— Боже вас упаси, Софья Павловна — какие деньги? Я рассчитываю только на ваше расположение. Вам ведь наверняка нужна служба безопасности? Действительно великолепный кофе!
Патрова смотрела на него чуть прищурившись:
— Крови на вас много, Евгений Павлович, — заметила она.
— Времена сейчас такие. Думаете, мне это по душе?
Патрова сделала еще один глоток и поставила чашку на столик:
— Ладно, а что, собственно, вы можете предложить, кроме информации, что Астафьева жива и где-то отсиживается вместе с документами.
Перегудов, тоже отставив чашку, вынул из внутреннего кармана пиджака блокнотный лист и передвинул к Патровой.
— Больше этого вам вряд ли кто-то предложит, Софья Павловна. Можете прямо сейчас ей позвонить. — Он удовлетворенно проследил, как брови Патровой взлетели вверх. — Да, мир намного теснее, чем нам кажется. Будете ей звонить? Или хотите решить вопрос кардинально?
— Нет, — взволнованно и поспешно ответила та, убирая листок. — Спасибо вам, Евгений Павлович, дальше я справлюсь сама. Всего доброго.
— Так как насчет моего вопроса, Софья Павловна? — Перегудов неохотно поднялся с места. — Могу я рассчитывать на вашу дружбу?
— Возможно, — улыбнувшись, но очень сдержанно ответила она и подала руку на прощание.
15 марта 2011 г.,
Москва
Расплатившись с таксистом, Катя собралась было уже выбраться из автомобиля, но тут заметила припаркованный у ее подъезда знакомый автомобиль — даже вспомнила, чей это автомобиль. Катя в Москву возвращалась поездом и совершенно не выспалась, так что сейчас мечтала только дойти до подушки. Но со старым знакомым все равно решила поздороваться.
Артема Зорина — а автомобиль принадлежал именно ему — в машине не было. С Артемом она была знакома совсем немного, просто разработку «Феликса», которым руководил папа, осуществлял именно Зорин, и Кате несколько раз приходилось с ним разговаривать. Разговоры, как можно догадаться, были не из приятных. Сегодня Катерину насторожило, что сразу два человека, имеющих непосредственное отношение к убийству отца, пожелали с ней встретиться.
Насторожило еще и то, что Зорина нигде поблизости не было. Дверь подъезда была с домофоном и кодовым замком, так что Артем, набрав Катин номер и не получив ответа, должен был догадаться, что дома ее нет и заходить в подъезд не стоит. Однако, по всей видимости, он туда зашел. Интересно зачем?
Доверившись интуиции, Катерина моментально нырнула в салон еще не уехавшего такси и стала ждать. А через полминуты из ее подъезда вышел сам Артем Зорин — да не один, а с двумя парнями, которые вполне могли бы быть — теоретически — Катиными клиентами. Вся троица была с чрезвычайно озабоченными и почерневшими лицами. Не переговариваясь, они расселись по машинам — двое парней забрались джип-«Лкусус», припаркованный неподалеку, Артем занял свой автомобиль — и разъехались.
А Катя все сидела в такси с водителем, который уже начинал нервничать — оплатят ли ему простой.
Убедив себя, что все нормально, что она зря паникует, Катерина решила, что сейчас поднимется к себе, убедится, что все в порядке и поедет в офис к этой Татьяне. Таксиста она умолила подождать ее десять минут, но еще какое — то время бродила около подъезда, не решаясь зайти. Подниматься в квартиру очень не хотелось, спать тоже уже не хотелось. Подумав, Катерина начала набирать номер Шороховой — может, повезет, и свидетельница согласится встретиться прямо сейчас? Но Татьяна не отвечала. Все еще не сбрасывая звонок, Катя зашла в подъезд и начала подниматься на этаж. Дверь закрыта, как обычно, а в подъезде тишина. Лишь за одной из дверей надрывается звонок сотового телефона…
«Да это ведь у меня в квартире телефон звонит…» — подумала Катя и невольно глянула на дисплей своего сотового, который все еще «ожидал» когда трубку снимет Шорохова.
Катя отключила набор — и звук за дверью мгновенно стих.
Ахнув, она отскочила от двери и непослушными пальцами стала набирать номер Шороховой заново. Услышав, как за запертой дверью радостно заверещала мелодия, она уже уверенно отошла дальше и, не пользуясь лифтом, спустилась вниз. Потом Катя долго сидела в такси и думала, куда лучше звонить — в полицию или Сереже? Сереже или в полицию? Или еще не поздно в скорую?
Позвонила Сереже, а потом, наконец, уехала от страшного дома. Катя уже не сомневалась, что Таня в ее квартире, и что она в ее квартире мертвая.
После убийства Катиного отца всем было ясно, что Шорохова — его личный секретарь — что-то знает. Но молчит. Катерина всегда недолюбливала эту девчонку. Сама не могла объяснить, за что: девушка воспитывалась без родителей, из очень простой семьи, но не побоялась приехать в Москву и добиться сумела многого, отец не уставал ее нахваливать. Сама себя сделала, как говорят американцы. Всегда вежлива, обходительна, точна. Таня была из породы типичных секретарш — не секретарей, а именно секретарш — которые встречают клиента с белозубой улыбкой, вслух восторгаются его туфлями и парфюмом, млеют от счастья, если запомнили их имя — а, захлопывая за ними дверь, рассказывают по телефону подружкам, какой клиент идиот и козел. Разумеется, секретарши не виноваты — у них в трудовом договоре написано, что улыбаться они обязаны. Но симпатичнее от этого Таня Катерине не становилась.
Нежелание Шороховой отдать бумаги, из-за которых убили отца, мнение Кати только лишний раз подтвердило.
Сбегая с места преступления в Старогорск, Катя вспоминала, как она пару раз чересчур резко выразилась о Шороховой — причем при свидетелях — о чем теперь непременно вспомнят. Это Катерину и заботило больше всего — в ее квартире труп женщины, и у неё, Катерины, была причина желать ей смерти. Надуманная причина, конечно, но Катя, постоянно имея дело с судебной системой, знала, что и такой мотив прекрасно пройдет. Кроме мотива есть еще и возможность: с работы она уехала, ссылаясь на «личные проблемы»; соседка, возвращаясь из булочной, наблюдала, как Астафьева мечется вся в расстроенных чувствах около подъезда. И даже таксист… слышал этот двусмысленный разговор по телефону с Салтыковым.
В общем, подставилась по полной программе.
Сергей, похоже, ей не поверил. Решил, что напрасно она перестраховывается, проблема надуманная. Однако трубку Шорохова действительно не снимала, а Катя чуть не тряслась от страха и умоляла увезти ее подальше.
Катя два дня провела в Старогорске в счастливом неведении, и все ждала, когда приедет Сережа и обрадует просьбой вернуться назад. Сережа приехал, только вместо просьбы вернуться передал ей чемодан с ее вещами, немного денег и какие — то документы на имя Шороховой.
— Свой паспорт пока припрячь, а это на крайний случай — удостоверение и водительские права, здесь фотография маленькая и нечеткая.
