Раздумывая, что бы это могло значить, я устроился в кресле, попивая Херес из горлышка. Разумеется, что в «поездку к тетушке» мне сразу верилось слабо, но требовать от Тани объяснений, раздражаться, ревновать я чувствовал себя не в праве.
Вообще, с какой стати я должен ее ревновать!..
Побродив по Таниной на редкость безликой квартире, я зарулил на кухню и решил хотя бы кофе сварить. Уж, конечно, не такой, каким меня поила Таня, но хоть что-то бодрящее я соорудить в состоянии.
Здесь я оговорюсь, что готовить не умею совершенно. Не знаю, может это болезнь, какая-то, или отклонение, но даже элементарная яичница у меня выходит несъедобной. Так что экспериментировать с туркой и зернами я не стал, а просто залил кипятком растворимый кофе и плеснул молока, чтобы уж напиток наверняка оказался съедобным. Пока я все это проделывал, в комнате затрещал телефон. Причем, кажется, звонили по межгороду. Трубку я снимать не стал: во-первых, кто я такой, чтобы отвечать на чужие звонки в чужой квартире, а во-вторых, была опасность нарваться на еще одну тетушку, которой я тоже не нравлюсь.
Телефон трезвонил долго, а я снова устроился в кресле и отхлебнул свой кофе. Нет, на Танин этот был непохож даже близко. Повезло ей с родителями. Меня вот ни мама, ни папа в детстве кофе варить не учили…
Что-то меня в этой мысли напрягло, но подумать я не успел — телефон разошелся опять. Я отсчитал пять звонков и снял все-таки трубку.
— Катька, почему не подходишь? У тебя все хорошо? — спросил мужской голос прежде, чем я открыл рот:
— Вы ошиблись номером.
Тишина.
— Извините, — буркнули мне в ответ.
Я уставился на аппарат — готов поклясться, что голос мне знаком: у меня, может, и не первоклассная память, но… Да что ты будешь делать! — Телефон заверещал в третий раз. Я снова поднял трубку, но мой визави теперь уже терпеливо молчал, неизвестно чего выжидая.
— Послушай, уважаемый, так и будем молчать? — вежливо спросил я. — Проспался бы ты, приятель. Если беспокоишь людей по ночам, то хотя бы номер набирай правильно…
Меня не дослушали и, матюгнувшись, бросили трубку.
А меня снова не отпускало ощущение, что звонивший вовсе не дебошир, ошибившийся номером, и, что этот голос я уже слышал. И было это в помещении, где пахло пылью. Книжной пылью и Таниными духами… Ну да, это было в ее библиотеке! А голос принадлежит оперу из Москвы, который приехал в библиотеку на «Опеле».
Еще через полчаса вернулась Таня. Убедив себя, что нужно, просто необходимо у нее все выспросить, я отправился открывать. Не сразу разобравшись с замком, я потянул дверь на себя, как вдруг она словно ожила и сама с приличной силой врезалась мне в нос. Я отшатнулся, налетев на тумбу с зеркалом, и прежде, чем успел что-то подумать, услышал ор:
— На пол! Руки за голову! Где она?..
А в лицо мне целился ствол пистолета. Блестящий в темноте и пахнущий машинным маслом.
В следующее мгновение вспыхнул свет, я невольно зажмурился и услышал голос своего приятеля:
— Леха, ты, что ли?! Ты что здесь делаешь? — Это был Юрка Ваганов собственной персоной.
— Догадайся с трех попыток! — проорал в ответ я, поднимаясь с пола и отпихивая от лица пистолет. — Ты охренел совсем или как?! Волыну убери!
— Это газовый… — уже успокоился Юрка, — где Астафьева?
— Кто? — переспросил я, хотя предпочел уже ничему не удивляться. — Ты про Таньку? Это ей ты собирался нос расквасить? Умотала она…
Кровь немного шла, но нос, кажется, цел. Слава богу, потому что работать мне приходится, что называется, лицом — какой дурак позволит защищать себя адвокату с переломанным носом…
— Куда умотала? С кем? — снова заорал Ваганов и вихрем пронесся в комнату.
Только сейчас я заметил, что он хоть и был одет в куртку и джинсы, но на ногах у него были вполне себе домашние тапочки. Впопыхах выбежал из дома, потому что ему позвонили и сказали, что что-то случилось…
— Что с Танькой? — похолодел я.
Юра не ответил:
— Я спрашиваю, куда она уехала и с кем?
— Не знаю… час назад где-то уехала, мне сказала, что к тетке. Увезли ее на черном «Лексусе». Ей перед этим звонили. Ваганов… — постепенно зверея, заговорил я. — Во что ты ее втравил? Если с ней хоть что-нибудь…
— Я ее ни во что не втравливал. Сядь и успокойся!
Я сел на табурет и обхватил голову руками. Ругал теперь уже себя: как я мог ее отпустить?..
А Ваганов что выяснял по сотовому, кажется, пробивал номер телефона, с которого звонили Тане. Еще минут через двадцать в квартиру явился Макс Федин, понизил голос, покосившись на меня, но я расслышал, как он сказал Ваганову:
— Мы с ней говорили по телефону, похоже, когда ее везли. Назвала номер автомобиля и попросила перезвонить ей через час.
— Ты перезвонил? — волнуясь, спросил Ваганов.
— Нет…
— Почему?
— Так час еще не прошел!
Меня это словно подстегнуло — я вспомнил, что существует на свете сотовая связь, и принялся набирать номер Тани.
— Убери телефон, — негромко сказал Юрка. Смотрел он так, что я согласился — лучше не звонить.
Просто вполне могло получиться так, что мой звонок прозвучит совсем не вовремя. Могло стать еще хуже. Ваганова я сейчас ненавидел и огромным усилием воли заставлял себя сидеть и ничего ему не говорить. Пусть сначала вытащит ее из того дерьма, в которое втравил. Вот потом поговорим.
Черт бы побрал эти Танины попытки играть в детектива. Полицейской романтики захотелось! Юрий Николаевич ведь такой честный, принципиальный, настоящий специалист — чем Танька хуже, тем более что у нее даже диплом юриста имеется. Конечно, ей хватило и полунамека с его стороны…Где она теперь?
* * *
Когда Катерина вышла из дома, у подъезда уже ждал автомобиль от Патровой, и вскоре она мчалась по опустевшим ночным улицам, а вел машину внушительный субъект с бычьей шеей, в серой водолазке и черном пиджаке. Посидев немного, Катя достала сотовый и набрала номер Федина:
— Максим, — заговорила она так, чтобы водитель ее очень хорошо слышал, — у меня одна догадка появилась, ты не мог бы для меня «пробить» один номер?
— Ты что, Астафьева! — Максим, как и обещал, был в отделе, на дежурстве. — Что опять за выкрутасы? Ты где вообще?
Отвечать она не стала, просто продиктовала номер «Лексуса», — водитель на нее покосился, но ни звука не произнес. Видно, никаких указаний на этот счет не имел.
— Записал? Макс, можешь перезвонить мне через час?
— Зачем?
— Может, уже что-то выяснишь… а то у меня деньги на телефоне кончаются. Перезвонишь?
Она была почти уверена, что Максим понял — что-то у нее случилось, но говорить прямо не стала. Ей совсем не хотелось, чтобы Федин поднимал тревогу, будил Ваганова, и все дружно они бросились бы на ее поиски. Она хотела просто подстраховаться.
