Сирена закатила глаза и часто задышала, убивая тем самым сразу двух зайцев. Во-первых, демонстрировала свое восхищение местной аристократкой, во-вторых, подкрепляла чары видом своей полуобнаженной груди. Золотистое платье, которое я так удачно (как мне раньше казалось) разодрала на ней в пылу борьбы чуть не до пупа, грозило в любой момент окончательно соскользнуть со своей обладательницы. Черт! Лучше бы я волос с ее головы побольше надергала, чем за текстиль цепляться! Теперь придется чужие шуры-муры под боком терпеть. А если они, спевшись, против меня пойдут? Катастрофа!
Аккуратненько, стараясь производить как можно меньше шума, я сползла с кровати. Решение разыскать Ларса и просить у него временного убежища крепло во мне с каждой секундой. Тем более что в воздухе явственно запахло феромонами. Да, черт, я знаю, что они неощутимы, но пахло именно ими, и точка.
— Попробуешь сбежать — я позову стражу, — строго произнесла Руби, не глядя в мою сторону. — Сядь и подожди. Мне нужно серьезно с тобой поговорить.
Джоконда оживилась.
— Я могу помочь вам, госпожа!
Фея подошла к ней вплотную.
— Тогда постереги в коридоре, пока я с твоей соседкой разберусь.
— Но… — Блондинка несмело протянула руку и коснулась феи. — Может, сделаем наоборот? Пусть Дария выйдет…
Руби чуть повернула голову, взгляд изумрудных глаз остановился на мне. Я замерла. С феей явно что-то было не в порядке. На ее прекрасном лице вместо ожидаемого возбуждения читалась брезгливость. А потом… Потом Руби мне задорно подмигнула. Я не знала, что и подумать, поэтому не думала. Ладонь сирены пришла в движение, бледные пальцы, как гусеницы, ползли по темной ткани комбинезона.
— Нет. — Фея отстранилась. — Мы сделаем так, как хочу я. А ты отправишься погулять. Может, во время долгой прогулки тебе встретится некто, согласный утолить твое желание.
Джоконда покраснела и молча вышла.
— Вот ведь шаланда! — сказала Руби вслед хлопнувшей двери.
— Баба Нюра? — ахнула я и приготовилась грохнуться в обморок. — У меня галлюцинации!
— Это еще почему? — надвигались на меня изумрудные очи. — Значит, кровососущие фейки, Господин Зимы, Ларс твой заморенный — реальны, а я, значит, галлюцинация? По-твоему, если я старуха, то и чародейство всякое не для меня? Эх, Дашка, я о тебе лучше думала.
— Я не хотела вас обидеть, — падать в обморок почему-то расхотелось, — просто…
Я заннулась и задала проверочный вопрос:
— Как зовут кошек?
Если Руби зачем-то решила поиграть со мной в извращенную игру с переселением душ, сейчас она начнет увиливать. И обязательно вопрос задаст — каких? Я строго на нее смотрела, не желая упустить ни единого жеста, ни одной гримаски.
— Василий, — неуверенно начала допрашиваемая. — Его я еще котенком из пруда выловила…
Я кивнула, пока все было верно. Прямо в мешке и выловила. А потом еще с этим же мешком за прежним котовладельцем гонялась, собиралась ему мокрую грязную тряпку на голову надеть. Мужик после этого забега по пересеченной местности из нашего дома съехал. Но не сразу. Если мне не изменяет память, реалити-шоу «Как достать соседа» продолжалось около года. Васька как раз успел подрасти, потерять в дворовых баталиях ухо и найти любовь всей своей жизни не менее трех раз, наводнив округу наглыми рыжими котятами.
— Аделаида Сергеевна, — продолжала фея. — Пушок и самая молоденькая — Дашка. Между прочим, в твою честь назвала. Такая же недотепа.
— Баба Нюра! — заревела я и бросилась на шею. — Я так боялась, что вас паладины убили-и-и…
Прижиматься к рослой мускулистой женщине было для меня абсолютно новым опытом.
— Ничего, ничего, — гладила меня по волосам старушка. — Я тоже переживала, чтобы тебе эти обалдуи чего поганого не сделали.
Да полноте, какая старуха? Того, что в теле великолепной Руби поселился новый постоялец, со стороны заметно не было. И если бы не эта «шаланда», которой баба Нюра кидалась направо и налево, я бы тоже подмены не распознала.
— И как вам это удалось? — шмыгнула я носом и чуть отстранилась, чтобы заглянуть в невыразимо прекрасное лицо.
— А я знаю? Сначала, когда эта фейка драная в меня медальоном тыкать принялась, показалось, кто-то всю душу вынуть пытается. Ну я поднатужилась, на себя потянула…
— И что? — поторопила я, раздраженная, что рассказ прервался на самом интересном месте.
Баба Нюра отпустила мои плечи и задумчиво прошлась по комнате.
— А потом он меня признал, медальон то есть. Вроде как сотрудничать пригласил. Мы потом уже с ним подробно поговорили…
— Как поговорили? Когда?
— Ну, уже после того, как ты меня жезлом с молниями чуть не пришибла. Времени-то у меня уйма была, пока Эсмеральд регенерировался, пока принц нас нашел. Да и не разговор это в обычном понимании, артефакт мне картинки в основном показывает или что чувствует в данный момент передает. Руби ему давно уже не нравилась. У них не равноправные отношения были, а что-то вроде рабства. Она управляла, он подчинялся. Знаешь, сколько он по ее указке душ загубил, и фейских и человеческих? К тому же у него насчет невинности пунктик. Короче, он быстренько нас телами поменял и велел как можно дальше из твоей квартиры уходить. Опасался, что жрица в себя быстро придет и все обратно поменяет.
— Баба Нюра! — удивленно всплеснула я руками. — Вы, значит, того… непорочнее непорочной Руби оказались?
— Ну, уж с девками точно не блудила! — Мраморные щеки феи покраснели. — Срам-то какой!
— А с противоположным полом? — почему-то не желалось мне спрыгивать с темы.
— Время раньше другое было, — отрезала бабка. — С любимым не получилось, а раз не с ним, то ни с кем.
— Понятно. — В этот момент я ощутила ее безграничное одиночество. — А с возлюбленным вашим что случилось?
Баба Нюра резко отвернулась к зеркалу.
— Потом как-нибудь расскажу.
Изумрудные глаза как-то подозрительно блестели, и я решила не настаивать на ответе.
Лже-Руби, повеселев, вертелась перед зеркалом, время от времени приподнимая груди и проходясь ладонями по тонкой талии. В расстегнутом вороте комбинезона виднелся кругляш душеуловительного медальона.
— Ниче так! Мне нравится, — наконец проговорила бабка. — Хорошее тело.
— А что же все-таки случилось с его хозяйкой?
— Что, что? — хитро улыбнулась старушка моему отражению в зеркале. — Теперь эта шаланда мое старое тело будет носить, пока не сносит. В нашем с тобой мире магии нет, вот пусть и мучается, кошка драная.
— А когда умрет?
В местных догмах я не очень разобралась, но почему-то мне казалось, что душа просто так никуда исчезнуть не может.
