив меня сесть в другое. И сразу начала расспрашивать. И так властно звучал ее голос, что я отвечал не из вежливости, про себя негодуя за это вторжение в мою жизнь, а так, словно она действительно моя кровная родня и имеет право заботиться и знать обо мне все.

Хотя поселок далеко от Портсити, она явно многое знала и предпочитала тот же образ жизни, который ценил и мой отец. Она расспрашивала и о нем, где мы побывали и что делали.

Вначале я пытался уйти от прямых ответов, полагая, что наши заботы ее не касаются. Но она подчеркнуто сказала:

— Он не послал бы тебя ко мне, Барт, ко мне, единственной на всей планете, если бы не хотел, чтобы я это знала. Он с прошлых времен знает мой характер и что движет мной так же, как им, сделав его человеком без корней и крыши. Я тоже из Мунго-Тауна — хотя когда пришла Тень, меня там не было.

Она многим меня удивила, но это было сильнее всего. За всю жизнь я не встретил ни одного, кроме нас, человека из этого проклятого места.

— Тень убила всех. — Лицо ее стало таким же мрачным и заострившимся, каким бывает у отца, хотя у этой женщины круглые щеки и подбородок. — Выжил лишь ты один... Почему?..

— Не один, — поправил я. — Еще мой отец.

Она покачала головой:

— В ту ночь он был в путешествии. Вернулся и увидел тебя. Ты лежал в кровати, не плакал, как будто спал с открытыми глазами. Так происходило повсюду. Всегда выживал ребенок — иногда более взрослый, но к нему никогда не возвращается память. Расскажи, что ты можешь вспомнить — самое первое твое воспоминание!

Требование было резким. Такого даже отец никогда не делал — может, не хотел или не смел.

Я всегда знал, что в тот момент, когда пришла Тень, его в городе не было.

Что я помню? Если бы она не застала меня врасплох, я не стал бы автоматически выполнять ее приказ. Но тут постарался углубиться в прошлое. Я слышал, как мужчины и женщины хвастают, что помнят то или другое из того времени, когда ползали на четвереньках или их носили на руках. Но что помню я?

Я закрыл глаза: воспоминания приходят ко мне так, словно я смотрю фильм или просматриваю свою внутреннюю ленту записей. Что же я вижу?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация