Гораздо сложнее оказалось простить Гарри за его отношение к Джорджии. Как он посмел назвать ее сестру потаскушкой? И как он смеет считать отношения между Джорджией и Джеком минутным увлечением! Да что Гарри вообще в этом понимает? Но, прочитав письмо в шестой раз, Джаз, хорошенько все обдумав, пришла к выводу, что она часто была необъективна в своих суждениях. Джаз вспомнился весьма показательный разговор с Мо. «Ее труднее понять, чем роман Томаса Харди», — именно так Мо сказала тогда о Джорджии. Предположим — только предположим, — что Джорджия не так проста и открыта, особенно когда дело касается ее интимных отношений. Как это ни неприятно, Джасмин пришлось признать, что и здесь в словах Гарри была доля правды. А ведь она сама начала «читать» Джорджию, только когда той стукнуло уже тридцать.
В седьмой раз Джасмин изучала письмо в ванне. Она обнаружила, что согласна с оценкой работы Ноубла некоторых своих коллег, и поморщилась при воспоминании о том, как она, не сомневаясь в своем праве, самодовольно высмеивала актеров.
Теперь же, когда ее уверенность в правоте своих суждений была поколеблена, — абсолютно незнакомое ей доселе чувство, — Джаз стала гораздо внимательнее к комплиментам в свой адрес, которыми Гарри подсластил письмо. И ей вдруг стало приятно находить в нем черты, схожие с Дарси. В таком случае, может быть, и он видит в ней Лиззи?
Возможно, конечно, что все эти комплименты, написанные Гарри второпях, после той смешной ссоры, уже не сорвутся с его языка с такой легкостью при свете дня. Эта мысль, непонятно почему, Джаз совсем не понравилась.
Лежа в постели и глядя в потолок, на котором ничего не было, она вспомнила, что забыла сделать очень важный звонок одному театральному агенту, с которым намечалось важное интервью. Уже погружаясь в крепкий сон, девушка поняла, что целый день сегодня кроме письма ни о чем другом думать не могла.
ГЛАВА 18
Работа не шла. Джаз раньше и не задумывалась, насколько важна уверенность в себе. Она помогает вставать по утрам и хорошо делать свое дело. Без нее самое ничтожное задание становится ужасно сложным. Почему Джасмин так огорчилась из-за этого дурацкого письма? Ответ она сочинила только через неделю. Ее расстроило даже не столько то, что она ошиблась в своих суждениях о Гарри и Уильяме, но то, что она себя вела так, будто сама идеальна. Джаз всегда считала, что кроме нее никто не может ничего правильно и объективно оценить. И если Мо относилась к Джорджии иначе, чем она, это означало лишь то, что Мо ничего не понимает. Джасмин презирала актеров из их группы за то, что они восхищались Гарри, не обращая внимания на его поведение, а сама-то с первой минуты относилась к нему с огромным предубеждением. Да, она подслушала его не слишком-то приятные слова о ней… но как часто она сама плохо отзывалась о людях? Что подумал бы о ней Симон, если бы услышал, как она чернила его в разговорах с Джорджией? Даже стыдно вспоминать. И кто знает, почему Гарри тогда так сказал? Может быть, просто старался произвести впечатление на Сару? Джаз знала за собой такую привычку: она вечно несла глупости, если хотела произвести впечатление на кого-нибудь.
Какой она казалась себе всезнайкой! Да уж, она не менее высокомерна, чем великий Гарри Ноубл — что греха таить. Хотя у нее нет ни «Оскара», ни толпы поклонников, ни божественной красоты, чтобы так раздуваться от самомнения. Господи! Она вела себя на редкость глупо перед великим Гарри Ноублом, и именно это ее так расстраивало сейчас.
Только на работе Джаз могла хоть как-то отвлечься от злосчастного письма. Хотя иногда приходится интервьюировать таких типов — просто караул! Вот и сегодня она пыталась выжать хорошую статью из разговора с женщиной, у которой уже было десять сыновей и которая наконец родила девочку. Она уже полтора часа билась с ней по телефону — даже шея разболелась. Но счастливая мать смогла выдать лишь три приличных фразы.
— Какое чувство вы испытывали, когда в первый раз взяли ее на руки? — спросила Джаз.
Длинная пауза.
— Хорошее.
Джаз начала чертить разные фигуры в своем блокноте.
— Боже, вы, наверное, испытывали полный восторг? Экстаз? Ликование? Как в сказке? Плакали от радости? Или чувствовали облегчение? Вас переполняли какие-то особые эмоции? Ведь ваша мечта наконец-то сбылась?
На этот раз пауза была еще длиннее.
— Да, было очень хорошо.
Джаз почесала затылок и откинулась на спинку кресла.
— Кто больше всего проводит времени с малышкой? — спросила она, вкладывая в свой вопрос как можно больше тепла. — Ее отец вам помогает?
Наступила совсем уж бесконечная пауза.
— Ее отец очень хороший человек. И малышка тоже хорошая.
Джаз хотелось плакать.
— А чем она отличается от ваших мальчиков?
— Ну, — сказала женщина, — девочки вообще отличаются от мальчиков. Но они все хорошие.
Джаз так устала от этого, что начала нервно хихикать.
— Мне нужно идти, — сказала женщина, — малышка хочет есть. Вы не могли бы мне позвонить в это же время завтра?
«Если только я еще буду хоть что-нибудь соображать к тому времени», — подумала Джаз. Она положила трубку и, издав пронзительный крик, опустила голову на стол.
Марк посмотрел на нее.
— Что получится, если соединить женский журнал и зад кота? — спросил он, не выпуская изо рта сигарету.
Джаз, не поднимая головы, пожала плечами. Она чувствовала себя совершенно измученной.
— Дьявольски дорогой наполнитель для кошачьего туалета.
Джаз посмотрела на него и нахмурилась.
— Марк, — проговорила она, — тебе не приходило в голову, что из тебя получился бы хороший тамада?
Он заулыбался.
Зазвонил телефон. Джаз ненавидела отвечать на работе на звонки.
— Здравствуйте, вы позвонили в «Ура!», — сказала она как можно официальней.
— Можно поговорить с Джасмин Филд? — произнес очень хорошо поставленный голос.
— Я у телефона.
— Здравствуйте, с вами говорит Шарон Уестфилд из «Дэйли эхо». — Невидимая собеседница явно не сомневалась, что этим представлением уже многое сказано. — Мы ищем нового журналиста для колонки на женской странице. Мы прочитали о вас статью в «Ивнинг хералд». Буду говорить начистоту — я всегда откровенна. Мне понравился ваш подход. Понравилась ваша сестра Джоузи. Она совершенно другая, чем вы — молодая замужняя женщина, у которой интересная жизнь и счастливая семья.
Джаз издала некий звук, похожий на «да». Она всегда ненавидела «Дэйли эхо». Это был низкопробный желтый журнал, печатавший отвратительные истории и изображения едва прикрытых девиц в колготках. Но нельзя было отрицать, что по тиражу они занимали второе место среди ежедневников, и если ты работал в «Дэйли эхо», то потом двери во все другие издания для тебя были открыты. Странно, но сегодня Джаз не испытывала никакого трепета. Вот случись это неделю назад!..
